Нашим детям приходится учить в школе гораздо больше, чем нам. А голова у них такого же размера, что и у родителей. Поэтому либо нужно сокращать какие-то дисциплины, как, например, астрономию, либо менять систему обучения. На самом деле выбора не существует, считает Василий Филиппов, один из самых интересных молодых российских предпринимателей в сфере высоких технологий.

Александр Грек

Вася Филиппов — личность не медийная, и я с ним познакомился случайно. Но уже через несколько минут разговора был поражен его масштабом, и разговор затянулся на часы. Василий — классический ребенок из академической питерской семьи, папа и мама — профессора в области физики и математики. Так что сомнений, кем стать, у Васи с детства не было: конечно, ученым-физиком. Главные увлечения — математика, физика и программирование. Получалось неплохо: Василий победил во Всероссийской олимпиаде по физике, правда, на международной взял только бронзу. Поступил на математический факультет, как он выражается, «чтобы фундаментально знать математику», и на третьем перевелся на физической факультет. Параллельно набивал руку на кодировании, долго разрываясь между увлечением квантовой теорией поля и программированием. В общем, типичная жизнь, скажем, студента физтеха.

Также, что типично для студентов, основал с друзьями стартап. Но вот дальше все пошло нетипично. Стартап специализировался на программах для наладонных компьютеров, PocketPC, предшественниках современных смартфонов. «Когда PocketPC в 1999 году первый раз попал мне в руки, было полное ощущение, что держишь в руках будущее. Девайс из будущего», — вспоминает Вася. На тот момент не было никаких ресурсов для разработчиков. Ребята решили, что будут писать статьи, как программировать PocketPC. Сами ничего не знаем, но всех будем учить. И поскольку кроме них никого не было, они вдруг оказались экспертами. «Как писалась статья? — вспоминает Филиппов. — Сам ничего не знаешь, садишься, разбираешься, а потом пишешь. Неожиданно повалили заказы».

Первые года два делали для других, а потом решили делать продукты под своим брендом — SPB Software. В конце 1990-х — начале 2000-х это было очень трудно — что-то в России делать для всего мира. Трудно и страшно. Первые пять продуктов не пошли. Шестой пошел получше. Седьмой еще лучше. Восьмой стал номером один в мире. Потом и компания стала номером один в мире. А еще через некоторое время — номером один с большим отрывом. Шесть из топ-10 продаваемых программ для PocketPC были питерскими.

SPB Software стал мировым экспертом в области PocketPC. Лучше ребят эту систему знал только Microsoft. Сначала питерцы научились делать очень хорошие продукты, а через некоторое время — и очень успешные. В какой-то момент поисковик Google по запросу SPB сначала выдавал SPB Software, а уж потом Санкт-Петербург. После PocketPC компания начала разрабатывать продукты под Android, программы для мобильного телевидения, сотовых операторов, и в итоге компанию купил «Яндекс».

Никто, кроме нас

«После этого я три года работал в «Яндексе», и мне там очень нравилось — прекрасная компания и хорошие люди, — Василий пытается понятно объяснить невероятное — как он ушел из компании, куда все пытаются попасть. — Но объективно я понимал, что без меня «Яндекс» справится. А вот мою идею насчет образования если не реализую я, может никто не реализовать». А идея у Василия была глобальная. И для этого он основал международную компанию MEL Science со штаб-квартирой в Лондоне и отделом разработок, конечно, в Санкт-Петербурге.

«У меня четверо детей, поэтому о проблемах современного образования я знаю не понаслышке. И им сейчас надо учить намного больше, чем учил я. У меня, например, в школе вообще не было IT, в частности программирования. Сейчас это большой важный пласт, — Василий говорит о том, что волнует большинство родителей во всем мире. — Лет через десять это будет не один, а два-три предмета только по информационным технологиям, биология за последние тридцать лет скакнула вперед фантастически. У меня в школе это были пестики-тычинки, а у современных детей — ДНК, РНК, и это все объективно очень важно. Сегодня биология чуть ли не наука номер один. И это все надо учить. Но и все то, что учил я, тоже никуда не делось. А голова у них такого же размера, как у меня. И времени на школу столько же. И что с этим делать?»

Если сокращать какие-то предметы за счет углубления других, из школы будут выходить узкие специалисты, что не очень хорошо, потому что слишком много всего интересного происходит именно на стыках наук. Плохих решений много: например, перестать чему-нибудь учить — скажем, астрономии. Хорошее решение только одно — начать учить эффективнее. Просто сказать, но трудно сделать. Как считает Василий, самая большая проблема современного образования — зубрежка. Это не работает. Экзамен прошел, забыли все, не осталось ничего. Так работает наш мозг — мы плохо запоминаем факты. Зато мы хорошо запоминаем суть событий, логику развития вещей, базовые принципы, визуальные вещи. Если ты в десятом классе съездил, например, в Париж, ты до сих пор что-то из этой поездки помнишь. Сделать переход от зубрежки к пониманию значит фундаментально улучшить образование.

Наука как игра

Хороший урок состоит как минимум из двух частей. Первая часть — эксперимент, демонстрация эффекта. Пока ребенок не начал что-то делать сам, уровень вовлеченности низкий. Как только вы даете ему что-то делать самому, у него загораются глаза. Ему интересно — и он твой. А самые эффектные опыты — в химии. Они красочны, это магия. Но проблема в том, что если ничего не объяснять, то они так и останутся магией, фокусами. «Как-то на выходных я делал с детьми опыты и поймал себя на мысли, что не могу объяснить им, что происходит внутри, — вспоминает Василий. — Я полез в YouTube, думал, найду хорошее объясняющее видео, но там на эту тему — ноль. И в этот момент я понял, чем хочу заниматься и что я принесу этому миру». Прикрутить к первой части — красочному эксперименту — не менее красочную вторую часть, объясняющую эффект. И если в физике, качая шарики, ты можешь понять какие-то закономерности в механике, то в химии шансов нет. Это еще одна причина, почему мы решили начать с химии.

Первая и наиболее эффектная часть курса химии от Василия Филиппова — собственно химические опыты. С пиротехническими эффектами, выращиванием причудливых кристаллов, чудесными превращениями одних материалов в другие. Обычно на этом все и заканчивается. Главное ноу-хау Василия — сразу после химического шоу доступно рассказать и показать детям, что на самом деле происходит внутри молекул и атомов. Если это ему удастся, химия станет самым любимым школьным предметом.

Rocket-science

Но как увлекательно объяснить ребенку суть химических реакций? Дать ему возможность «нырнуть» на микроуровень, позволить своими глазами увидеть, как взаимодействуют атомы и молекулы. И тут трехмерная компьютерная визуализация, а особенно технология виртуальной реальности VR — идеальный помощник. В науке, как правило, понять базовые принципы, уяснить суть — значит связать то, что ты видишь своими глазами, с тем, что происходит на уровне микромира. Вода закипела, и если ты можешь увидеть, как себя ведут молекулы воды, то поймешь суть процесса. Как самые быстрые отрываются, а самые медленные продолжают держаться друг за друга, и из-за этого вода испаряется. И когда все это связывается, картинка явления становится полной. Ребенок не зазубрил, но понял, что там происходит. Синтез микро- и макромира. Это хорошо работает в биологии (понять, например, как устроена клетка), частично в физике (там очень много математики) и прекрасно в химии. Вместо того чтобы зубрить, как в разных случаях ведет себя азотная кислота, мы можем погрузить ребенка внутрь реакции, и он увидит, почему и что там происходит, поймет и запомнит на долгие годы, а то и на всю жизнь.

После химических опытов дети могут попасть внутрь молекул. Для этого можно воспользоваться обычными компьютерами и планшетами, но лучше всего дети воспринимают виртуальную реальность. Чувствуешь себя Алисой в стране чудес. Химических чудес.

Чтобы покрыть школьный курс химии, биологии или физики, нужно порядка тысячи уроков. Сделать тысячу уроков руками — это неподъемные миллиарды инвестиций. Но этого и не надо. Надо создать платформу, которая позволит делать эти уроки очень быстро. Например, химия. Надо написать код, который симулирует поведение химической реакции. Это непросто, это действительно rocket-science, но сегодня возможно. Сейчас мы можем взять уравнения квантовой химии, решить их, пустить поверх всего этого молекулярную динамику и показать на атомном уровне, как идет химическая реакция. То же самое можно сделать с клеткой в биологии, смоделировать, что происходит внутри нее.

Конкретный пример — соль, например, как она растворяется в воде. На YouTube существует всего одно видео, которое более-менее правильно показывает этот процесс изнутри. Если проблемы решены на данном уровне, то дальше уже учитель может описывать урок в терминах более высокого уровня. Такое-то вещество в такой-то жидкости, запускаем процесс растворения, описываем реакцию, а вот наш код симулирует то, что происходит внутри. Задача учителя — рассказать о реакции максимально педагогически правильно. Такой урок можно сделать за день-два. В этом случае 1000 уроков — подъемная задача. Можно и без миллиарда долларов сделать.

Образование по подписке

MEL Science первым предметом выбрали химию. Прежде всего надо создать хорошие химические наборы, для того чтобы можно было поделать эксперименты руками. «Это очень интересная работа, — говорит Василий, — вот ты месяц сидишь и думаешь, как эффективнее покрывать листок гальванопластикой. Пробуешь такой метод, сякой. Большая проблема химического опыта — повторяемость. По себе помню, сел с детьми делать опыты, а они не получаются. И мой авторитет отца у детей начинает таять на глазах. Это и для взрослого ученого тяжело: пробуешь — не получается, пробуешь — не получается. А у ребенка просто терпения не хватит. Глаза тухнут, всё. Поэтому я решил — у нас будет получаться всегда. Если мы делаем химический набор, мы хотим сделать лучший химический набор в мире».

Изобретенный нашим соотечественником Андреем Дороничевым кардборд, который прилагается в наборе, — ваш первый пропуск в мир виртуальной реальности. Не пройдет и года, как эта технология станет стандартом для мобильных телефонов, и на смену картонным очкам придут настоящие VR-девайсы.

Проблема химии в том, что большинство веществ выглядят как вода или обычная соль. Сейчас мы можем показать любое вещество в VR. На каждой баночке в наборе есть код, подносишь ее к телефону, и он показывает, что это за вещество, 3D-молекулу, структуру кристалла. Можно засунуть ее в очки виртуальной реальности, посмотреть ее там, полетать в буквальном смысле внутри вещества. Если очков VR нет, то можно посмотреть на обычных экранах компьютеров или смартфонов. В марте MEL Science запустил первые уроки в VR, а в сентябре появится первый готовый курс. Когда ребята начинали проект пару лет назад, казалось, что виртуальная реальность станет доступной через пять-семь лет. И тут все ошиблись — VR будет везде уже завтра. Но проблема в том, что это очень-очень новые технологии, сетует Василий. Ты всегда должен работать с версиями библиотек, которые пока не вышли.

Еще одна фишка MEL Science — подписка. В чем недостаток существующих химических наборов? Тебе дарят на Новый год или на день рождения красивую коробку, папа один-два раза с ребенком что-то делает, а потом она пылится на полке. И это типичная история. А подписка решает эту проблему. Раз в месяц по почте приходит набор и волей-неволей заставляет родителей по выходным заняться с ребенком. Первым приходит стартовый набор с разнообразной химической посудой и картонными очками для просмотра VR, который и используется в дальнейшем. Подписываться можно с любого момента. Осложняет задачу то, что все задания MEL Chemistry не выстроены в курс. Занятия строятся исходя из того, что ребенок не знает почти ничего. Только самые базовые вещи — что такое молекула и атом. Любой опыт может быть первым опытом ребенка по химии. Каждый раз почти с нуля рассказывать — плата за то, что это не курс.

Сейчас MEL Science запускает новый продукт, и это уже будет курс — с началом и концом. Курс может заменить школьную программу. А текущий набор MEL Chemistry — это дополнительное образование. Поэтому и требования по интересности гораздо выше. Школа может позволить давать что-то скучное, потому что дети обязаны это учить, а MEL Science — нет.

Так выглядит образование XXI века — очки виртуальной реальности, набор химической посуды и наборы «выходного дня» по подписке. Но главное в кадр не попало — это интерактивные занимательные истории о том, что происходит с веществами в результате химических реакций.

Есть разные рынки и разные потребности. «Я вижу три больших направления, — глаза Василия Филиппова горят. — Это внешкольное образование, дополнительное к школьному. Как у спортсменов — физкультура в школе есть, но если ты хочешь чего-то добиться, идешь в спортивные секции. Хочешь математикой заниматься — идешь в математический кружок. И учишь там не просто то, что в школе, а совсем другое. Комбинаторику или теорию графов, которую тебе в школе не дадут. Так и здесь. Сделать опыты, которые в школе не делают, и узнать что-то новое. Другой продукт — целый курс. Учить химию, физику или биологию. И третий сегмент — для школ. Тоже курс, но не замена школьному, а встраиваемый в школьную программу». Сейчас MEL Science работает на трех рынках: главный — США, второй — Великобритания, не забывает Василий и свою родину — Россию. И если вначале компания существовала как личный проект Василия (напомним, что он помимо всего прочего и хороший предприниматель), то в прошлом году в его проект вложила $2,5 млн инвестиционная компания SistemaVC, венчурная дочка АФК «Система». И главное — его идея действительно работает. Уже несколько моих знакомых семей знают, чем заняться с детьми по выходным. Включая меня самого.

(аналитический доклад В.В. Иванова и Г.Г. Малинецкого Изборскому клубу)

ПРЕАМБУЛА

В настоящее время проблемы развития науки находятся в центре общественного внимания. Острую дискуссию в обществе вызвало обсуждение в Государственной думе законопроекта «О Российской академии наук, реорганизации государственных академий наук и внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации», подготовленного Правительством РФ , который призван сформировать новый облик российской науки и определить судьбу фундаментальных исследований на десятилетия вперёд.

Экономика и предпринимательство определяют сегодняшний день общества и государства; технологии и уровень образования – завтрашний (5-10 лет). Фундаментальная наука и инновационная активность – послезавтрашний (10 лет и далее). Говоря о сегодняшних проблемах отечественной науки, мы обсуждаем и планируем будущее России.

В настоящее время сложились два подхода к определению места науки в современном обществе. Либо наука представляет собой существенную часть «мозга общества», решает важные для страны проблемы, позволяющие изменить к лучшему её перспективы и место в мире, расширить коридор возможностей. В этом случае перед российской наукой со стороны государства и общества нужно ставить масштабные задачи и добиваться их выполнения. Либо наука является частью «джентльменского набора» «приличных стран», которым необходимо подражать в основном из-за соображений престижа, тогда начинается борьба за цитируемость, места в рейтингах, приглашения зарубежных учёных, которые должны научить нас «как надо работать», а основной целью провозглашается интеграция отечественной науки в мировое научное пространство.

Важнейшая метафора в этой проблеме – цикл воспроизводства инноваций (рис.1).

Для исследователя наука является целью и смыслом деятельности. Для общества – это средство, позволяющее обеспечить его благополучную, безопасную жизнь и достаток сейчас и в обозримой перспективе. В ответ на вызовы, с которыми сталкивается общество, оно, опираясь на науку, добытое знание, создаёт новые товары и услуги (результат внедрения изобретений, нововведений, которые сейчас часто называют инновациями), порождает новые организационные стратегии, цели, меняет мировоззрение и идеологию.

Необходимость делать это быстро и масштабно привела во второй половине XX века к созданиюнациональных инновационных систем (НИС), которые в простейшем виде могут быть представлены так, как на рис. 2.

Сначала осмысливается область наших знаний и технологий, угрозы, вызовы и возможности, которые может дать исследование неведомого. Это очень важный процесс, требующий диалога и взаимопонимания между властью, учёными и обществом.

Затем проводятся фундаментальные исследования, цель которых – получение нового знания о природе, человеке и обществе. Трудность планирования таких работ связана с тем, что зачастую неясно, каких усилий и какого времени потребует следующий шаг в неведомое. Параллельно с этим готовятся специалисты, ориентированные на получение и использование нового знания. Условно будем считать, что блок фундаментальной науки и образования обходится в 1 рубль.

Рис. 1. Цикл воспроизводства инноваций

Рис. 2. Организационная структура НИС на макроуровне.

Затем полученное знание в ходе научно-исследовательских работ (НИР) воплощается в изобретения, действующие образцы, новые стратегии и возможности. Этим занимается прикладная наука, которая обходится около 10 рублей. Именно в этом секторе и делается около 75% всех изобретений.

После этого в результате опытно-конструкторских разработок (ОКР) создаются на основе результатов прикладных исследований технологии производства товаров, услуг, изделий, дающих новые возможности обществу и государству. Эти товары и услуги выводятся на национальные или мировые рынки крупными государственными или частными высокотехнологичными компаниями. Стоит это около 100 рублей.

Далее созданное реализуется на рынке или используется во благо общества другим способом. Часть полученных при этом средств затем вкладывается в фундаментальные и прикладные исследования, в систему образования и опытно-конструкторские разработки. Круг замыкается.

Описанный круг воспроизводства инноваций, являющийся ядром национальной инновационной системы, можно сравнить с автомобилем. Систему целеполагания и выбора приоритетов можно сопоставить с ветровым стеклом. (В России она отсутствует – в правительственных документах называется слишком много приоритетов. На них просто нет ресурсов.) В машине имеется руль. В стране должны осуществляться координация усилий, ресурсов, анализ полученных результатов и выработка на этой основе управленческих воздействий. В СССР эту функцию исполнял Государственный комитет по науке и технике при Совете Министров. В РФ подобной структуры нет – около 80 ведомств могут заказывать исследования за счёт федерального бюджета, никоим образом не координируя свои планы и не сводя воедино полученные результаты…

Фундаментальная наука и система образования выполняют скорее роль навигатора, показывающего карту возможностей общества. По счастью, они пока сохранились.

Прикладные исследования играют роль мотора. Они были почти полностью уничтожены в самом начале 1990-х годов правительством Ельцина–Гайдара. Последний вошёл в историю крылатой фразой о том, что «наука подождёт». В последние 20 лет гайдаровская стратегия и была по большей части реализована. Российская наука всё ещё «ждёт»!

Роль «колёс» играют крупные высокотехнологичные компании. Их в России практически нет.

Проблема в том, что для движения «инновационного автомобиля» нужны все составные части. Попытки несистемных действий к позитивным результатам не приводят. Сколько ни реформируй «навигатор», без двигателя и колёс машина не поедет. Если не использовать руль, то получается растрата научного бюджета России в особо крупных размерах. Если игнорировать фундаментальную науку и заказчиков, способных вывести результаты прикладных разработок на российский и мировой рынок, то двигатель будет работать вхолостую. Истории «Роснано» и «Сколково» это подтверждают.

Системный характер развития науки и технологий проявляется и в том, что они оказываются очень тесно связаны с другими сферами жизнедеятельности, поэтому приходится говорить о синтезе усилий в разных сферах, о политике инновационного развития (ПИР) см. рис. 3.

Рис. 3. Составляющие политики инновационного развития.

Последняя представляет собой совокупность политики социального развития, научной, образовательной и промышленной политики, опирающихся на имеющиеся ресурсы и в максимальной степени использующих конкретные конкурентные преимущества государства – людские, географические, финансовые, энергетические и иные ресурсы. Эти ресурсы направляются на развитие науки, образования, наукоёмкого производства. В результате этого создаются новые технологии и виды продукции, позволяющие обеспечить темпы роста качества жизни и устойчивость социально-экономического развития на уровне ведущих стран мира в этой области .

Наука, технологии и будущее

Блажен, кто посетил сей мир

В его минуты роковые!

Его призвали всеблагие

Как собеседника на пир.

Ф.И. Тютчев

О результатах развития науки и технологий позволяет судить число людей на Земле и средняя продолжительность жизни. И с этой точки зрения достижения человечества грандиозны.

Число людей на планете растёт стремительно: каждую секунду в мире рождается 21 и умирают 18 человек. Ежедневно население Земли увеличивается на 250 тысяч человек, и практически весь этот прирост приходится на развивающиеся страны. За год нас становится больше приблизительно на 90 миллионов человек. Рост населения мира требует возрастающего как минимум в том же темпе производства пищи и энергии, добычи полезных ископаемых, что приводит к возрастающему давлению на биосферу планеты .

Однако еще более, чем абсолютные цифры, впечатляют глобальные демографические тенденции. Священник, математик и экономист Томас Мальтус (1766-1834) в конце XVIII века выдвинул теорию роста народонаселения. В соответствии с ней число людей в разных странах увеличивается в одинаковое число раз за равные промежутки времени (то есть в геометрической прогрессии), а количество продовольствия увеличивается на одинаковую величину (то есть в арифметической прогрессии). Это несоответствие, по мысли Т. Мальтуса, должно приводить к опустошительным войнам, уменьшающим число людей и возвращающим систему к равновесию.

В условиях избытка ресурсов численность всех видов: от амёб до слонов, - растёт, как и предполагал Мальтус, в геометрической прогрессии. Единственным исключением является человек. Численность нашей популяции в течение последних 200 тысяч лет росла по гораздо более быстрому (так называемому гиперболическому) закону – красная кривая на рис. 4. Этот закон таков, что если бы тенденции, сложившиеся в течение сотен тысяч лет сохранились, то нас стало бы бесконечно много при t f = 2025 год (в теории, которая рассматривает такие сверхбыстрые процессы, эту дату называют моментом обострения, или точкой сингулярности ).

Что же выделило человека из множества других видов? Это способность создавать, совершенствовать и передавать технологии . Выдающийся польский фантаст и футуролог Станислав Лем определил их как «обусловленные состоянием знаний и общественной эффективностью способы достижения целей, поставленных обществом, в том числе и таких, которые никто, приступая к делу, не имел в виду» . В отличие от всех других видов мы научились передавать жизнесберегающие технологии в пространстве (из одного региона в другой) и во времени (от одного поколения другому), и это позволяло нам расширять в течение сотен веков свой ареал обитания и экологическую нишу.

Технику, техносферу (от греч. techne – искусство, мастерство) мы все чаще рассматриваем как созданную нами искусственно «вторую природу». В конце XVIII века выдающийся французский математик Г. Монж объединил технические и теоретические знания (полученные в результате фундаментальных исследований) в высшем образовании и деятельности инженеров, заложив тем самым основы современной инженерии.

Скорость роста численности людей на планете в течение сотен тысяч лет росла по одному и тому же закону. И удивительно быстро, на времени жизни одного поколения, эта тенденция «ломается» – скорость роста народонаселения в мире в целом резко уменьшается (синяя кривая на рис. 4). Это явление получило название глобального демографического перехода . Этот переход и составляетглавное содержание переживаемой эпохи . Такого крутого поворота в истории человечества ещё не было.

Какое будущее ждёт человечество? Ответ на этот вопрос дают модели мировой динамики . Первая такая модель, связывающая численность человечества, основные фонды, имеющиеся ресурсы, уровень загрязнённости, площадь сельскохозяйственных угодий, была построена американским ученым Дж. Форрестером в 1971 году по заказу Римского клуба , объединяющего ряд политиков и предпринимателей. Предполагалось, что взаимосвязи между исследуемыми величинами будут такими же, как в период с 1900 по 1970 год. Компьютерные исследования построенной модели позволили дать прогноз на XXI век. В соответствии с ним мировую экономику ожидает коллапс к 2050 году. Упрощая ситуацию, можно сказать, что замыкается петля отрицательной обратной связи: исчерпание ресурсов – понижение эффективности производства – уменьшение доли ресурсов, направляемых на охрану и восстановление окружающей среды, – ухудшение здоровья населения – деградация и упрощение используемых технологий – дальнейшее исчерпание ресурсов, которые начинают использоваться с ещё меньшей отдачей.

Позже сотрудником Дж. Форрестера Д. Медоузом и его коллегами был построен ряд более подробных моделей мировой динамики, подтвердивших сделанные выводы. Через 30 лет, в 2002 году, результаты прогнозов детально сравнивались с реальностью – соответствие оказалось очень хорошим . С одной стороны, это означает, что модель верно отражает главные факторы и взаимосвязи, с другой – что радикальных технологических сдвигов, которые бы позволили человечеству свернуть с опасной неустойчивой траектории, не произошло.

Если в 1970-х годах выводы, сделанные учёными, представлялись неожиданными, то сейчас они кажутся очевидными.

За год человечество добывает объём углеводородов, на создание которого у природы уходило более миллиона лет. Каждая третья тонна нефти сегодня добывается на морском или океанском шельфе вплоть до глубины 2 км. В 1980-х годах был пройден важный рубеж – ежегодный объём добываемой нефти превысил ежегодный прирост разведанных геологами запасов (см. рис. 5).

Если весь мир захочет жить по стандартам Калифорнии, то одних полезных ископаемых на Земле хватит на 2,5, других – на 4 года… Край совсем близко.

В чём же дело? В неэффективном социально-экономическом укладе. Стремительное развитие науки и технологий породило иллюзию неограниченных возможностей, шансов на построение «общества потребления», неоправданные ожидания общества на лёгкое решение трудных социально-экономических проблем с помощью знания и технологий.

В 2002 году американский исследователь Матис Вакернагель предложил ряд методик оценки понятия экологического следа – земельной территории, необходимой для получения нужного количества ресурсов (зерна, продовольствия, рыбы и т.д.) и «переработки» выбросов, производимых мировым сообществом (сам термин был введен Уильямом Ризом в 1992 году). Сравнив полученные значения с территориями, доступными на планете, он показал, что человечество уже расходует на 20% больше, чем допускает уровень самоподдержания (см рис. 6).

В недавно вышедшей книге Эрнста Ульриха фон Вайцзеккера, Карлсона Харгроуза, Майкла Смита «Фактор 5. Формула устойчивого роста» доказывается, что если страны БРИКС (Бразилия, Россия, Индия, Китай, Южная Африка) будут потреблять так же, как США, то человечеству потребуется пять таких планет, как наша. Но Земля у нас одна…

Есть ли выход? Да, и выход этот был найден группой исследователей из Института прикладной математики АН СССР (ныне ИПМ им М.В Келдыша РАН) под руководством профессора В.А. Егорова в 1973 году.

Исследуя модели мировой динамики, учёные показали, что это возможно. Необходимое условие для того, чтобы не оставить потомкам огромную свалку или пустыню, – создание в мире двух гигантских отраслей промышленности. Первая занимается переработкой созданных и создаваемых отходов с целью их многократного использования . Вторая приводит в порядок планету и занимаетсярекультивацией земель, выведенных из хозяйственного оборота . Недавно построенная академиком В.А. Садовничим и иностранным членом РАН А.А. Акаевым модель показывает, что при благоприятном сценарии человечеству после 2050 года придётся тратить более четверти валового глобального продукта на сохранение окружающей среды.

Человечество стремительно идёт к технологическому кризису. Перед наукой и техникой ещё никогда не стояло таких масштабных и срочных задач. В течение ближайших 15-20 лет учёным необходимо найти новый набор жизнеобеспечивающих технологий (включая производство энергии, продовольствия, рециклинга отходов, строительства, здравоохранения, охраны окружающей среды, управления, мониторинга и планирования, согласования интересов и многих других). Современные технологии обеспечивают нынешний уровень жизни для человечества в лучшем случае в течение ближайших десятилетий. Нам придётся обратиться к возобновляемым ресурсам, к новым источникам развития и создать технологии, которые позволяют развиваться хотя бы в течение веков. Сравнимого вызова перед наукой ещё не было.

Научные и технологические перспективы первой половины XXI века

Единственное, чему научила меня моя долгая жизнь: что вся наша наука перед лицом реальности выглядит примитивно и по-детски наивно – и всё же это самое ценное, что у нас есть.

А. Эйнштейн

В этом пункте следует разделить технологии и связанные с ними прикладные исследования и фундаментальную науку.

Сложность динамики общества связана с тем, что в его развитии существенную роль играют процессы, разворачивающиеся на разных характерных временах. На глобальные демографические перемены, о которых речь шла выше, накладываются циклы технологического обновления. В начале XX века выдающийся экономист Николай Дмитриевич Кондратьев показал, что хозяйство стран-лидеров развивается длинными волнами продолжительностью 45-50 лет. На основе развитой теории была предсказана Великая депрессия 1929 года, сыгравшая огромную роль в истории XX века.

Развивая эти идеи, академики Д.С. Львов и С.Ю. Глазьев разработали теорию глобальных технологических укладов (ГТУ), дающую новый взгляд на макроэкономику и долгосрочное прогнозирование технологического развития.

При переходе между укладами ключевую роль играют некоторые изобретатели, меняющие облик экономики, а с ней и мира в целом, а также научные достижения, сделавшие эти нововведения возможными. При переходе от первого ко второму укладу - это паровой двигатель и термодинамика, от второго к третьему – электродвигатель и электродинамика, от третьего к четвёртому – атомная энергия и ядерная физика, от четвёртого к пятому – компьютеры и квантовая механика.

Происходящая в настоящее время смена общественно-экономических формаций кардинально меняет и структуру перспективного технологического уклада. Его основу составят фундаментальные исследования, а ядро – технологические секторы, представляющие собой совокупность технологий, ориентированных на приоритеты социально-экономического развития России и базирующихся на результатах фундаментальных исследований (рис. 7).

Заметим, что и ключевое изобретение, и основополагающая научная теория для данного технологического уклада создаётся в ходе развития предыдущего, иногда за 50 лет до того, как они меняют мир.

Ещё Н.Д. Кондратьев считал, что именно переходы между укладами являются причинами финансово-экономических кризисов, войн и революций. Это и есть одна из тех неравномерностей в развитии мировой системы, о которых писали классики марксизма. В самом деле, переход к следующему укладу – это пересдача карт Истории – возможность создать и захватить новые рынки, разработать новые типы оружия, изменить облик войны и конкуренции. И, конечно, геополитические субъекты не упускают шанс поучаствовать в этой «гонке нововведений».

Где же находится мир сейчас? В кризисе, на пути в новый технологический уклад. Локомотивными отраслями последнего, вокруг которых будет строиться вся остальная промышленность, могут статьбиотехнологии, нанотехнологии, новое природопользование, новая медицина, робототехника, высокие гуманитарные технологии (позволяющие наиболее эффективно развивать потенциал отдельных людей и коллективов), полномасштабные технологии виртуальной реальности .

Мировой финансово-экономический кризис 2008-2009 годов и его последующие волны с системной точки зрения связаны с тем, что отрасли пятого технологического уклада уже не дают прежней отдачи, а отрасли шестого ещё не готовы к вложению гигантских средств, имеющихся в мире.

Технологические прогнозы выполняют роль ориентиров, точек сборки, усилий многих и????организаций. На их основе предприниматели судят о запросах государства, чиновники - о приоритетах развития, военные и инженеры - о будущих возможностях, университеты - о потребностях специалистов. Пример одного из обобщённых прогнозов, составленного несколько лет назад, представлен на рис. 8 . Разумеется, это не значит, что перечисленные достижения будут получены именно в эти сроки, однако в будущее легче двигаться, имея подобный компас, чем без него. К сожалению, сейчас в России подобная работа всерьёз ведётся только отдельными энтузиастами.

2010-2020-е	Около 2012-го	Гибридная электростанция на основе топливных элементов и газовых турбин с КПД свыше 60%
	Около 2015-го	Коммерческие высокотемпературные сверхпроводящие кабели. Телемедицина
	Около 2018-го	Практические методики квантового шифрования
	Ближе к 2020-му	Автомобили без управления человеком
2020-2030-е	2020-2025-е	Квантовые компьютеры Лечение онкологических заболеваний
	2022-й плюс-минус 5 лет	Выращивание и замена искусственных человеческих органов
	Около 2025-го	Эффективные технологии опреснения воды
	2025-2027-е	Массовая коммерческая эксплуатация поездов на магнитной подушке
2030-2040-е	Ближе к 2030-му	Гиперзвуковой самолёт
	2030-й	Достижения положительной энергии на термоядерных установках
	2030-е	Водородные технологии
	Около 2032-го	Лунная колония
	Около 2037-го	Полёт на Марс
	Ближе к 2040-му	Средняя продолжительность жизни больше 120 лет

Рис. 8. Технологический прогноз на первую половину XXI века.

Кроме того, развитие науки и технологий не только прогнозируют в странах-лидерах, его планируют и направляют. Яркий пример – Национальная нанотехнологическая инициатива, обоснованная более чем 150 экспертами и доложенная Конгрессу США нобелевским лауреатом Ричардом Смолли (одним из авторов открытия фуллерена С 60).

Эта инициатива была выдвинута президентом Б. Клинтоном и одобрена конгрессом в 2000 г . К сожалению, уровень проработки, организация и полученные результаты реализации аналогичной инициативы в России разительным образом отличаются от полученных в США и ряде других стран .

Будучи реалистами, мы можем предположить возможность прорывов именно в тех областях мирового технологического пространства, где наиболее велики заделы и очень быстро происходят изменения. Таких сфер три.

В 1960-е годы один из основателей фирмы Intel Гордон Мур обратил внимание на следующую закономерность в развитии вычислительной техники: каждые два года степень интеграции элементов на кристалле удваивается, а с ней растёт и быстродействие компьютеров. Эта закономерность, получившая название «закона Мура», действует уже более полувека (рис. 9). Нынешние компьютеры считают в 250 миллиардов раз быстрее, чем первые вычислительные машины. Ни одна технология до этого не развивалась в таком темпе.

Рис. 9. Закон Мура.

В технологическом развитии известен эффект, иногда называемый успехом по касательной . Его обычно иллюстрируют примером из истории железных дорог США. Во время железнодорожного бума в этой стране наибольшие выгоды и дивиденды достались не тем, кто производил паровозы, и не тем, кто строил железные дороги, а… фермерам, получившим возможность подвозить зерно из американской глубинки в крупные города. По-видимому, и в современной компьютерной индустрии в обозримом будущем нас ждёт «успех по касательной» и неожиданные приложения, которые могут наполнить нынешнее инновационное движение в этой сфере новым смыслом.

Другая область, в которой происходит технологический прорыв, связана с расшифровкой генома человека. Основной массив фундаментальных знаний, который привёл к взрывному технологическому росту, был получен в ходе выполнения программы «Геном человека» (на которую в США было затрачено 3,8 млрд долларов).

В ходе выполнения этой программы стоимость расшифровки генома уменьшилась в 20 000 раз (рис. 10).

Рис. 10. Стоимость расшифровки генома человека по годам.

Создание отрасли индустрии, выросшей около этого научного и технологического достижения, уже очень существенно повлияло на систему здравоохранения, фармацевтику, сельское хозяйство, оборонный комплекс. В США ежегодно подвергаются аресту 14 миллионов человек, у них берутся пробы ДНК, которые затем вносятся в базу данных. К этой базе потом криминалисты обращаются при поиске преступников…

Достижения, связанные с проектом «Геном человека», стали фактором геоэкономики и геополитики. В феврале 2013 года Барак Обама в обращении к согражданам заявил: «Настало время выйти на новый уровень исследований и разработок, невиданный с момента космической гонки… Сейчас не время потрошить инвестиции в науку и инновации… Каждый доллар, который мы вложили в создание карты человеческого генома, вернул 140 долларов в нашу экономику – каждый доллар!»

Ещё одно поле перспективных технологий и прикладных исследований можно охарактеризовать словами междисциплинарность и самоорганизация . Именно эти два понятия отличают перспективный технологический уклад от предыдущих. До 1970-х годов и наука, и технологии, и организации двигались в основном в сторону все большей специализации (дисциплинарная организация науки, отраслевое управление промышленностью и т.д.).

Однако затем ситуация стала стремительно меняться – одни и те же принципы и технологии оказались универсальными, применимыми для решения огромного количества разных задач. Классический пример – лазер, с помощью которого можно резать сталь и сваривать роговицу глаза. Другой пример технологии, сфера применения которой стремительно растёт, – методы адитивного производства (трёхмерная печать, 3D принтеры). С её помощью сейчас «печатают» пистолеты вместе с патронами, дома, форсажные камеры и даже протезы конечностей .

С другой стороны, во многих случаях решения научных и технологических проблем изначально ищутся на стыке нескольких подходов. Так, во всём мире реализуются нанотехнологические инициативы, которые направлены на развитие всего блока наноинфобиокогнитивных (NBIC – NanoBioInfoCognito) технологий. Однако последнее десятилетие показало, что и этого недостаточно, что к этому синтезу надо добавить и социальные технологии (SCBIN – SocioCognitoInfoBioNano). Простейшие примеры – роботизированные биотехнологические лаборатории, в которых анализы и исследования делают роботы (лаборатория работает под лозунгом «Люди должны думать. Машины должны работать»). В телемедицине появилась возможность использовать роботов для хирургических операций и проводить их в ситуации, когда врач находится в тысячах километров от больного.

Философия техники активно развивалась в XX веке , однако бурное, во многом парадоксальное развитие технологий во второй половине XX и в XXI веке позволяет говорить об экологии технологий . Последние развиваются, взаимодействуют, поддерживают и вытесняют друг друга, порой «закрывают» прежние способы производства или организации. Наряду с классической дарвиновской эволюцией, в основе которой лежит триада наследственность – изменчивость – отбор , здесь в игру вступают цели развития, социальная и экономическая целесообразность, управление рисками, фундаментальные физические ограничения и пределы способностей самого человека .

В XIX веке господствовала иллюзия огромных возможностей организации, как в социальном пространстве, так и в области технологий. Но данные психологии говорят о том, что человек в состоянии следить только за 5-7 величинами, медленно меняющимися во времени. Он может, принимая решение, учитывать только 5-7 факторов. Наконец, активно, творчески он может взаимодействовать лишь с 5-7 людьми (с остальными опосредованно или стереотипно). И это накладывает очень серьёзные ограничения на организации, которые мы можем создавать, и на задачи, которые с их помощью могут решаться.

Главная идея нанотехнологий – как её сформулировал нобелевский лауреат Ричард Фейнман в 1959 году – состоит в том, чтобы делать совершенные материалы, не имеющие дефектов на атомном уровне, что придаёт им удивительные свойства. (Например, углеродные нанотрубки в 6 раз легче и в 100 раз прочнее стали; аэрогели – прекрасные теплоизоляторы – в 500 раз легче воды и всего вдвое тяжелее воздуха.) Сейчас учёные научились манипулировать отдельными атомами (например, можно выложить поздравление атомами ксенона на монокристалле никеля и увидеть его).

Но если речь идёт о создании материалов, то число атомов, которые должны стоять на своих местах, должно быть сравнимо с числом Авогадро. И организовывая их, размещая их «сверху вниз», от макроуровня к микроуровню, сделать это невозможно. (Потребуется больше времени, чем существует вселенная.)

Как же быть? Ответ и главная надежда в обоих случаях одна. Это самоорганизация . Нам нужно научиться двигаться не «сверху вниз», а «снизу вверх», – создавать такие условия, при которых атомы сами займут те положения, в которых мы хотим их видеть. И в некоторых случаях это удаётся сделать!

Однако чтобы следовать эти идеям, надо очень хорошо представлять механизмы самоорганизации и соответствующие модели (чтобы получать именно то, что хотим). Именно поэтому теория самоорганизации, или синергетика (от греческого – «совместное действие»), всё чаще рассматривается как ключ к новым технологиям .

В том, что касается фундаментальных исследований, степень неопределённости гораздо выше, чем в пространстве технологий. Однако и здесь можно выделить ряд векторов, определяющих наиболее вероятные области научных прорывов.

Чтобы заглянуть в будущее, представить, чем будут заниматься учёные в ближайшие 20-30 лет, в какие направления будут вкладываться главные усилия, можно посмотреть среднюю цитируемость работ в различных областях знания в настоящее время. Цитируемость статей показывает, насколько большими и активными являются сообщества, работающие в различных научных дисциплинах.

Со школьных времён у большинства остаётся представление, что математика – самый большой и сложный предмет, физика и химия примерно в два раза меньше и проще, а биология в два раза меньше и проще физики и химии.

Однако «взрослая наука» выглядит сегодня совершенно иначе (рис. 11) . Возьмём «наследниц» школьной биологии – молекулярную биологию и генетику (цитируемость 20,48), биологию и биохимию (16,09), микробиологию (14,11), фармацевтику с токсикологией (11,34) – они в 12 раз превосходят физику (8,45), в 8 раз химию (10,16) и в 27 – математику (3,15) или информатику (3,32).

Рис. 11. Научные приоритеты в естественных науках в России и в мире.

Интересно сравнение приоритетов отечественной и мировой науки (Россия / мир). Вероятно, XXI век будет веком человека. Развитие возможностей и способностей людей и коллективов станет магистральным направлением прогресса. С ним будут связаны и главные возможности, и основные угрозы, поэтому весьма показателен перечень «аутсайдеров» научного пространства России, в которых отрыв от мирового уровня по показателю цитируемости статей особенно велик. Это общественные науки (1,02 / 4,23), а также психология и психиатрия (2,54 / 10,23). Здесь мы отстали от мировых показателей вчетверо. И завершают список междисциплинарные исследования, где отставание становится пятикратным.

Многие специалисты, прогнозирующие будущее науки, обращают внимание на крутой поворот, который происходит в развитии научного знания на наших глазах . Можно предположить, что организация цели и идеалы науки XXI века будут очень сильно отличаться и от классических, и от современных (неклассических образцов).

Книга Джонатана Свифта (1667-1745) – писателя, общественного деятеля, мыслителя, работавшего в жанре фантастической сатиры, современника Исаака Ньютона, – «Путешествия в некоторые отдалённые страны света Лемюэля Гулливера, сначала хирурга, а потом капитана нескольких кораблей», – определила два главных направления развития естественных наук. Во-первых, это «путешествие к лилипутам», в мир микромасштабов. На этом пути появились молекулярная и атомная физика, квантовая механика, ядерная физика, теория элементарных частиц. Во-вторых, это «путешествие к великанам», в мир мегамасштабов, в космос, к далёким галактикам, к астрофизике и космологии.

Заметим, что здесь противоположности сходятся – сегодня исследования вещества на сверхмалых и сверхбольших масштабах смыкаются друг с другом.

Действительно, вынесенные в космическое пространство телескопы “Хаббл” и “Кеплер” позволили открыть сотни различных планет, вращающихся вокруг звёзд, находящихся на огромных расстояниях от нас. Эти инструменты показали, что для объяснения наблюдаемой картины эволюции вселенной необходимо вводить представление о тёмной материи и тёмной энергии , на долю которых приходится от 80 до 95% вещества космоса.

Вернёмся к аналогии с Гулливером. Насколько важны для него оказались знания, полученные у лилипутов и великанов? У человечества есть свои характерные размеры, на которых разворачиваются наиболее важные для него процессы. Сверху они ограничены диаметром Солнечной системы, снизу – ядерными масштабами (~10 -15 см).

Путь, начавшийся с Демокрита, ведущий вглубь, к анализу всё более мелких составляющих материи, по-видимому, завершается. «Анализ» в переводе с греческого – «дробление, расчленение». И, приступая к нему, исследователи обычно держат в сознании следующую стадию – синтез, выяснение механизмов и результатов взаимодействия между изученными сущностями и, в конечном счете, самоорганизацию, коллективные явления – самопроизвольное возникновение упорядоченности на следующем уровне организации.

Видимо, здесь область нашего незнания особенно близка, а перспективы наиболее впечатляющи.

Двадцать лет назад были, без претензий на полноту, сформулированы три сверхзадачи науки XXI века , которые будут, вероятно, порождать исследовательские программы и представлять, используя терминологию А. Эйнштейна, сочетание «внутреннего совершенства» (следование внутренней логике развития научного знания) и «внешнего оправдания» (социального заказа, ожиданий общества) . Обратим внимание на них.

Теория управления рисками . Важнейшим условием успешного управления является карта угроз для объекта управления. Роль науки здесь огромна. Новейшая история, множество событий XXI века показали, что при высоком темпе социально-экономических и технологических перемен управляющие воздействия приводили к совершенно иным результатам, чем планировалось.

Нейронаука . Одна из главных научных загадок, ответ на которую, вероятно, будет дан в XXI веке, – это понимание тайны сознания и принципов функционирования мозга. В самом деле мозг является загадкой в технологическом смысле – скорость переключения триггера в микросхеме в миллион раз меньше, чем скорость срабатывания нейрона в мозге. Информация в нервной системе передается вмиллион раз медленнее , чем в компьютере. Это означает, что принципы работы мозга кардинально отличаются от тех, на основе которых построены существующие вычислительные машины .

Чтобы прояснить эти и многие другие вопросы, связанные с нейронаукой, в 2013 году в США был начат большой исследовательский проект «Картирование мозга», рассчитанный на 10 лет с бюджетом более 3 миллиардов долларов. Цель проекта, – используя нанотехнологии, томографы нового поколения, компьютерные реконструкции и модели, - выяснить структуру мозга и динамику протекающих в нём процессов. Аналогичный проект начинается в Европейском сообществе.

Третья задача – построение математической истории , включая модели мировой динамики. Эта исследовательская программа была выдвинута С.П. Капицей, С.П. Курдюмовым и Г.Г. Малинецким в 1996 году. Ее реализация подразумевает следующее:

• полномасштабное математическое моделирование исторических процессов с учётом появившихся компьютерных технологий и больших баз данных, касающихся настоящего и прошлого человечества;
• анализ на этой основе альтернатив исторического развития, подобно тому, как это делается в точных науках, где теории и модели позволяют спрогнозировать ход процессов при различных параметрах, начальных и краевых условиях (при этом у истории появляется сослагательное наклонение );
• построение на основе этих моделей алгоритмов исторического и стратегического прогноза (при этом у истории появляется и повелительное наклонение ).

Большинство научных дисциплин прошли последовательность этапов: описание – классификация – концептуальное моделирование и качественный анализ – математическое моделирование и количественный анализ – прогноз. Вероятно, в XXI веке историческая наука (опираясь на свои достижения, результаты других дисциплин и компьютерного моделирования) выйдет на уровень прогноза.

Следуя идеям В.И. Вернадского, прозорливо предвидевшего возможности и угрозы XX века, человечеству с течением времени придётся всё в большей степени брать на себя ответственность за планету и за своё развитие. И здесь без математической истории не обойтись. Это понимание появляется у всё большего количества исследователей .

Русская, советская, российская наука

«Вот они, две первейшие надобности России: 1. Поправить, хоть довести бы сперва еще перед Д.А. Толстым, лет 25 сему назад, состояния просвещения русского юношества, а потом идти все вперед, помня, что без своей передовой, деятельной науки своего ничего не будет и что в ней, беззаветной, любовный корень трудолюбия, так как в науке-то без великих трудов сделать ровно ничего нельзя и 2. Содействовать всякими способами, начиная от займов, быстрому росту всей нашей промышленности до торгово-мореходной включительно, потому что промышленность не только накормит, но и даст разжиться трудолюбцам всех разрядов и классов, а лодырей принизит до того, что самим им будет гадко лодырничать, приучит к порядку во всем, даст богатство народу и новые силы государству».

Д.И. Менделеев, «Заветные мысли». 1905 г.

Об отношении к науке в нашей стране можно судить по тому, как менялось отношение к академии. Это организация, первоначально называвшаяся Академией наук и художеств, была основана 28 января (8 февраля) 1724 года в Петербурге указом Петра I. Именно 8 февраля сейчас и празднуют День науки в России. Пётр считал, что необходимо срочно освоить ряд технологий и наук, получивших развитие в Западной Европе, – строить корабли, ставить крепости, лить пушки, а также научиться навигацкому делу и ведению бухгалтерии, а затем развивать своё.

В первые годы деятельности академии, также созданной по западноевропейским образцам, в ней работали великий математик Леонард Эйлер и выдающийся механик Даниил Бернулли. В 1742 году в Академию наук (АН) был избран великий русский учёный Михаил Васильевич Ломоносов. С его приходом обозначились важные черты этого научного центра – широкий фронт исследований и живой отклик учёных на потребности государства.

С 1803 года высшее научное учреждение России становится Императорской академией наук, с 1836-го – Императорской Санкт-Петербургской АН, с февраля 1917-го по 1925-й – Российской АН, с июля 1925-го – АН СССР, с 1991 года по настоящее время – РАН.

В XIX веке в Академии были организованы Пулковская обсерватория (1839 год), несколько лабораторий и музеев, в 1841 году были учреждены отделения физико-математических наук, русского языка и словесности, историко-филологических наук. В составе академии работали выдающиеся математики, физики, химики, физиологи; среди них П.Л. Чебышов, М.В. Остроградский, Б.В. Петров, А.М. Бутлеров, Н.Н. Бекетов и И.П. Павлов.

К концу XIX – началу XX века работы российских учёных получают мировое признание. Самым известным химиком в мире сейчас является Дмитрий Иванович Менделеев, открывший Периодический закон. Нобелевскими лауреатами были создатели теории условных рефлексов И.П. Павлов (медицина, 1904 год) и почётные члены Петербургской академии И.И. Мечников (теория иммунитета, медицина, 1908 год) и И.А. Бунин (литература, 1933 год).

Наука СССР была одной из самых передовых в мире, прежде всего в сфере естественнонаучных дисциплин. Это позволило вывести нашу страну в течение XX века с позиций второстепенного полуфеодального государства в ряд ведущих промышленных держав, создать вторую (по объёму ВВП) экономику мира. Многое в советские годы пришлось начинать с нуля. В стране, где около 80% населения было неграмотным, просто не было кадров для развития полноценной науки.

В 1934 году академия переводится из Ленинграда в Москву и становится «штабом советской науки». Члены академии координируют целые отрасли исследований, получают большие полномочия и ресурсы. На них возлагается большая ответственность. История показала дальновидность этого решения, связанного с новым обликом академии. Работы советских ученых сыграли огромную роль в Великой Отечественной войне.

На финансирование науки выделялись значительные средства. В 1947 году зарплата профессора в 7 раз превышала зарплату самого квалифицированного рабочего. В 1987 году журнал Nature сообщал, что на НИОКР СССР тратил 3,73% от своего бюджета, Германия – 2,84%, Япония – 2,77%, Британия – 2,18-2,38% (по разным источникам).

Большую роль в развитии науки в СССР сыграло резкое увеличение её финансирования в начале 1960-х годов. Численность научных работников с 1950 по 1965 год увеличилась более чем в 4 раза, а с 1950 по 1970 год более чем в 7 раз. С середины 1950-х годов рост численности научных кадров был линейным – страна выходила на передовые рубежи. С 1960 по 1965 год численность научных сотрудников была увеличена втрое. Рост национального дохода также был очень быстрым и, по оценкам западных экспертов, шёл в основном за счёт увеличения производительности труда. Именно тогда страна и создавала экономику знаний!

Имея бюджет на науку 15-20% от американского, советские учёные успешно соревновались с ними на всех научных направлениях. В 1953 году СССР занимал второе место в мире по числу студентов на 10 тысяч жителей и третье место по интеллектуальному потенциалу молодёжи. Сейчас по первому показателю РФ обогнали многие страны Европы и Латинской Америки, по второму – мы находимся на 40-м месте в мире.

Число публикаций в научных журналах не является очень хорошим индикатором эффективности науки (например, потому что на разных языках говорит различное число людей). Однако в 1980-х годах лидирующая группа по числу публикаций выглядела так: США, СССР, Великобритания, Япония, ФРГ, Канада. Англичане и немцы смогли вырваться вперёд лишь в период реформ, дезорганизовавших науку в СССР.

Но ещё более важны не количественные, а качественные показатели. Наука СССР выполнила свою геополитическую задачу. Она позволила создать сильную армию, экономику, ракетно-ядерный щит, существенно улучшить жизнь общества и расширить коридор возможностей государства. Первый спутник, первый человек в космосе, первый атомный ледокол и первая атомная электростанция, лидерство во многих других научных и технических проектах и многое другое. Нам есть чем гордиться.

11 членов АН СССР (1925-1991) стали лауреатами Нобелевской премии – Н.Н. Семёнов (химия, 1956), И.Е. Тамм (физика, 1958), И.М. Франк (физика, 1958), П.А. Черенков (физика, 1958), Л.Д. Ландау (физика, 1962), М.Г. Басов (физика, 1964), А.М. Прохоров (физика, 1964), М.А. Шолохов (литература, 1965), Л.В. Канторович (экономика, 1975), А.Д. Сахаров (мира, 1975), П.Л. Капица (физика, 1975).

Отношение к науке в СССР отлично характеризует слова советской песни: «Здравствуй, страна героев, страна мечтателей, страна учёных!»

Среди главных причин взлёта и больших успехов советской науки исследователи обычно выделяют следующие:

• высокий престиж науки в обществе;
• высокий общий уровень образования и науки;
• сравнительно хорошее материальное обеспечение;
• открытость науки – в больших научных коллективах происходил свободный обмен мнениями по выполняемым работам, что позволяло избегать ошибок и субъективизма.

Среди главных проблем советской науки можно выделить следующие:

• воспроизводство инноваций в звене «прикладные исследования – разработка технологий и вывод на рынок». Одни технологии внедрялись в производство «со скрипом», до других «не доходили руки»;
• отсутствие жёсткой обратной связи между оценкой труда учёного в ряде областей и полученными результатами (наибольшие успехи имели место там, где ответственность за порученное дело была высока);
• отставание научного приборостроения, производства первоклассных реактивов и многого другого, необходимого для обеспечения полноценной научной работы;
• главной проблемой стало изменение отношения к науке и её финансированию в 1970-х годах. Шкала оплаты научных работников не пересматривалась в СССР с конца 1940-х годов. Зарплата доктора наук в 1970-1980-е гг. не превосходила зарплату шофёра на стройке или водителя автобуса.

Тем не менее к началу реформ 1990-х годов отечественная наука занимала одну из лидирующих позиций в мире.

Прошедшие 20 с лишним лет реформ позволяют подвести итоги в том, что касается науки. Анализ показывает, что мы имеем дело не с отдельными неквалифицированными чиновниками или неудачными решениями, а со стройной целостной стратегией. Эта стратегия выстраивалась, озвучивалась и отстаивалась на разных площадках в Высшей школе экономики (ВШЭ), Институте современного развития (ИНСОР) и Академии народного хозяйства (ныне РАНХиГС при Президенте РФ). Именно она и принималась к исполнению ведомствами, курирующими науку в РФ. Её цель – разгром отечественной науки, лишение её системной целостности, влияния на принимаемые государственные решения и систему образования, низведение её до уровня, на котором исследования и разработки, сделанные в России, могут быть использованы «на подхвате» ведущими странами мира и транснациональными корпорациями.

Следует признать, что эти цели оказались достигнуты:

• цикл воспроизводства инноваций полностью разрушен;
• наша страна – научная сверхдержава в недалеком прошлом – имеет сейчас «науку второго десятка»;
• наука направлена по колониальному пути, развитие научной деятельности в значительной степени блокировано.

О последовательности и преемственности политики говорят и принимаемые в последнее время стратегические документы, среди которых выделяется Стратегия инновационного развития России на период до 2020 г., подготовленная чиновниками из Минэкономразвития совместно с сотрудниками ВШЭ . В этом, казалось бы, важнейшем документе, призванном обеспечить вхождение страны в число мировых технологических держав, академический сектор науки в принципе не рассмативается как институт развития . Юридическим оформлением принесения в жертву университетам академии с трёхсотлетней историей и стал известный законопроект МГЛ.

Формально проект МГЛ предусматривал создание Агентства научных институтов, в ведение которого переходят около 700 институтов РАН, Российской академии медицинских наук (РАМН) и Российской академии сельскохозяйственных наук (РАСХН), а также всё имущество, которое находится в их оперативном управлении. Сами эти академии сливаются и превращаются в своеобразный клуб учёных. В первоначальном проекте МГЛ не предусматривалось, что этот клуб может заниматься научными исследованиями, руководством институтами создаваемого агентства или образовательной деятельностью (на «клуб» возлагались экспертные функции и ответы на запросы правительства). Иными словами, по замыслу авторов проекта, академики должны быть отделены от существующих ныне академических институтов.

Таким образом, речь идёт о разрушении РАН и сломе организации всех фундаментальных исследований в стране. Академическая структура отвергается, и фундаментальную науку предполагается перенести в национальные исследовательские университеты путём вливания в них дополнительных средств и приглашения зарубежных учёных и менеджеров, которые сумеют ими эффективно распорядиться.

Аргументы реформаторов о необходимости проекта МГЛ для повышения «публикационной активности» (по данным SCImago Institution, РАН занимает третье место в мире по такой активности после Национального центра научных исследований Франции и Китайской академии наук ), для «более эффективного использования собственности» (которая и так остаётся государственной) не выдерживают никакой критики.

Проект МГЛ не способствует сохранению и укреплению суверенитета страны. Он не работает на Россию. Законопроект должен быть отозван. Голос научного сообщества, всех, кто понимает значение науки в России и связывает с ней своё будущее, должен быть услышан.

Вероятно, для многих читателей это очевидно. Поэтому сейчас важно обсуждать не схему и причины демонтажа российской науки, а пути и формы наиболее эффективного использования результатов фундаментальных исследований, ведущихся в стране, и имеющегося сейчас в России научного и технологического потенциала.

Обратимся к количественным данным и международным сравнениям. В августе 1996 года был утверждён Закон о науке и государственной научно-технической политике, согласно которому расходы на науку гражданского назначения должны были составлять не менее 4% от расходной части бюджета. Этот закон ни разу не был выполнен.

Доля внутренних затрат на гражданские исследования и разработки по отношению к валовому внутреннему продукту в России составляет 0,8% (рис. 12). По этому показателю наша страна находится в третьем десятке среди государств мира. По внутренним затратам в расчёте на одного исследователя (75,4 тыс. долларов) Россия тоже очень сильно отстаёт от лидеров. Например, в США этот показатель составляет 267,3 тысячи долларов (рис. 13) .

Рис. 12. Внутренние затраты на гражданские исследования и разработки по отношению к ВВП. (Источник: Наука, технологии и инновации России. Краткий статистический сборник. 2012. М.: ИПРАН РАН, 2012. – 88 с.)

Рис. 13. Внутренние затраты на исследования и разработки в расчёте на одного исследователя. (Источник: там же.)

По данным совместного исследования ВШЭ и Центра международного высшего образования, из 28 исследованных стран мира на всех континентах только в России у профессора и учёного высшего ранга зарплата оказалась значительно меньше, чем ВВП на душу населения (рис. 14).

Рис. 14. Годовая зарплата университетских профессоров и учёных высшей категории (для России – в.н.с., д.н.) относительно ВВП на душу населения по паритету покупательной способности в разных странах, без учета грантов. (Источник: Михаил Зеленский. Где мы? (как обстоят дела с наукой в России). ТрВ №. 108, c. 2-3, “Бытие науки”.)

Затраты на всю РАН сейчас сопоставимы с финансированием одного американского университета средней руки. Иными словами, в рамках проводимой научной стратегии в России наука трактуется как нечто второстепенное и финансируется по остаточному принципу.

Естественно, это пагубным образом сказывается на высокотехнологичном секторе экономики России. Сейчас мировой рынок наукоёмкой продукции составляет 2,3 трлн долларов. По прогнозам, через 15 лет спрос на технику и оборудование высоких технологий составит 3,5-4 трлн долларов. В результате развала значительной части обрабатывающей промышленности доля России в производстве наукоёмкой продукции в последние 20 лет постоянно снижалась и сейчас составляет 0,3% от мирового показателя. В 1990 году было 68% предприятий, внедряющих научно-технические разработки, в 1994 году в РФ их количество снизилось до 20%, а в 1998 году – до 3,7%, тогда как в США, Японии, Германии и Франции этот уровень составляет от 70 до 82% .

Нобелевский лауреат академик Ж.И. Алфёров видит главную причину переживаемого кризиса российской науки в невостребованности её результатов. Однако эта проблема преходящая – наука, посаженная на голодный паёк и не имеющая полноценно подготовленных молодых кадров, со временем утратит способность получать научные результаты, которые следовало бы внедрять.

В случае научной деятельности «священной коровой» Минобрнауки является цитируемость российских статей, которая оценивается на основе зарубежных баз данных. Подобный анализ цитируемости подробно проводился и привёл к выводу, что нынешняя доля ссылок на российские статьи довольно точно соответствует ВВП России в валовом глобальном продукте .

С другой стороны, на изменение цитируемости отечественных работ можно посмотреть как на результат и отражение политики, проводимой Минобрнауки.

Относительные показатели – число научных статей на душу населения (Articles Per Catita – APC) и годовое изменение этого числа на душу на население ΔAPC показывают место страны в мировом научном пространстве. Такой анализ был проведен исследователями… (рис. 15) при помощи сайта SJR, использующего базу данных Scopus.

Рис. 15. Звёздное небо науки. По горизонтальной оси – относительное количество статей на душу населения APC (Articles Per Capita) в 2010 г. По вертикальной оси – годовой прирост относительного количества статей DAPC, в среднем за 2006-2010 годы. Площадь кружка пропорциональна абсолютному количеству публикаций в данной стране в 2010 г. Масштаб осей на нижнем графике в 7 раз больше. Цветом обозначены: синий – страны Запада с развитой рыночной экономикой, жёлтый – Латинская Америка, лиловый – Восточная Европа, зелёный – арабские нефтедобывающие страны, красный – страны бывшего СССР, коричневый – ЮВА, тёмно-серый – Африка, светло-голубой – все остальные. Обозначения двухбуквенными национальными доменными именами. (Источник: там же.)

Прокомментируем этот рисунок. Для США APCх10 4 =16 (т.е. в 2010 году в этой стране на 10 тысяч человек приходилось 16 статей), ΔAPCх10 4 =1 (т.е. каждый последующий год число статей на 10 тыс. человек увеличивалось на единицу). Общее количество опубликованных статей в США за 5 лет увеличилось в полтора раза, или на 155 тысяч. Это очень много.

Из рисунка видно, что сегодня на два научных сверхгиганта – США и Китай – приходится одна треть всех мировых научных публикаций. США, Китай, Великобритания, Германия и Япония впятером пишут половину всего выходящего.

Относительный прирост публикаций на душу населения в России составляет лишь 0,013 статьи на 10 тысяч человек и устойчиво сохраняется на этом уровне в стране по крайней мере 15 лет.

Рисунок 16 показывает долю России в мировой научной продукции в сопоставлении с руководящими и прогнозными документами, регламентирующими сферу науки страны. Видно, что планы и реальность лежат в разных пространствах.

Рис. 16. Мечты и реальность. (Источник: там же.)

При продолжении этой политики к 2018 году, судя по сделанному прогнозу, вклад РФ в мировую науку составит 0,79%, а если считать в качестве такового число цитирований, которые для отечественных статей вдвое меньше общемирового, то оно составит 0,4%.

Вернемся к финансированию (рис. 17).

Рис. 17. Финансирование российской науки и РАН.

(Источник: Российская академия наук. Хроника протеста. Июнь-июль 2013. Составитель А.Н. Паршин. Издание второе, дополненное и исправленное. – М.: Журнал «Русский Репортёр», 2013. – 368 с.)

Как видим, существенная доля увеличения расходов на науку пошла мимо академии. К сожалению, даже к увеличению цитирования, не говоря уже о более серьезных вещах, увеличение финансирования не привело. Причина провала любимых детищ Минобрнауки – «Роснано» и «Сколково» проанализировал известный российский специалист в области вычислительной техники академик Владимир Бетелин. Приведем некоторые из его аргументов:

«В течение многих лет авторы реформ убеждали нас, что встраивание России в мировую глобальную экономику обеспечит ей неограниченный доступ к самым современным продуктам и технологиям. На этой основе реформировались и наука, и образование, и промышленность России. В итоге в ключевых для нашей обороноспособности областях – доминирование технологий отвёрточной сборки и зависимость от США. Вот, собственно, три кита, лежащих в основе той разрушительной политики, в результате которой Россия стала неконкурентоспособной: разрыв между гражданином и государством, ориентация на сиюминутную прибыль и отказ от собственных технологий…

В рамках правительственной стратегии был создан целый набор институтов развития: технопарки, фонды, «Роснано», «Сколково», но тем не менее приходится констатировать, что инновационная политика не достигла заявленных целей.

И понятно, почему: потому что создание конкурентоспособных продуктов связано с высокими рисками долгосрочного вложения больших объёмов денежных средств, на которые наши институты развития не рассчитаны» .

В этой ситуации уничтожать РАН более чем опрометчиво.

В нашей стране академия занимает особое место. Основная часть исследований выполняется в институтах РАН силами младших, старших и просто научных сотрудников. Армия бессильна, если в ней нет рядовых и офицеров, как бы ни были хороши генералы и маршалы.

В этой связи приведём штатное расписание, утверждённое распоряжением по РАН № 192 от 09.10.2012 (после 6% надбавки): м.н.с. – 13 827 руб./мес.; н.с. – 15 870; с.н.с. – 18 274; в.н.с. – 21 040; гл.н.с. – 24 166; руководитель отдела – 24 160; директор – 31 810. Всякий труд почётен, однако заметим, что вплоть до старшего научного сотрудника в РАН зарабатывают меньше, чем почтальон в Москве (20 тыс. руб./мес.), вплоть до главного – меньше, чем продавец-консультант со средним образованием (25 тыс. руб./мес.). И, наконец, директор академического института зарабатывает по штатному расписанию вдвое меньше, чем прораб на московской стройке.

И то, что при таких условиях РАН работает и получает важные научные результаты , означает, что в этой организации работают настойчивые, самоотверженные люди, не мыслящие себя вне науки. Реформы придут и уйдут, а российская наука должна остаться.

Да жива ли российская фундаментальная наука? А может быть, министр Д. Ливанов прав - и Академия наук действительно нежизнеспособна? Такие вопросы порой возникают при чтении критических статей о российской науке в газетах и журналах. Могли они появиться и у наших читателей.

Чтобы всё стало ясно, обратим внимание только на несколько результатов, которые были получены в научно-исследовательских институтах России в последние годы:

• многие важнейшие результаты современной фундаментальной науки связаны с исследованием дальнего космоса. Чтобы заглянуть далеко во вселенную, учёные наблюдают один и тот же объект с двух точек, разнесённых на большое расстояние. Чем больше расстояние, тем дальше удаётся заглянуть. Такие системы называют интерферометрами со сверхдлинной базой. Эта идея реализована в международном проекте «Радиоастрон», лидером которого является Россия. На орбиту был выведен космический спутник «Спектр-Р» с радиотелескопом на борту. Другая точка наблюдения была расположена на Земле. Расстояние между ними составило 300 тысяч километров. Это многократно расширило наши возможности исследовать отдалённые уголки вселенной;
• в результате уникального эксперимента, проведённого учёными Объединённого института ядерных исследований в сотрудничестве с российскими научными центрами и национальными лабораториями США, было зарегистрировано рождение наиболее тяжёлых изотопов трансурановых элементов с номерами 105–117. 117-й элемент был синтезирован впервые в мире. Типичным для трансурановых элементов является уменьшение времени полураспада с увеличением их номера. Однако учёные выдвинули гипотезу о том, что в мире сверхтяжёлых элементов должны быть «острова стабильности» и что начиная с некоторого номера период полураспада будет расти. Экспериментальные работы, проведённые в ОИЯИ, убедительно подтвердили это предположение. На основе этих достижений в США, Японии, Евросоюзе, Китае были приняты масштабные национальные программы по синтезу и всестороннему изучению атомных, ядерных и химических свойств тяжелейших элементов. Академику Ю.Ц. Оганесяну – руководителю этих работ – была присуждена Государственная премия РФ в области науки и технологий 2010 г.
• В Объединённом институте высоких температур РАН разработана уникальная парогазовая технология для комбинированной выработки тепловой и электрической энергии на базе отечественных газовых турбин с технико-экономическими и экологическими характеристиками, существенно превышающими мировой уровень. При этом стоимость генерируемой электроэнергии в два раза ниже, чем на традиционных ТЭЦ, и на 25% ниже, чем на теплофикационных парогазовых установках;
• в Институте молекулярной биологии РАН разработана, запатентована и внедрена в медицинскую практику технология биологических микрочипов (биочипов), которая позволяет проводить экспресс-диагностику туберкулёза, гепатита С, онкозаболеваний, аллергии. Тест-системы на основе биочипов применяют более чем в 40 клиниках и диагностических центрах России и стран СНГ, проходят сертификацию для последующего распространения в Европе;
• в Южном научном центре РАН подготовлен и опубликован «Атлас социально-политических проблем, угроз и рисков юга России» в 5 т. (2006-2011), в котором представлены и проанализированы острые проблемы политической, экономической и социальной жизни населения южных регионов страны. Эта работа представляется крайне важной с точки зрения обеспечения национальной безопасности России.

Российская наука и путь в будущее

К несчастью, то ж бывает у людей:

Как ни полезна вещь, – цены не зная ей,

Невежда про неё свой толк всё к худу клонит;

А ежели невежда познатней,

Так он её ещё и гонит.

И.А. Крылов

Следуя логике и примеру выдающихся учёных и организаторов отечественной науки: Михаила Васильевича Ломоносова, Сергея Ивановича Вавилова, Мстислава Всеволодовича Келдыша, - развитие научного знания должно исходить прежде всего из тех ключевых задач, которые решает общество и государство.

Что же является главной задачей современной России?

Пока мир развивается в соответствии со сценарием, названным американским политологом С. Хангтингтоном «столкновением цивилизаций», в котором XXI век определяется острой конкуренцией цивилизаций или их блоков за тающие природные ресурсы. В новых технологических реалиях этот подход очень наглядно представлен в работах американского футуролога Элвина Тоффлера: «В разделённом натрое мире сектор Первой волны поставляет сельскохозяйственные и минеральные ресурсы, сектор Второй волны даёт дешёвый труд и массовое производство, а быстро расширяющейся сектор Третьей волны восходит к доминированию, основанному на новых способах, которыми создаётся и используется знание…

Страны Третьей волны продают всему миру информацию и новшества, менеджмент, культуру и поп-культуру, передовые технологии, программное обеспечение, образование, профессиональное обучение, здравоохранение, финансирование и другие услуги. Одной из услуг может оказаться военная защита, основанная на владении превосходящими вооружёнными силами Третьей волны» .

К середине 1980-х годов СССР по многим ключевым показателям был на уровне цивилизаций Третьей волны или приближался к ним. Бесплодные разрушительные реформы 1985-2000-х годов сделали Россию страной Первой волны, типичным сырьевым донором. Около половины доходов бюджета даёт нефтегазовый сектор, не обеспечены продовольственная и лекарственная безопасность, а по уровню медицинского обслуживания, по оценкам экспертов Всемирной организации здравоохранения, Россия до недавнего времени находилась на 124-м месте.

Обеспечение реального, а не бумажного суверенитета, уход от колониального сценария, переход от имитации инновационной деятельности к выходу на траекторию устойчивого, самоподдерживающегося развития России требует, чтобы наше Отечество стало цивилизацией Третьей волны. Это является категорическим императивом и для любой ответственной политической силы, и для отечественной науки в целом.

Курс на высокие технологии диктуется географическим и геополитическим положением нашей страны , . Отсюда появляется критерий для оценки действий, проектов и инициатив в сфере науки и образования. То, что работает на достижение сформулированной цели, должно приниматься и исполняться. Проекты, направленные в противоположную сторону, следует отторгать и отклонять.

Главная причина нынешних трудностей – длительное отсутствие стратегического субъекта, который был бы заинтересован в её деятельности и результатах, в её развитии, и при необходимости мог бы защитить её от очередных набегов ретивых реформаторов.

На наш взгляд, такие субъекты в России уже появляются и ставят задачи, и со временем их может стать ещё больше. Важно, чтобы они добивались решения поставленных проблем. Приведём несколько примеров. На встрече с руководством РАН 03.12.2001 Президент РФ В.В. Путин поставил перед научным сообществом России две задачи. Первая – независимая экспертиза принимаемых государственных решений и прогноз аварий, бедствий и катастроф в природной, техногенной и социальной сферах. Предложенное академией решение – создание Национальной системы научного мониторинга опасных явлений и процессов – было согласовано с рядом заинтересованных ведомств, но не было принято к исполнению со ссылкой на отсутствие регламента принятия межведомственных федеральных целевых программ, т.е. по формальным причинам. И не было выполнено. Катастрофы последних лет наглядно показали, что этот круг задач стал ещё более актуальным, чем в начале 2000-х годов. Сделанные оценки показывают, что только реализация предложений РАН в области управления рисками катастроф помогла бы сэкономить многие сотни миллиардов рублей.

Независимая экспертиза государственных решений требует создания в РАН специализированной структуры, баз данных и знаний и подключение ко многим информационным потокам, но главное –включение прогнозов, оценок, экспертиз, проводимых в РАН, в контур государственного управления . Для успешного выполнения подобных задач статус академии должен быть повышен.

Вторая задача, поставленная президентом 03.12.2001, – отработка сценариев перевода страны от нынешней экономики трубы на инновационный путь развития . По сути дела, это и есть проблема превращения мира России в цивилизацию Третьей волны.

За последние 25 лет произошла деиндустриализация России, ряд областей промышленности перестал существовать, другие сократили выпуск продукции во много раз, наша страна утратила позиции на ряде мировых рынков (рис. 18) .

Сопоставление производимого не в денежных, а в натуральных показателях наглядно показывает, что по многим позициям мы ещё не дошли до уровня 1990 года .

Многие ведущие экономисты России, учёные РАН ставят вопрос о новой индустриализации страны как о пути к экономике знаний. Первичная индустриализация состояла в электрификации производительных сил. Неоиндустриализация связана с «оцифровыванием» производительных сил, с микропроцессорной революцией, с переходом к трудосбережению, роботизированным производствам, к «зелёной индустрии». Ещё один принцип неоиндустриальной парадигмы – автоматизированная трансформация бытовых и промышленных отходов в ресурсы.

Президент РФ в качестве приоритетной задачи обозначил создание в ближайшие десятилетия 25 миллионов рабочих мест в сфере высоких технологий. Надо спроектировать и развернуть огромную промышленность, подготовить кадры, найти нишу на мировом рынке для экспортного сектора этой индустрии. Грандиозная задача!

Субъектом, объективно заинтересованным в деятельности академии и повышении её статуса, является общество, государственные органы, обеспечивающие функционирование системы образования и просвещения России. Признаем очевидное: путь вестернизации, по которому система образования РФ идет (и по которому сейчас направляют российскую науку), завёл её в глубокий тупик.

Эксперимент по объединению управления наукой и образованием в рамках одного министерства провалился. Целесообразно было бы, если бы кентавр Минобрнауки, не справляющийся ни с тем, ни с другим, разделился на Министерство науки и технологий, которое действительно могло бы координировать научные исследования, ведущиеся в стране, и Министерство просвещения. Научное руководство последним естественно было бы возложить на РАН.

В настоящее время школьные программы перегружены второстепенным материалом. Попытки бороться с коррупцией при помощи ЕГЭ многократно увеличили её. В то же время и школьники, и студенты, как правило, не знают многих элементарных вещей, обладают низкой общей культурой, что негативно сказывается на овладении ими профессиональными навыками. И лекарства от этой тяжёлой продолжительной болезни можно искать в академии.

Образовательный потенциал академии используется явно недостаточно. В настоящее время РАН сталкивается с проблемой отсутствия подготовленной молодёжи. В этой связи представляется целесообразным создание ряда академических университетов в РАН для организации подготовки исследователей, что позволит преодолеть кадровую катастрофу в самой академии, в высокотехнологичном секторе российской экономики и ряде принципиально важных направлений оборонно-промышленного комплекса (ОПК).

Об отношении граждан России к знанию и к академии наглядно свидетельствуют результаты социологического опроса населения крупных городов России, проведённого с 19 по 22 июля 2013 года сотрудниками Института социально-политических исследований РАН совместно с РОМИР, представляющим ассоциацию исследователей Gallup International.

Около 44% опрошенных плохо знакомы с деятельностью РАН и не имеют позиции по поводу реформирования академии, не понимают значимости научного знания для инновационного развития страны и пока не могут оценить последствия происходящих событий. (В большой степени это результат провала школьного образования.) Около 20% опрошенных ничего не знали о реорганизации РАН.

Вместе с тем 8 из 10 опрошенных высоко оценивают вклад РАН в развитие российской и мировой науки, а каждый третий считает, что без неё не было бы выдающихся открытий, полётов в космос, ядерной физики, современной армии.

7 из 10, отслеживающих реформирование РАН, полагают, что в случае реализации проекта МГЛ Россия утратит свои преимущества в сфере фундаментальных исследований, что это негативно скажется на перспективах социально-экономического развития страны, на её месте и роли в мировом сообществе.

Опрос показал, что уровень доверия граждан к академии очень высок и сравним с уровнем доверия к Президенту РФ, Русской православной церкви (РПЦ), Вооружённым силам. Так, разница между ответами «доверяю» и «не доверяю» в пользу «доверяю» для РАН составила самое большое значение - 39,4% по сравнению с другими социальными институтами страны.

Ещё один стратегический субъект, который объективно крайне заинтересован в развитии и расширении полномочий академии, – это ОПК .

Вице-премьер, курирующий ОПК, атомную и космическую промышленность, сферу высоких технологий, Д.О. Рогозин обратил внимание на «события, которые в обозримой перспективе могут перевернуть современные представления о способах ведения войны». Это испытания в США гиперзвуковой ракеты, летящей со скоростью в пять с лишним раз быстрее звука, и отработка взлёта и посадки ударного беспилотного аппарата на палубу авианосца, проведённые в 2013 году. Напомним слова В.В. Путина: «Реагировать на угрозы и вызовы только сегодняшнего дня – значит обрекать себя на вечную роль отстающих. Мы должны всеми силами обеспечить техническое, технологическое, организационное превосходство над любым потенциальным противником».

Таким образом, ОПК России нужен стратегический прогноз, научные и технологические прорывы, позволяющие поддерживать суверенитет в военной сфере.

Приведём еще несколько оценок текущей ситуации, данных вице-премьером:

«В конце 2012 года Пентагон провёл компьютерную игру, результаты которой показали, что в результате удара по «крупной и высокоразвитой стране» 3,5-4 тысячами единиц высокоточного оружия в течение 6 часов будет практически полностью разрушена её инфраструктура, и государство лишится способности сопротивляться…

Что мы можем противопоставить этой угрозе, если она действительно будет направлена против нас? Это должен быть асимметричный ответ, с использованием принципиально новых видов вооружений. Эти вооружения не должны опираться на существующие телекоммуникационные системы, которые могут быть выведены из строя в считаные минуты. Это должно быть автономное, самодостаточное оружие, которое может самостоятельно решать свои задачи…

Очевидно, что в ближайшее время для решения этой и подобных нетривиальных задач нам необходимо совершить технологический прорыв, который по своим масштабам может быть сравним с атомным проектом или с советской космической программой».

Схожие оценки ситуации содержатся в докладе Изборскому клубу, посвящённому военным проблемам .

Первые шаги, позволяющие ответить академии на этот вызов, достаточно очевидны:

• организация регулярного конструктивного взаимодействия ряда идеологов и руководителей ОПК с учёными РАН для постановки ключевых научных задач, ориентированных на будущее развитие ОПК и Вооружённых сил России. Это должно быть организовано на гораздо более высоком уровне, чем это делается сейчас в секции прикладных проблем РАН. Работа должна вестись более активно, конкретно и быстро;
• расширение и развитие системы открытых (и закрытых) конкурсов в интересах ОПК, позволяющих найти новые идеи и технологии, а также людей, способных работать в этой области;
• организация ряда институтов в РАН, ориентированных на поддержку ОПК. Возможно, организация работы по наиболее важным направлениям в режиме «спецкомитетов», хорошо зарекомендовавших себя в ядерном и космическом проектах, в развитии радиолокации, криптографии и авиационной техники;
• развитие ряда структур в РАН, обеспечивающих научное приборостроение в жизненно важных для ОПК областях. Подъём на этой основе метрологического обеспечения машиностроения и ряда оборонных систем. Положительный опыт в РАН и ряде других организаций в этой области имеется, однако он требует активного развития.

Заглядывая в будущее, уместно коснуться и организационных вопросов. В течение последнего года РАН готовила сводные отчёты всех 6 государственных академий наук. В ряде документов, включая пресловутый проект МГЛ, на неё возлагается координация всех фундаментальных исследований в России. Это большая серьёзная аналитическая, организационная, прогнозная деятельность, не сводящаяся к подшиванию и редактированию бумаг, приходящих из научных организаций. В академии должна быть создана структура, которая всерьёз, на высоком уровне и с привлечением ведущих учёных занимается этой важной и ответственной работой. Основа для этого уже создана. В период 2008-2012 гг. была реализована «Программа фундаментальных научных исследований государственных академий наук», в ходе которой были отработаны новые механизмы организации исследований, выполняемых различными структурами .

Вместе с тем необходимость объединять усилия в научной сфере становится всё более очевидной не только самим исследователям. Поэтому представляется разумным переподчинение «Сколково», Курчатовского института и других «клонов» академии, имеющих отношение к фундаментальным исследованиям и непосредственному использованию их результатов, РАН. При этом необходимо определить круг фундаментальных проблем и технологических задач, которые могут быть возложены на эти научные центры.

Посмотрев с тех же позиций на ключевые задачи, которые предстоит в ближайшие десятилетия решать российской цивилизации, мы увидим множество субъектов, которым остро нужна была бы сильная эффективная дееспособная Академия наук. Нужна была бы не для декоративных или представительских целей, а для важных и масштабных дел.

Выводы

1. Человечество вступило в новую фазу своего развития. С одной стороны, оно определяется качественно новыми научными и технологическими изменениями, а с другой - фазой сверхпотребления, в которой возможности Земли поддерживать наше существование при использовании современных технологий и потребляемом объёме ресурсов оказались существенно превышены. Нам уже не хватает одной планеты. На времени жизни одного поколения имеет место слом глобальных демографических тенденций, определявших жизнь человечества на протяжении сотен тысяч лет. Пока мы стремительно движемся к «кризису 2050 года», сравнимому по масштабу и тяжести с исчерпанием ресурсов перед неолитической революцией.

Науке брошен вызов, равного которому в истории ещё не было. В течение ближайших 10-15 лет учёным предстоит найти новый набор жизнеобеспечивающих технологий (производство энергии и продовольствия, строительство, транспорт, образование, управление, согласование интересов и т.д.). Нынешние технологии обеспечивают существование человечества в течение ближайших десятилетий. Нам предстоит найти и применить технологии, рассчитанные на века. Если раньше наука закладывала основы следующего технологического уклада, то сейчас ей предстоит спроектировать новую цивилизационную среду.

1. В настоящее время, как никогда раньше, сложилась необходимость для страны сделать ставку в распределении ресурсов на науку и новые технологии, которые создаются в рамках прежде всего Российской академии наук. Необходимо сосредоточить усилия отечественной науки на путях решения главных, ключевых для нашей цивилизации – мира, России – задач. Самые большие возможности, перспективы и риски XXI века уже связаны с развитием и эффективным использованием способностей и потенциала людей и коллективов. Мы должны создать национальную систему выявления и развития талантов, научить нашу молодежь мечтать, обеспечить деятельность ряда первоклассных вузов, сравнимых и превосходящих лучшие советские институты, и главное – дать возможность талантливым учёным, инженерам и организаторам реализовать свои идеи и замыслы на родине. Эти люди и помогут решить главные проблемы России, они и сделают нас цивилизацией Третьей волны. Это и есть истинная конкурентоспособность в современном мире.

Выступая на учёном совете механико-математического факультета МГУ им. М.В. Ломоносова, великий советский математик Андрей Николаевич Колмогоров, отвечая на вопрос о главном в работе факультета, сказал: «Нам всем надо научиться прощать людям их талант». Для нас это сейчас тоже самое главное.

1. Анализ показывает, что именно СССР на базе Академии наук был научной сверхдержавой, ведущей исследования по всему фронту, добившейся выдающихся успехов в освоении космоса и ядерной энергии, во многих других направлениях. На нескольких исторических рубежах работы наших ученых помогли отстоять суверенитет страны. Двадцать лет назад Россия пошла по пути ортодоксального либерализма. В 1990-х годах была уничтожена основная часть прикладной науки страны, в 2000-е годы – большая часть образовательного потенциала. По многим показателям российская наука сейчас оказалась во втором десятке в мире.

В настоящее время мы вновь находимся в ситуации, когда решается вопрос о будущем страны. Фундаментальные исследования играют роль дрожжей научно-технического пирога. На их основе можно возродить и прикладные работы, и военную науку, и поднять уровень медицины и образования, очень сильно упавший за последние десятилетия.

Наиболее успешно, активно и плодотворно фундаментальные исследования развиваются в РАН. Предпринимавшиеся попытки заместить РАН целиком или в каких-то направлениях Курчатовским институтом, «Сколково», «Роснано», Высшей школой экономики, несмотря на обильное финансирование, оказались несостоятельными. Законопроект о реорганизации РАН Медведева–Голодец–Ливанова, исходящий из принципа «разделяй и властвуй», уничтожит РАН, парализует фундаментальные исследования в стране и лишит нас шансов на возрождение России. Он должен быть отозван или кардинально, при самом активном участии научного сообщества, переработан.

1. С государственной точки зрения, фундаментальная наука объективно необходима лицам, принимающим стратегические решения по следующим основаниям:

• для независимой экспертизы принимаемых государственных решений и прогноза бедствий, кризисов, катастроф в природной, техногенной и социальной сферах;
• для отработки сценариев перехода от «экономики трубы» к инновационному пути развития (новая индустриализация и создание 25 миллионов рабочих мест в высокотехнологичном секторе экономики);
• для проработки принципов и основ создания новых типов оружия, которые могут изменить геополитический статус страны;
• для стратегического прогноза, позволяющего быстро и своевременно корректировать «карту угроз» для государства и выделять проблемы, требующие немедленного решения;
• для экспертизы крупных программ и проектов, реализуемых на государственные деньги. (Попытка в задачах экспертизы и прогноза обойтись без РАН, без серьёзных фундаментальных исследований и возложить эти проблемы на ВШЭ, Российскую академию народного хозяйства и государственной службы при Президенте РФ и иностранные компании провалилась. Эти работы следует поручить РАН, создав условия для их выполнения. Принципиальна относительная независимость РАН от государства, обеспечивающая объективность даваемых оценок, а не работу по принципу «чего изволите».)

1. Академия наук дает лучшие возможности по сравнению с другими структурами для реализации крупных междисциплинарных проектов – магистрального направления научного и технологического развития XXI века. Однако это требует её единства и системной целостности – тесной связи между различными отделениями, между гуманитариями, естественниками и специалистами по математическому моделированию, между академическими организациями в разных регионах страны. Разрыв связей между ними, предусматриваемый законопроектом МГЛ и другими подобными планами, резко сократит научный потенциал страны и ухудшит перспективы России. Сегодня мы не знаем, что станет главным и критически важным через 5-10-20 лет. Поэтому мы должны знать, понимать и развивать многое, что и позволяет делать РАН.
2. Любой стратегический субъект и любая ответственная политическая сила объективно заинтересованы в достоверном прогнозе, серьезной научной экспертизе, выявлении рисков и новых возможностей, а следовательно, и в первоклассных научных исследованиях. В нынешних условиях крайне важно объединение сил научного сообщества. Поэтому на РАН следовало бы возложить координацию всех фундаментальных исследований, ведущихся на федеральные деньги в стране, задачи научно-технической экспертизы и проектирование будущего. Сегодня, чтобы принимать дальновидные эффективные решения во множестве областей - от гособоронзаказа до социально-экономической и региональной политики, - надо иметь ясные представления о развитии мира и России на ближайшие 30 лет. К этому самым серьёзным образом относятся в ведущих странах мира, выбирая приоритеты своего развития и направления прорыва на основе глубокого научного анализа и корректируя их, систематически учитывая происходящие в мире изменения. Так дело должно быть поставлено и в России.
3. Наука самым тесным образом связана с образованием, которое в современной России находится в глубоком кризисе, обусловленном непродуманными, недальновидными экспериментами в этой области в течение последних 20 лет.

Целесообразно разделить Министерство образования и науки на Министерство науки и технологий и Министерство просвещения и наделить Высшую аттестационную комиссию РФ правами федерального агентства. Научное руководство Министерством просвещения следовало бы возложить на Академию наук, поручив последней также создание нескольких академических университетов, ориентированных на подготовку будущих исследователей начиная со школьной скамьи. Это может задать планку для всей системы образования России. Институты РАН могут стать основой для базовых кафедр ряда университетов, как это делалось в период создания Московского физико-технологического института. Ряд образовательных проектов академии показывают, что она вполне готова к такой работе. Осталось принять решение и ликвидировать бюрократические препоны, воздвигнутые на этом пути.

1. Ключевым для судьбы России, отечественной науки и академии является целеполагание. Наша страна должна быть не сырьевым донором, и не второразрядной державой, а основой для одной из системообразующих цивилизаций современного мира. Для этого следует идти своим путем, ясно видеть свои долговременные цели, национальные интересы, проект будущего. Чтобы иметь реальный суверенитет, мы должны сами себя кормить, защищать, учить, лечить, обогревать, должны сами обустраивать свою страну и определять наше будущее. Во всем этом может помочь российская наука. Ей просто надо дать возможность это сделать.

Постановка задач перед академией и российской наукой определит её организацию, структуру, формы деятельности и руководителей, готовых браться за эти проблемы.

Первый российский ядерный заряд назывался «РДС-1». Его разработчики расшифровывали это название «Россия делает сама». Мы смогли научиться делать это сами во многом благодаря первоклассной науке. Сравнимый по масштабам и остроте вызов сейчас брошен нашей державе. Вновь на весах истории взвешивается: быть России или нет…

Зададимся вопросом: что представляют собой современные образование и наука в контексте формирования личности человека, его постоянного развития и понимания окружающего мира?

Наука является формой человеческой деятельности, которая направлена на структурированное познание и преображение действительности. Наука представляет собой и систему знаний о мире и практическую деятельность, основанную на ней. А предметом современной науки можно назвать и мир, и формы и виды движения материи, и их восприятие в сознании человека. Таким образом, человек сам по себе является предметом изучения науки.

В современном мире процесс образования происходит не только при помощи специальных социальных институтов, но также и посредством самообразования, т.е. приобретения умений и знаний в определенной сфере самостоятельными силами. Для самообразования нет необходимости посещать специальное учебное заведение, человек может изучать интересующий его предмет по специальным пособиям, учебникам, на примере жизненных ситуаций или при помощи друзей и знакомых.

Социальное здоровье личности и общества определяется многими факторами и условиями, в том числе уровнем образованности человека. Образование позволяет человеку успешно адаптироваться к социальной жизни, является инструментом улучшения ее. Отчетливо выделяются следующие социально-адаптационные уровни современного образования: микроуровень – самообразование; мезоуровень – образование в семье, индивидуальное образование; макроуровень – образование в государственных и негосударственных образовательных учреждениях, в системе дополнительного образования; мегауровень – образование в рамках международных образовательных программ, в системе межгосударственного сотрудничества и т.п.

Устойчивое функционирование и развитие образования на всех социально-адаптационных уровнях обеспечивает динамичное обновление человека и общества.

Изучение современных социальных проблем молодежи показало, что в последнее столетие роль образования в развитии общества заметно упрочилась. Но сегодня ключевая проблема заключается в том, что в реформируемом социуме не только произошел структурный кризис ценностей, но и качественно изменилась их роль в развитии общества – новая структура общественных представлений о добре и зле, о поощряемых и осуждаемых нормах поведения приобретают хаотический характер. По своей природе люди свободны, общительны, способны к созиданию. Но они лишаются этих естественных свойств, если возникающие условия препятствуют проявлениям человеческой природы. Именно это мы наблюдаем в современном обществе. Человек, лишенный контроля над своим трудом, зарплатой, становится отчужденным, отдаленным от работы, окружающих и, в конечном счете, от самого себя. Отчуждение произошло в образовании, культуре, искусстве, семье и других сферах. На вступающего в жизнь человека оказывают психологическое воздействие с одной стороны, СМИ, с другой – реальный мир. Забота о развитии, выживании, защите и социализации молодых людей постепенно становится государственным делом, предполагающим четкую организацию и планирование, рост государственной заботы о молодежи.

Преобразования в современном российском обществе, как социально-политические, так и экономические, стимулируют модернизацию системы национального образования. С одной стороны, система национального образования испытывает непосредственное влияние социальных преобразований, с другой стороны, становится все более необходимой для решения государственных проблем. Образование становится важнейшим фактором динамичного обновления российского общества. Оно существенно влияет на глобальные системные преобразования, происходящие в России по всем стратегическим направлениям его развития – в политике, экономике, социальной сфере. Интенсивная интеграция российского образования в мировую образовательную систему позволяет целенаправленно усиливать влияние российской культуры и в процессе развития человеческой цивилизации, при этом способствуют сохранению национального менталитета.

В последнее десятилетие в России произошел переход от унифицированного к вариативному образованию. Основу в новой образовательной стратегии составляет инновационная модель управления образованием, а именно управление с опорой на гибкие стандарты образования и гарантированные бюджетные нормативы, стратегическое планирование, широкое сотрудничество центра с регионами, новые информационные технологии. Реализация данных позиций позволит эффективно управлять системой интенсивно обновляющегося образования.

К числу основных задач образования в настоящей период развития российского государства можно отнести повышение качества образования, создание социально-педагогических программ развития молодежи как ключевого условия повышения социальной мобильности личности и изменения социально-психологической атмосферы в обществе. Внутри самой системы отечественного образования сложились предпосылки для перехода к новым моделям образовательной политики.

Важную роль в этом процессе играет наука как инновационный резерв развития системы образования, включая системы управления образованием. Особое значение приобретает организация и полноценное финансирование научного обеспечения государственной стратегии развития образования.

Отечественная наука должна решать задачи по осуществлению программы переподготовки и повышения квалификации педагогов, обеспечить реальную базу для фундаментализации подготовки преподавателя, развития мотивации педагогических кадров. Социологические исследования показали важность решения таких проблем, как оказание материальной поддержки педагогам, модернизации материально-технической базы образовательного учреждения, повышение уровня квалификации педагогов, улучшение методического обеспечения педагогического процесса, развитие научных исследований, обновление учебно-методической литературы.

Современная наука во многих отношениях существенно, кардинально отличается от той науки, которая существовала столетие или даже полстолетия назад. Изменился весь её облик и характер её взаимосвязей с обществом. Сегодня она представляет собой органическое единство трех основных концепций науки: наука как знание, наука как деятельность, наука как социальный институт.

Первая концепция, наука как знание, с многовековой традицией рассматривается как особая форма общественного сознания и представляет собой некоторую систему знаний. Такое направление в науке (опора только на достоверные, проверенные факты, знания) довольно однообразно и ограниченно. От исследователей ускользает её социальная природа, творцы, материально-техническая база, ограничиваются возможности для более глубокого и всестороннего исследования специфики, структуры, места, социальной роли и функций науки. Это привело к необходимости изучения деятельностных и социальных аспектов науки.

Рассмотрение науки как деятельность позволяет учитывать масштабы и темпы современного научно-технического прогресса, результаты которого ощутимо проявляются во всех отраслях жизни и во всех сферах деятельности человека. Процесс превращения науки в непосредственную производительную силу впервые был зафиксирован в середине прошлого столетия, когда был разработан деятельностный подход к науке, в результате чего наука стала трактоваться как особая сфера профессионально-специализированной деятельности, своеобразный вид духовного производства.

Наука как социальный институт – это социальный способ организации совместной деятельности ученых, которые являются особой социально-профессиональной группой, определенным сообществом. Цель и назначение науки как социального института – производство и распространение научного знания, разработка средств и методов исследования, воспроизводство ученых и обеспечение выполнения ими своих социальных функций.

Невозможно переоценить роль науки в современном обществе. XX век стал веком победившего научно-технического прогресса. Технологии меняли способы производства, происходило все большее повышение наукоемкости продукции, большое распространение получила автоматизация. Благодаря развитию науки и техники к концу XX века развились высокие технологии, продолжился переход к информационной экономике. Наука в современном обществе играет важную роль во многих отраслях и сферах жизни людей. Уровень развитости науки может служить одним из основных показателей развития общества, экономического, культурного, цивилизованного, образованного, современного развития государства.

В результате, во-первых, увеличились требования к работникам. От них стали требоваться большие знания, а также понимание новых технологических процессов. Во-вторых, увеличилась доля работников умственного труда, научных работников, то есть людей, работа которых требует глубоких научных знаний. В-третьих, вызванный научно-техническим прогрессом рост благосостояния и решение многих насущных проблем общества породили веру людей в способность науки решать проблемы человечества и повышать качество жизни. Такие достижения как освоение космоса, создание атомной энергетики, первые успехи в области робототехники породили веру в неизбежность научно-технического прогресса, скорого решения проблем голода, болезней и т. д.

Сегодня, в условиях научно-технической революции, у науки всё более отчётливо обнаруживается ещё одна концепция – она выступает в качестве социальной силы. В решении глобальных проблем современности, таких как экология например, функции науки как социальной силы очень важны. Развитие научно-технического прогресса составляет одну из главных причин таких опасных для общества и человека явлений, как истощение природных ресурсов планеты, загрязнение воздуха, воды, почвы. Следовательно, наука – один из факторов радикальных и опасных изменений, которые происходят сегодня в среде обитания человека. Потому науке отводится ведущая роль и в определении масштабов и параметров экологических опасностей.

Рассмотрим основные функции научного знания. Познавательная функция представляет собой познание природы, общества и человека, рационально-теоретическое постижение мира, открытие его законов и закономерностей, объяснение различных явлений и процессов, производство нового научного знания. Мировоззренческая функция – разработку научного мировоззрения и научной картины мира, исследование рационалистических аспектов отношения человека к миру, обоснование научного миропонимания. Производственная функция призвана для внедрения в производство нововведений инноваций, новых технологий, форм организации и др.

И, наконец, культурная, образовательная функция заключается в том, что наука является феноменом культуры, заметным фактором культурного развития людей и образования. Достижения, идеи и рекомендации науки заметно воздействуют на весь учебно-воспитательный процесс, на содержание программ, планов, учебников, на технологию, формы и методы обучения. Безусловно, ведущая роль здесь принадлежит педагогической науке.

В сегодняшних условиях состязательности и соперничества производства нашей страны нужны конкурентоспособные творческие специалисты, т.е. способные достигать успеха в профессиональной деятельности в условиях конкуренции.

В последнее время в нашей стране интенсивно разрабатываются инновационные образовательные технологии, соответствующие новой модели образования. Главным в образовательном процессе признается развитие креативной личности в самом широком смысле, включая ее когнитивную, эмоционально-волевую, мотивационную, ценностную составляющие. Это призывает специалистов предпринимать серьезные меры по изменению образовательных стратегий.

На основе успешно опробованных образовательных технологий, способствующих развитию творческих способностей молодых людей, планируется введение креативности в образовании, где большое внимание будет уделяться личностному развитию обучаемых для подготовки их к жизни в новом столетии.

Поэтому основная цель образовательной системы страны формулируется предельно конкретно. Это – обеспечение возможностей для формирования индивидуального образовательного маршрута, раскрытия творческого потенциала личности с целью наиболее полной самореализации, достижения наивысшего качества образовательных стандартов и уровня профессиональной подготовки.

Основная роль при этом отводится образовательным учреждениям, для которых важно осознание значимости и преимуществ креативного подхода, когда развитие воображения, целеустремленности, индивидуальности обучаемых будет мотивировать их к образовательной деятельности. Интересно, что при этом креативность и результаты обучения не противопоставляются, а рассматриваются как две стороны одной медали - креативность воспринимается как путь к достижению очередной ступени в освоении знаний.

Задача реализации креативного потенциала общества для сохранения и укрепления главенствующих позиций в глобальном пространстве очень четко осознается в разных странах. В США например, ключевым направлением стратегии развития креативности в образовании является расширение преподавания изобразительного и исполнительского искусств и гуманитарных наук на всех уровнях системы образования. Креативное мышление, эффективную коммуникацию и работу в команде сегодня рассматривают в качестве компетенций, необходимых молодому человеку наряду с традиционными навыками в чтении, письме и счете. Образование в области искусств и гуманитарных наук развивает культурную компетентность, отражающую как умение воспринять чужое или создать свое произведение искусства, так и способность к постижению себя и других. В последнее десятилетие наблюдается научный, технологический и экономический прорыв в этом направлении и в странах Юго-Восточной Азии. В отличие от американцев, японцы акцентируют внимание на максимально эффективном использовании того, что уже есть – раннее включение в познавательную деятельность, созерцательность, использование интуиции, образного мышления, эмпирического опыта. Еще одной особенностью японского образования, способствующей непрерывному творческому развитию личности, является культ учебы.

Одной из главных задач современной системы образования, таким образом, является воспитание творчески мыслящих специалистов, обладающих высоким творческим потенциалом. Актуальность этой задачи усиливается еще и тем, что в настоящее время в мире происходит постоянное удорожание технологий, сырья, оборудования, энергоресурсов и ухудшение экологической обстановки, что в свою очередь приводит к глобальным социальным проблемам в обществе. Решение этих проблем с одной стороны вызывает необходимость в новых технологиях, новых идеях, новых знаниях, с другой стороны требует создания новых способов ускоренного получения и постоянного обновления знаний, а самое главное – требует от каждого человека нового мышления.

В системе образования в настоящее время происходят важные изменения: поэтапно реализуется философия открытого образования, которое в значительной мере будет базироваться на технологиях дистанционного обучения, экстернате и т. п. Эти технологии и виды обучения характеризуются пониженной интерактивностью, низкой регламентацией действий обучаемого и требует дополнительных усилий для упорных и планомерных занятий. Применению данных технологий и видов обучения будет способствовать креативная, творческая педагогика. В отличие от традиционной, опора в ней делается на самостоятельный поиск путей решения задачи. Креативная педагогика учит обучаемых учиться творчески, становиться созидателями самих себя и созидателями своего будущего. Ведь основным капиталом настоящего и будущего станет не технология, а интеллект и креативное мышление.

Подводя итоги, хочется отметить, что в данном контексте новое столетие превращается в век большой интеллектуальной битвы, участниками которой предопределено стать сегодняшним школьникам и студентам. Одной из основных задач образовательной системы становится подготовка молодежи к жизни в XXI в., к тому, чтобы они могли контролировать силы глобализации, стремительно прогрессирующее развитие новых технологий, демографические и социальные сдвиги, которые становятся реалиями сегодняшнего дня.

СПИСОК ИСПОЛЬЗУЕМОЙ ЛИТЕРАТУРЫ

1. Зиневич Ю. А., Гуревич П. С., Широкова В. А. Философские науки. М., Гуманитарий, 2014 г.

2. What Work Requires of Schools: A SCANS Report for America 2000. - Washington, DC: The Secretary"s Commission on Achieving Necessary Skills.

3. Личные конспекты и записи.

1. Зачем нужна фундаментальная наука?

Луи Пастер сказал: «Наука должна быть самым возвышенным воплощением Отечества, ибо из всех народов первым всегда будет тот, кто опередит другие в области мысли и умственной деятельности». Эти замечательные слова цитируются в Послании президента Д. А. Медведева от 12 ноября 2009 года. Однако одновременное снижение на 11,8% бюджета Российской Академии наук, одобренное и Думой, и Федеральным собранием, находится в резком противоречии с этими словами. Наша политическая элита сочла расходы на науку ненужными и бесполезными, признав тем самым, что опережать другие народы «в области мысли и умственной деятельности» Россия не намерена.

И это происходит в момент, когда российская наука находится в критически плохом состоянии - худшем, чем когда-либо за 285 лет своего существования. Финансирование науки совершенно недостаточно, и отъезд научной молодежи за рубеж продолжается. Если он происходит меньшими темпами, то лишь потому, что самой научной молодежи стало меньше. Что касается финансирования, то здесь уместно привести некоторые цифры.

Бюджет Академии наук, со всеми ее двумястами научно-исследовательскими институтами и центрами, архивами и библиотеками, составляет один миллиард долларов в год. Научных сотрудников, состоящих в академических институтах, - пятьдесят пять тысяч, а общее число людей, финансируемых из бюджета Академии, более ста тысяч.

Один миллиард в год - это бюджет хорошего американского университета. Лишь часть этой суммы (от 1/5 до 1/3) покрывается за счет платы студентов за обучение и грантов, добываемых профессорами, остальная часть бюджета - средства штата, в котором находится университет (если университет государственный), или доходы от благотворительного фонда (если университет частный). В университете около трех тысяч преподавателей - профессоров трех уровней и лекторов. А таких университетов в США - более сотни .

Недофинансирование российской науки - факт просто вопиющий. Стипендия аспиранта в институтах Академии наук около 2000 рублей в месяц. А каково отношение к этому общественного мнения?

Некоторые утверждают, что уехали неудачники, не сумевшие найти достойного места на родине. Это утверждение заведомо ложно. Многие сделали отличную карьеру и в России - стали профессорами, академиками, руководителями институтов и лабораторий. Они не стали богатыми людьми, если это имеется в виду под достойным местом на родине, напротив, унизительно низкие зарплаты вынудили их уехать туда, где ценятся талант и квалификация ученого.

Можно услышать и другие голоса: да, наука в России умирает. Это грустно, но не трагично. Это - естественный, закономерный процесс. Россия обойдется и без науки. Существуют же в мире общества, которые безо всякой науки отлично живут.

При таком взгляде на науку остается непонятным: зачем в мире осуществляются дорогостоящие научные проекты? Зачем сооружается адронный коллайдер, запускается в космос телескоп «Хаббл», посылаются зонды к дальним планетам, проводятся археологические экспедиции и изучаются древние тексты? Ответ прост - затем, что мир есть место, где происходит развитие цивилизации, а наука есть важнейший компонент цивилизации.

У нас отсутствует адекватное понимание роли науки в человеческом обществе. Широко известно шутливое высказывание акад. Арцимовича: занятия наукой - наилучший способ удовлетворения своего любопытства за счет государства. Конечно, они удовлетворяют любопытство, но это - драгоценное любопытство к тайнам природы. Да, в газете «Нью-Йорк Таймс» каждый день есть вкладка о новостях бизнеса. Но раз в неделю, по средам, появляется обширная вкладка, посвященная новостям науки. Ощущение того, что наука движется вперед, приносит удовлетворение: все идет, как должно идти. Прогресс науки осуществляет роль социального стабилизатора. Общество, где уважаются наука и ученые, - здоровое общество. Там не надо бороться с антинаукой, там не расцветают пышным цветом шаманы, колдуны и заклинатели духов мертвых.

Важнейшее сочетание слов «фундаментальная наука» отсутствует в лексиконе нашей политической элиты. Даже самая ответственная ее часть смотрит на науку чисто утилитарно, как на подспорье при создании новых технологий. В результате, российскую науку можно сравнить с тяжелобольным пациентом, которого никто не хочет лечить. Неудивительно, что ученых охватывает отчаяние, в том числе и уехавших за границу «неудачников». Недавно группа российских ученых, временно или постоянно работающих в западных университетах, обратилась с открытым письмом к Президенту и Председателю Правительства РФ с призывом спасти российскую науку . Не со всеми предложениями, содержащимися в этом письме, можно согласиться, но одно несомненно - оно написано людьми, имеющими в научном мире серьезное имя и искренне озабоченными бедственным положением российской науки. Оно вызвало некоторые отклики, но, в целом, реакция нашего общества на него была вялой, настороженной и прохладной.

Особое неприятие вызвало предложение вложить большие деньги в строительство ускорителя элементарных частиц нового поколения. Это неприятие очень много говорит о болезненном состоянии умов в современной России. У нас собираются проводить Олимпиаду, мотивируя это необходимостью укреплять международный престиж страны. Но ведь строительство современного ускорителя, который, кстати, стоит дешевле, чем олимпийские сооружения и инфраструктура, подняло бы престиж России гораздо больше. Олимпиада - однократное событие, о котором все скоро забудут. А ускоритель будет работать полстолетия, самим фактом своего существования утверждая, что Россия принадлежит к семье цивилизованных государств. Вокруг него сложится научно-образовательный центр, там будет идти активное международное сотрудничество.

Для тех, кто полагает, что цивилизация и культура нам не нужны, обратимся к практической пользе науки. В последнее время много говорится о необходимости инновационных прорывов и развития новых технологий. Отчего же не обратить внимание на то, что развитые страны мира именно сейчас, во времена финансового кризиса, резко

увеличивают расходы на науку? Почему американский президент Барак Обама говорит, что «сегодня наука нужна как никогда раньше», объявляет науку главным приоритетом страны и увеличивает финансирование «всего спектра фундаментальной науки» в два раза? Почему французский президент Николя Саркози, распределяя огромное дополнительное финансирование по пяти стратегическим направлениям, на первые два места ставит образование и научные исследования, а затем лишь промышленность и прочее? Это делается потому, что без науки не будет никаких инновационных прорывов. Важнейшая функция фундаментальной науки в том и состоит, что она закладывает основы технологий будущего. Их нелегко предвидеть. Ни Герц, ни Мендель, делая свои опыты, не могли представить себе телевидение и генную инженерию.

Следует задуматься о том, как сильно и необратимо наука меняет мир, как быстро происходит то, что мы называем прогрессом. Люди имеют обыкновение воспринимать прогресс как должное и не задавать себе вопроса: почему он, собственно, происходит? Мы включаем свет, забывая, что использование электричества основано на великих работах Фарадея. Мы смотрим телевизор, забывая, что иконоскоп придумал Владимир Зворыкин. Мы щелкаем цифровой камерой, не думая о китайце Куэне Као. Мы глотаем лекарства, продлевающие нам жизнь, не думая об их создателях. Мы закачиваем в наши бензобаки бензин, не думая о том, кем и как были разведаны месторождения нефти. А ведь за каждой из этих привычных вещей стоит имя, и это имя ученого. Сегодня идут баталии, делят крупнейшее подводное Штокмановское месторождение газа. А почему оно так называется? Потому что оно было открыто с борта исследовательского судна «Профессор Штокман», названного в честь нашего выдающего океанолога Владимира Борисовича Штокмана.

В будущем значение науки в жизни общества только увеличится. Человечество никак не может уменьшить свою зависимость от науки, слезть с «научной иглы» не удастся. Через тридцать, максимум через пятьдесят лет запасы нефти закончатся. Что мы тогда будем делать? Проблему альтернативных источников энергии может решить только наука. Периодически возникают новые штаммы вирусов, вакцины от которых находит наука. Антропогенное давление на планету Земля непрерывно возрастает: если глобальное потепление будет продолжаться, многие города, в том числе наш Санкт-Петербург, окажутся под водой. Противостоять этому грандиозному вызову человечество сможет, лишь в полном масштабе используя мощь науки. Сегодня в нашей стране идут очень нервные споры о прошлом России. Нет ли в них вытесненного страха перед будущим?

Следующая важнейшая функция науки - образовательная. Часто цитируется восходящий к Плутарху афоризм: «Студент не сосуд, который надо наполнить, а факел, который нужно зажечь». А зажечь может только тот, кто горит сам. Участие ученых, занятых фундаментальными исследованиями, в образовательном процессе дает возможность воспитывать действительно высококлассных специалистов. Оно дает студентам возможность вдохнуть аромат научного творчества. Лишь немногие из них станут профессиональными учеными, зато частные и государственные компании, занятые производством новых технологий, получат молодых и ценных сотрудников, способных совершать «инновационные прорывы».

Еще одна важнейшая функция науки - экспертная. Ученый не может добиться успеха, если он не подвергает постоянно сомнению то, что он делает. Ученые представляют собой наиболее трезво и критически мыслящую часть общества. Пренебрежительное отношение к научной экспертизе приводит к тому, что на страну обрушивается поток лженауки, который чрезвычайно дорого обходится обществу, особенно когда сочетается с непрофессионализмом и коррумпированностью чиновников.

Наука не только закладывает фундамент технологий будущего, она активно участвует в создании технологий нынешнего дня. На динамичном Западе с пристальным вниманием относятся к локальным достижениям ученых: как только появляется надежда, что они дают возможность осуществить некоторый технический прогресс, немедленно возникают небольшие частные компании. Это называется «spin-off», отлет. Инвесторы вкладывают средства в сотни рискованных направлений, зная, что 1% удачных проектов окупит все расходы.

Разумеется, возлагать на ученых ответственность за внедрение новых технологий в промышленность нельзя. За это ответственны специализированные компании, в которых работают сотни и тысячи человек. Дело ученых - научный поиск, воспитание нового поколения профессионалов и экспертная функция. Например, профессор технического университета, специалист по паровым турбинам проектировать новые турбины не обязан. Но он обязан знать, какие турбины когда и где работали и работают, что может произойти при эксплуатации, какие у них типичные неполадки, каковы критические нагрузки. При случае он возглавит комиссию по изучению причин аварии. И свои знания передаст студентам, поставляя промышленности вновь обученных специалистов. Вот - настоящее место ученого в промышленности.

2. Науку стремится развивать все грамотное человечество

В каких странах мира в наши дни сильная наука? Важнейшим критерием может быть составляющийся ежегодно список двухсот лучших университетов мира . В западном мире научная активность сосредоточена, в основном, в университетах. В научно-исследовательских лабораториях, таких как национальные лаборатории в США или общество Макса Планка в Германии, работает относительно немного научных сотрудников: около пятнадцати тысяч ученых в обществе Макса Планка и два десятка тысяч в национальных лабораториях США. В России традиционно сложилось несколько большее разделение научно-исследовательской деятельности и образовательного процесса. Хотя сотрудники академических институтов активно читают лекции студентам университетов, самое плотное взаимодействие ученых со студентами наступает лишь на уровне магистратуры, когда молодые бакалавры поступают в аспирантуру. В этом есть и свои преимущества: освобожденные от преподавательской нагрузки аспиранты (в западных университетах значительную часть времени они обязаны работать ассистентами преподавателей) и их наставники могут полнее отдаться научному поиску. В результате, качество наших кандидатских диссертаций в целом выше западных и без колебаний приравнивается к PhD. Университет не попадет в список лучших, если в нем не ведутся серьезные исследования в области фундаментальных наук и не работают ученые с мировым именем. Особый престиж создают университету находящиеся в его стенах Нобелевские и Филдсовские лауреаты. Методика составления списка лучших университетов мира не является идеальной, но не вызывает у научного сообщества возражений.

Сравнение списков за различные годы показывает, что они весьма динамичны - одни университеты идут наверх, другие вниз. Как и следовало ожидать, наибольшее число лучших университетов (52) находятся в США. На первом месте среди них и вообще в списке - Гарвард. Но уже на втором месте - Кембриджский университет в Англии, которая занимает прочное второе место (26 университетов). Третье – пятое места (по 11 университетов) делят Голландия, Япония и Китай. Канада и Германия (по 10 университетов) занимают шестое и седьмое места. В число передовых входят также Австралия (9) и Швейцария (7), Бельгия и Швеция (по 5 университетов). Надо отметить, что скандинавские страны с небольшим населением (Швеция, Норвегия, Дания, Финляндия) представлены очень достойно - одиннадцать позиций в списке. По три первоклассных университета имеют Франция, Израиль, Южная Корея и Новая Зеландия. По два - Индия, Сингапур, Ирландия и Россия. Наконец, по одному - Италия, Испания, Греция, Австрия, Южная Африка, Мексика, Малайзия и Таиланд. Представленные в списке российские университеты - это Московский (155-е место) и Санкт-Петербургский (168-е место). Отбор университетов довольно суров. Исходя только из собственного опыта, могу назвать несколько очень хороших американских и итальянских университетов, которые в этот список не попали.

Итак, в список двухсот лучших университетов мира попали практически все страны пресловутого «золотого миллиарда». Кроме того, представлены две, в среднем, довольно бедные страны - Индия и Китай, а также целый ряд так называемых развивающихся стран. В странах, имеющих лучшие университеты и тем самым развитую науку, живет более половины человечества.

На самом деле, есть еще страны «второго эшелона», прикладывающие большие усилия для того, чтобы попасть в упомянутый список. Это Бразилия, Аргентина, Чили, страны Восточной Европы, Португалия, Турция. Эти страны изо всех сил стремятся стать полноправными членами мирового научного сообщества: активно проводят международные конгрессы и конференции, приглашают иностранных специалистов. Не будет удивительным, если к этому списку скоро добавится Иран. Эта страна полна противоречий: с одной стороны, там архаический теократический режим, с другой, - стремительно развивающаяся цивилизация.

Итак, суммируя, мы получаем, что число стран, не жалеющих средств и усилий для укрепления своего научного потенциала, более сорока. В них живет не менее трех четвертей человечества. Эту цифру любопытно сопоставить с другой. По данным ЮНЕСКО, около 20% взрослого населения мира неграмотно, и есть только пятьдесят стран, в которых все дети учатся в школе. Не будет большой натяжкой утверждать, что науку стремится развивать практически все грамотное человечество. Все, за исключением нас. Мы упорно продолжаем считать, что чистой наукой занимаются одни непрактичные чудаки. Мы считаем, что наука слишком дорого стоит.

В этой связи интересно поговорить о непрактичных китайцах, имеющих одиннадцать университетов, которые попали в список двухсот лучших. Всего десять лет назад в этом списке был только один университет из «традиционного» Китая без Гонконга - Фуданьский университет в Шанхае. Когда в 1999 году меня пригласили прочесть курс лекций в Пекинском университете, это учебное заведение производило весьма скромное впечатление. Но в 2007 году я поехал туда снова на весьма элитную конференцию по интегрируемым системам и увидел прекрасные современные здания, полностью оснащенные самым лучшим оборудованием. Китайские руководители не жалеют денег для развития своей науки, прикладной и фундаментальной. В Китае один за другим проходят крупные международные конгрессы и конференции.

Недавно произошел забавный эпизод, говорящий, впрочем, о многом. Более ста лет назад Анри Пуанкаре сформулировал некую весьма изящную геометрическую гипотезу. Всем было ясно, что ее доказательство или опровержение будет иметь для математики существенно большее значение, чем доказательство знаменитой теоремы Ферма, которая по сравнению с гипотезой Пуанкаре выглядит как сверхсложная олимпиадная задача. Путь к доказательству был найден давно, но на этом пути возникли огромные технические сложности. Их сумел преодолеть Григорий Перельман, наш выдающийся математик. Он опубликовал свое очень трудное доказательство в сокращенном виде и поместил его в интернет. Немедленно два китайских математика написали большую книгу, в которой заполнили все лакуны, имевшие место в доказательстве Перельмана. Они на Перельмана сослались, но попытались изобразить дело так, будто главную часть работы выполнили сами. В этом нет ничего удивительного, удивительно другое: китайское правительство подняло этот вопрос на уровень национального престижа и обратилось к математикам китайского происхождения, живущим в других странах, с просьбой поддержать приоритет китайских ученых. Слава Богу, ничего из этого не вышло, и приоритет Перельмана остался неколебим.

Замечу, что я вовсе не осуждаю действия китайских руководителей. Наоборот, приветствую! Они окружают почетом и уважением своих ученых. Одно время в США было немало китайских профессоров на весьма важных позициях. Сейчас их становится все меньше: возвращаются в Китай, где им предоставляются весьма тепличные условия, в частности, возможность сохранять позиции в США. Они пользуются всеобщим уважением, предателями родины их никто не считает. Всевозможным почетом окружен там уже поминавшийся Куэн Као, Нобелевский лауреат 2009 года по физике за работы по передаче света по оптоволоконным каналам, свою научную жизнь проведший в Англии и США и живущий теперь в Гонконге.

Следует коснуться болезненного вопроса о заработной плате ученых в разных странах. Об этом можно судить по следующему простому критерию: если в какую-либо страну ученые из России эмигрируют, значит, там зарплата как минимум в три раза выше, чем в России. Так вот, многочисленны случаи эмиграции во все страны «первого эшелона», за исключением Индии. Туда иностранцев просто не берут. Известны случаи эмиграции и в страны «второго эшелона» - в Бразилию, Аргентину и Турцию, в Чехию и Польшу. Правдоподобно считать, что у нас зарплаты профессоров самые низкие во всем грамотном человечестве.

Традиция материальной поддержки ученых и глубокого уважения к ним сложилась в западном обществе никак не позже начала XIX века. Сегодня эта традиция распространилась по всему свету. Считается аксиомой, что университетские профессора должны принадлежать к верхушке среднего класса. В Скандинавии зарплата профессора приблизительно равна зарплате министра. В США президент университета зарабатывает не меньше, а иногда и больше президента страны.

3. Развал науки в период реформ и научная эмиграция

Произошедшее в Советском Союзе в 1945 году многократное увеличение финансирования науки имело далеко идущие последствия. Это не только обусловило возможность за четыре года сделать атомную бомбу и создать прочный фундамент для наших выдающихся космических успехов. Советские руководители оказались достаточно разумны, чтобы кардинально улучшить материальное положение не только атомщиков, но и всех ученых без исключения. Зарплата всем сотрудникам, имеющим ученые степени, была одномоментно повышена в несколько раз. Ученые превратились в привилегированный класс, и это ощущение своей значимости в немалой степени способствовало тому, что называется чувством собственного достоинства, гражданской позицией и свободомыслием. Началом стало направленное в 1955 году в президиум ЦК КПСС «письмо трехсот» с критикой деятельности Лысенко. Его подписали 297 ученых - биологи, физики, математики, химики, геологи и другие. Письмо привело к отставке Лысенко с поста президента ВАСХНИЛ, хотя в 1962–1965 годах он был возвращен на этот пост по личной инициативе Хрущева. К середине 60-х в среде ученых начинается диссидентское движение. В начале 1966 года группа академиков и известных деятелей культуры направила в адрес советского руководства письмо с протестом против реабилитации Сталина. Потом на первый план выдвинулась колоссальная фигура академика Сахарова. Когда в 1968 году сформировалось правозащитное движение, ключевыми фигурами в нем стали ученые, а также выходцы из научной среды. Они составили костяк правозащитного движения, деятельность которого немало способствовала окончанию советского периода нашей истории. Во время августовского путча 1991 года на защиту Белого Дома также вышли научные работники. Они составили основную массу защитников.

То, что новая власть сделала с наукой, можно назвать только преступной недальновидностью. Взяв на себя ответственность за экономическую судьбу страны, Егор Гайдар объявил, что науки у нас слишком много и «наука подождет». Финансирование науки уменьшилось на порядок, соответственно - уменьшились зарплаты ученых. Данная советским гражданам еще при М. С. Горбачеве, в 1988–1989 годах свобода выезда из страны облегчила ученым возможность находить заработки за рубежом. Вопреки расхожему в средствах массовой информации мнению о том, что наука в Советском Союзе лишь обслуживала военно-промышленный комплекс, наши ученые оказались в западных странах самым конвертируемым российским товаром. Это прямое свидетельство тому, какая у нас была сильная наука.

Точное число ученых, эмигрировавших из стран бывшего СССР, неизвестно, поскольку наша наука статистики разделяет общую судьбу российской науки. На состоявшейся 11 ноября 2009 года в Министерстве науки и образования РФ дискуссии по поводу внешней миграции оценка числа уехавших ученых варьировалась от 60 до 250 тысяч. По косвенным данным могу судить, что профессорскую tenure (пожизненную позицию, которую получить очень нелегко, для этого надо победить в жесткой конкурентной борьбе) в университетах других стран имеет несколько тысяч человек. А на одного ученого, получившего постоянное место в университете, приходится как минимум несколько человек, которые сегодня борются с кризисом в частных компаниях. Многие из них имеют ученые степени.

География третьей эмиграции ученых чрезвычайно обширна. Большинство уехали в Соединенные Штаты, очень многие - в Израиль, Англию, Германию, Австралию, Канаду, Францию. Наши профессора работают в университетах Новой Зеландии, Южной Африки, Малайзии, Гонконга, не говоря уж про Голландию, Бельгию, Италию, Скандинавские страны. Во всех лучших университетах мира есть профессора из России, и сегодня это - очень значительная диаспора. Обычно на конференциях по математике, теоретической физике, оптике, океанографии (я упоминаю только те, на которых бываю сам) немалая часть аудитории говорит по-русски.

С «младореформаторами» к власти пришли люди, образованные поверхностно, нахватавшиеся обрывков западной экономической науки, - «брошюркины дети». Сегодня стало банальным сравнивать их с большевиками, но большевики не только разрушали, но и строили. Когда Джордж Сорос, единственный из сильных мира сего, озаботился бедственным положением российской науки и вложил в ее поддержку около двухсот миллионов долларов, они надменно не заметили его деятельности. Сорос полагал, что страной управляют цивилизованные люди, испытывающие временные трудности, что на каком-то этапе к поддержке науки активно подключатся федеральное правительство и регионы. Этого не произошло, и глубоко разочарованный Сорос свою активность в России прекратил. Он действовал из идеалистических побуждений, но в нашей стране, пораженной вульгарным практицизмом, в нем видели чуть ли не американского шпиона.

Ссылки на экономические трудности того времени не могут работать. Судя по тому, с какой скоростью в стране произошло формирование обширного класса богатых и сверхбогатых людей, и по тому, что отток капитала за рубеж составлял десятки миллиардов долларов в год, - ресурсы в стране были. Не было цивилизованного и грамотного правительства. И была ложная установка на идею, что быстрое обогащение небольшого числа произвольно выбранных людей является двигателем прогресса. Затем не осталось даже идеи.

Сохранить науку было реально. В 1992 году группа ученых, в которую входили академики А. В. Гапонов-Грехов, В. Е. Фортов и я сам, пытались провести в жизнь проект «Государственный профессор», предполагавший адресную поддержку десяти тысяч докторов наук и вдвое большего числа кандидатов на приличном по тем временам уровне - в среднем, по пять тысяч долларов в год. Когда мы обсуждали этот проект с секретарем Совета безопасности Ю. Н. Скоковым, он вокликнул: «Сто пятьдесят миллонов долларов в год? Да все, что вам нужно, - это всего-навсего одна скважина!» Это при том, что цена нефти тогда была на уровне двадцати долларов за баррель. Однако проект не прошел. Он превратился в гораздо более скромную программу поддержки научных школ. А к моменту, когда цена нефти подскочила до восьмидесяти долларов, и эта программа практически зачахла.

4. Современное состояние российской науки и административный волюнтаризм

Каково же состояние российской науки в настоящее время?

Наука не погибла, но положение ее весьма драматично. Сравнение с тяжелобольным пациентом вполне уместно, и плохо то, что состояние здоровья этого пациента никому в точности не известно. Как у нас нет статистики уехавших ученых, так нет и данных по динамике уезжающих и трезвой оценки потенциала оставшихся. Поэтому судить можно только по личным наблюдениям. А они следующие. Наука перестала быть единым целым. Она живет по островкам, мало взаимодействующим между собой. Внутри страны научных конференций проводится мало, путешествие по России стало дорогим удовольствием. Парадоксально, но ученые из разных мест России чаще встречаются на международных конференциях за рубежом, чем у себя дома. В целом провинция пострадала от «утечки умов» меньше, чем обе столицы.

Наука на глазах стареет. Заходя на институтские семинары, замечаешь, что в полупустом зале сидят больше пожилые люди. Средний возраст научных сотрудников пятьдесят пять - шестьдесят лет. Они, скорее всего, уже не уедут за рубеж, и они еще могут обучать молодежь. Но все же - это уходящее поколение. За ними зияет пустота, ученые следующего поколения или уехали навсегда, или проводят большую часть года, работая в зарубежных научных учреждениях. Немногочисленная молодежь вострит лыжи, стремясь перед этим по максимуму взять знания у старших. Отечественное научное приборостроение погибло, лаборатории оснащены морально устаревшим оборудованием, реактивов нет. Руководство Академии наук вяло и безынициативно, не смеет занять активную позицию в отстаивании интересов науки перед правительством .

Наука ждет до сих пор. За последние восемь лет, несмотря на некоторое повышение зарплаты ученых, ситуация изменилась только к худшему. Позиция властей остается прежней: глухота к мнению профессионалов и советский административный волюнтаризм. Советского Союза давно нет, а волюнтаризм не только не исчез, но, соединившись с характерным для нового времени стремлением к личной наживе, расцвел. Как и в советское время, он осуществляется путем ведения шумных кампаний, какой была, например, кампания по внедрению кукурузы чуть не до Полярного круга. Сегодня у нас есть новая кукуруза - нанотехнологии. Как и кукуруза, нанотехнологии - дело очень хорошее. Они успешно используются для получения композитных материалов, в медицине для транспорта лекарственных препаратов, в оптике, в микроэлектронике. Но у нас это превратилось в кампанию общегосударственного масштаба с сильнейшей поддержкой «сверху».

Вдохновенные легковесные выступления главного идеолога «нано-когнобио» прорывов М. Ковальчука очень сильно напоминают речи о необходимости и возможности преобразования природы. На развитие нанотехнологий правительство выделяет финансирование, в полтора раза превышающее бюджет всей Академии наук! По указу Президента три самых сильных физических института страны вливаются в исследовательский центр «Курчатовский институт», которым руководит М. Ковальчук. Без ведома сотрудников и руководства институтов, без всякого научного, экспертного обсуждения ! В советское время административный волюнтаризм отличался большим профессионализмом. Советским чиновникам был доступно понимание того, что наука не терпит монополизма, и исполнение важных программ не доверялось одной группе. Главой центра по созданию ядерного оружия в Сарове был Ю. Б. Харитон. Параллельный и конкурирующий центр был в Челябинске, им руководил Е. И. Забабахин. Такая же ситуация была в ракетостроении и в авиации. Монополизация науки неизбежно ведет к ее симуляции и «потемкинским деревням».

На фоне этой грандиозной «панамы» переименование Казанского университета в Приволжский - событие небольшое. Но что это как не волюнтаризм, сочетающийся с совковым отсутствием исторической памяти? Казанский университет - один из старейших в России, основан в 1804 году. Он справедливо гордится своими выдающимися учеными: достаточно назвать создателей неевклидовой геометрии Лобачевского и теории строения органических соединений Бутлерова. Название университета есть бренд, тем более ценный, чем университет старше. Можно ли представить себе, чтобы Кембриджский университет переименовали в Среднеанглийский? Или Болонский, старейший в Европе, переименовали в Центрально-итальянский? Это переименование - яркий пример, как сказал бы Николай Лесков, «административного восторга».

Академическая наука находится в бедственном состоянии, а заменить ее нечем. Для исторически сложившейся в России формы организации и управления научным сообществом с помощью академических структур в настоящее время не просматривается альтернативы. Взятый же правительством курс закупать новые технологии за рубежом и оттуда же приглашать на работу специалистов убьет российскую науку окончательно. На закупку новых технологий выделяется 600 миллиардов рублей - сумма, в тридцать раз превышающая финансирование институтов Академии наук! Из средств, выделенных на нанологический пузырь, лишь 1% обещается академической науке.

Нет альтернативы Академии наук и как органу, способному провести серьезную научную экспертизу. Пренебрежительное отношение правительства к академической науке уже дает свои плоды: поток лженауки захлестнул страну. Например, процветает некий В. И. Петрик, недоучившийся психолог и бывший уголовник, осужденный по тринадцати статьям Уголовного кодекса, от мошенничества до покушения на грабеж.

Ныне он - «частный ученый-изобретатель» и научный консультант при партии Единая Россия. Достаточно сказать, что среди его многочисленных «научных открытий» - получение электричества из тепла слабо нагретых тел, что есть нарушение второго начала термодинамики и конструирование вечного двигателя второго рода, что является чудовищной по неграмотности идеей. Тем не менее, благодаря покровительству в высшем эшелоне власти, его фильтрами для очистки воды, не прошедшими научной экспертизы, оснащается партийный пилотный проект «Чистая вода», который предполагается сделать в этом году федеральной программой с финансированием в 15 триллионов рублей .

Для сегодняшней ситуации с российской наукой трудно найти исторический аналог. Бывали случаи, когда цивилизации гибли в результате внешних вторжений или внутренних войн. Но чтобы страна, которая занимала одно из первых мест в мировой науке, добровольно стала сползать на последнее место, - таких прецедентов в мировой истории не было. Вот разве что то, что учинил Гитлер с германской наукой за тринадцать лет своего правления. В начале ХХ века германские университеты были лучшими в мире. Сейчас, через шестьдесят четыре года после войны, несмотря на то, что Германия является одной из самых богатых и успешных стран в мире, и несмотря на приложенные огромные усилия, ее университеты находятся на одном месте с университетами Австралии, которая в начале ХХ века была страной довольно отсталой. Восстанавливать разрушенное несравненно труднее, чем разрушать.

Времени для спасения российской науки почти не осталось. Еще несколько лет, и произойдет полный разрыв связи между поколениями ученых! Если не дать возможность еще оставшимся в живых профессионалам передать свой научный опыт и не открыть перед молодыми учеными перспективу, на российской науке можно будет поставить крест.

Какое-то беспокойство правительство начинает проявлять. Принимаются некоторые программы по привлечению ученых-эмигрантов к работе со студентами. Несомненно, следует приветствовать любую форму интеграции российской науки в мировую, но нужно понимать, что молодой специалист встанет перед выбором: уехать к своему наставнику в аспирантуру или остаться в России, где ты будешь работать в лабораториях с устаревшим оборудованием и никогда не сможешь купить себе квартиру. Всюду в мире есть острая потребность в талантливой молодежи: ее всегда не хватает, и она представляет собой огромную ценность. Только доведя зарплаты ученых до среднеевропейского уровня, можно остановить «утечку умов». Безнравственно и бесперспективно рассчитывать двигать вперед науку и технологии за счет энтузиазма живущей впроголодь научной молодежи.

Для спасения российской науки не надо изобретать велосипед: ей следует вернуть тот статус, который она имела в советское время и продолжает иметь в мире. Ученые должны принадлежать к верхушке среднего класса, а труд научного работника быть уважаемым и социально престижным. Ученым должны быть созданы необходимые условия для работы, лаборатории оснащены современным оборудованием. Поддерживать необходимо все направления научного поиска в равной мере - наука представляет собой единый организм, и заботиться нужно о его здоровье в целом. Попытка разделить ученых на полезных, чья деятельность приносит немедленную выгоду, и бесполезных игнорирует огромный мировой опыт. «Полезных» можно дополнительно стимулировать грантами: эта стратегия возникла как результат естественной эволюции западной культуры. Сообщество ученых должно быть самоуправляемым, а административное вмешательство государства минимальным. Оно должно осуществляться через дополнительные фонды, финансирую-щие приоритетные направления.

Да, на это нужны немалые средства. В 2010 году Соединенные Штаты вкладывают в научные исследования более 3% ВВП, Китай - более 2%. Для сравнения - бюджет Академии наук составляет менее 0,3% нашего, несравнимого с американским, ВВП. Тем не менее для тех, кому кажется, что наука - слишком дорогая роскошь, попробуем представить себе сценарий нежелательного и скорого будущего.

5. Россия без науки

Первым следствием угасания науки, ухода из российской действительности профессионалов, занятых наукой ради науки, будет упадок образования. Он уже очень заметен, у нас появились неграмотные подростки. Некоторые источники называют цифру в два миллиона, что, скорее всего, журналистское преувеличение, но вот факт: на Факультете журналистики МГУ в октябре этого года 82% первокурсников не справились с диктантом, совершив от восьми до восьмидесяти ошибок на текст.

С упадком образования придется распроститься с надеждой развивать у себя новые технологии: для этого нужны высококвалифицированные кадры. Более того, даже поддержание уже имеющейся технически сложной инфраструктуры станет проблемой, и техногенные катастрофы, вроде той, что случилась на Саяно-Шушенской ГЭС, станут обыденным делом.

Страна, неспособная идти в ногу с техническим прогрессом, довольно скоро станет беспомощной в военном отношении. Через десять-пятнадцать лет произведенное нами оружие будет относиться к будущим стандартам как арбалет к автомату. На ядерное оружие надеяться не стоит. Для его воспроизводства и обслуживания тоже нужны высоко-квалифицированные специалисты. И мы вряд ли окажемся способны производить высокоточное роботизированное тактическое оружие. Или правительство надеется покупать также и военные технологии?

Следствием упадка науки и образования в России будет полное падение международного престижа страны. Никакими олимпийскими играми восстановить его будет невозможно. Когда-то Маргарет Тэтчер назвала нашу страну Верхней Вольтой с ракетами. Это было неточно. Мы были Верхней Вольтой - с ракетами и Нобелевскими лауреатами. И когда мы все прогуляем, отношение к нам будет хуже, чем к Верхней Вольте, где ни ракет, ни Нобелевскх премий никогда не было. К нам будут относиться, как к незадачливому купчику, который разбазарил отцовское состояние. Таких людей не любят на протестантском Западе, а в Китае над ними просто смеются. Мы превратимся в страну-изгоя, и в случае любого дипломатического или военного конфликта весь мир встанет на сторону, противную нам.

Заметим, что формально мы науку не потеряем. Останутся высшие учебные заведения и люди, называемые профессорами. Будут защищаться диссертации, только их уровень будет неуклонно снижаться. Сохранятся научные журналы, но «импакт-фактор» этих журналов будет очень низок. В этих журналах можно будет напечатать что угодно, но читать их никто не будет. Ссылаться на то, что в них напечатано, - тем более. Рано или поздно наступит роковой момент, когда в России не останется профессионалов, способных понимать то, что написано в зарубежных научных журналах. После этого российская и мировая наука превратятся в два непересекающихся мира, причем первый будет относиться ко второму как мир теней к миру реальному. В мире теней будет царствовать серость, но царствовать ей недолго: появятся новые Лысенки. Когда власть увидит, что дело плохо, она будет рада поверить любому шарлатану. Это, собственно, уже происходит.

В «царстве темных людей» вместо научной статистики будут предсказатели и астрологи, вместо медицины - знахари и целители, вместо историков - Фоменки, вместо инженеров - изобретатели вечных двигателей. Следует ожидать, что среди таких людей будут иметь успех самые агрессивные и мракобесные формы религий, самые изуверские секты. Страна превратится в весьма дурно пахнущее болото. Те, кто сегодня меланхолически соглашаются жить в «России без науки», пусть задумаются, хорошо ли им будет в этом болоте.

Впрочем, эта «болотная» фаза нашей истории продлится не очень долго. Внутри будет нарастать социальная напряженность, а вовне - потребность в минеральных ресурсах. Способные и энергичные молодые люди, не получившие хорошего образования и невостребованные своей страной, - взрывчатый социальный материал огромной силы. А «внешний» мир не будет долго терпеть состояние, когда доход от продажи земных ресурсов делит так называемая элита интеллектуально и морально разлагающейся страны. Идея о том, что минеральные богатства Земли должны принадлежать всему человечеству, уже витает в воздухе. Нас ждет глобальный передел собственности и геополитическая катастрофа.

6. Заключение

Заключая этот мрачный прогноз, приходим к неизбежному выводу: от судьбы российской науки зависит судьба России. Потеряв науку, Россия перестанет быть независимым государством, сохраняющим контроль над своей территорией и своими природными богатствами. Это обстоятельство следует положить в основу стратегии будущего развития страны.

Если оставить в стороне такие «мелочи», как коррупция, для этого потребуется преодолеть сопротивление чиновников, желающих руководить наукой и делить научное знание на полезное и бесполезное. Наука никому ничего не должна. Наука существует для того, чтобы быть наукой. Как сказала американская писательница Гертруда Стайн: «Роза - это роза, это - роза». Дайте этой розе расцвести, и остальное все приложится. Наука будет производить знания, промышленность будет их использовать. Но роза - это нежное растение. Ее нужно поливать, подкармливать, охранять от града и заморозков. Наука тоже нуждается в уходе. Собственно, необходимы два главных условия: полное уважение к научному знанию и профессии ученого и адекватное финансирование.

В 2012 г. ситуация несколько изменилась. По данным Газета.ру, на 2012, 2013, 2014 годы общее финансирование науки планируется на таком уровне: 323, 327, 283 млрд рублей. В терминах доли ВВП финансирование науки будет неуклонно сокращаться: 0,55%, 0,51%, 0,39%. Почти половина этой суммы (в 2012 году это 149 млрд рублей) выделена Роскосмосу и Минпромторгу, то есть не «фундаментальной» науке, и еще 12 млрд рублей выделяется Росатому. Из оставшихся 162 млрд рублей 43 млрд рублей отходят Минобрнауке, а еще 59 млрд рублей (около 2 млрд долларов) – РАН со всеми ее отделениями (http://www.gazeta.ru/science/2012/01/30_a_3979401.shtm). Прим. редколлегии )

Следует отметить, что некоторые положительные сдвиги в отношении правительства к науке наблюдаются. Двумя потоками, в 2010 и 2011 годах было роздано 79 мегагрантов для стимуляции возвращения уехавших российских ученых и привлечения на временную работу в российские вузы ведущих иностранных ученых. Цель проекта – организация при университетах научно-исследовательских лабораторий. Каждый грант выдается на три года, с неопределенной возможностью продления на один дополнительный год; общее финансирование всего проекта 12 миллиардов рублей. В результате создано 79 новых лабораторий при вузах, но их судьба после окончания срока действия мегагрантов пока весьма туманна.

Еще более амбициозный план по спасению отечественной науки – 6 мегапроектов по строительству уникальных экспериментальных установок, на которые предполагается выделить 133 миллиарда рублей.

На этом фоне сокращение и без того смехотворно мизерного финансирования РФФИ является прискорбным фактом. Принято решение прекратить давать гранты ученым на международные командировки.

Поглощение подвластным М. Ковальчуку Курчатовским институтом ИТЭФа – знаменитого Института теоретической и экспериментальной физики в Москве – вызвало в конце 2011 года большой общественный скандал. Новое некомпетентное руководство института, определив направления, которыми нужно заниматься, оставило не у дел около 70% научных сотрудников института, занятых фундаментальными исследованиями. Запрещаются научные командировки, поездки на конференции, молодежные школы, создаются препятствия для работы со школьниками и студентами, введен полный запрет на посещение территории ИТЭФ иностранными учеными.

См. статью академика Э. П. Круглякова, председателя комиссии РАН по борьбе с лженаукой и фальсификацией научных исследований: http://www.sbras.ru/HBC/article.phtml?nid=523&id=15

В настоящее время, благодаря широкому общественному резонансу, который вызвала эта афера, партийная программа «Чистая вода» в каком-то сильно урезанном варианте, уже без фильтров Петрика, спущена в регионы.

Сейчас, когда вы читаете этот номер журнала, тысячи мужчин и женщин усердно трудятся над тем, чтобы через девять месяцев на свет появились дети. Спустя примерно лет семь эти дети пойдут в школу, а где-то в районе 2030 года окажутся на границе между средним образованием и высшим. И вполне возможно, что к этому моменту вся школьная и вузовская система окажется совершенно иной. Какой?

Агентство стратегических инициатив (АСИ) в течение нескольких лет разрабатывало форсайт-прогноз «Обра­­зо­­вание-2030». В прожектах АСИ гораздо больше вызова и футуристической романтики, что выгодно отличает их от документов Министерства образования, где все больше про «эффективность расходования бюджетных средств». Тут ощущается дух фантастических романов: «персональный тотальный учебник с искусственным интеллектом», «логика игровых достижений», «использование образовательных сред для реинтеграции семей»…

Журналисты «РР» изучили прогноз АСИ, поговорили с его авторами. Футуристическую картину мы сопоставили с собственным опытом в сфере как «официального» о­бразования (автор этого текста проработал полтора года учителем географии в районной школе), так и «неофициального» («РР» участвует в проведении Летней школы, где преподают не только журналистику, но и медицину, ф­изику, биологию, социологию, психологию и т. д.).

В итоге удалось выделить несколько ключевых трендов развития образования. Мы не будем настаивать на том, что все это обязательно случится. Это, скорее, мечты о желаемом будущем, которые помогут нам в настоящем.

Тренд 1. Ревизия всего и вся

Массовая школа - институт до безумия консервативный, куда консервативней, например, чем православная церковь с ее традициями и ритуалами. Образовательный к­анон соблюдается жестко: урок идет 45 минут, парты в классе расставлены рядами, в начале года проводится торжественная линейка с участием ветеранов войны, осенью проходит конкурс «Папа, мама, я - спортивная семья», отметки выставляются от двойки до пятерки… То же самое с вузами: лекции, семинары, зачеты, экзамены, деканы, факультеты, кафедры.

Но то образование, которое создавалось для нужд индустриализации и преодоления массовой неграмотности, уже неактуально. На планете новая экономика, новые технологии, новые вызовы. Глобализация, компьютеры, планшеты, всеобщий интернет, искусственный интеллект, Википедия, машинные переводчики…

Достаточно обратить внимание на такую мелочь, как различия в компетенциях поколений. Когда-то взрослый человек умел заведомо больше, чем ребенок. Он лучше шил, готовил, пахал. У него нужно было всему учиться. Сегодня многие подростки гораздо лучше разбираются в настройках планшетов, чем их родители и учителя.

Нам кажется, что ЕГЭ или бакалавриат с магистратурой - это великие реформы образования. На самом деле это лишь мелкая организационная модификация, не более того. Содержательные реформы тоже происходят. Н­апример, в российских школах постепенно отходят от принципа «учитель говорит - ученик запоминает, учитель проверяет - ученик отвечает» и все больше делают ставку на самостоятельные исследования школьников - проекты. Вместо заучивания цифр и дат дети сами исследуют какой-либо объект, будь то родительское поведение рыбок-циклид в аквариуме или стратегические приемы Гая Юлия Цезаря во время галльской войны. П­ока это внедряется коряво и неумело, но все-таки уже стало стандартом.

Если образование хочет отвечать нуждам меняющегося общества, оно должно подвергнуть ревизии все свои константы. Ну, например, сам принцип классно-уроч­­ной с­истемы. Почему-то считается, что люди, родившиеся в один год, должны все вместе ходить на одни и те же уроки. Тебе восемь лет? Иди учи названия травок на лугу. Тебе четырнадцать? Тогда заучивай названия химических элементов. Никого не волнуют ни твои личные интересы, ни твой уровень развития в той или иной области.

Существует немало экспериментов, когда люди объединялись в учебные группы вне зависимости от возраста. Взять ту же Летнюю школу «РР». Там на одном занятии по космологии могут запросто сидеть и кандидат технических наук, и ученик 10-го класса. Им обоим эта тема не очень знакома и интересна. А кому легче ее усваивать - непонятно. Конечно, у кандидата наук больше опыта, зато старшеклассник лучше помнит мифологию и историю, поскольку недавно их проходил.

«Сейчас стало понятно, что различия между детьми одного возраста и различия между разными возрастами - они уже соизмеримы. Поэтому идея одновозрастного класса невалидна. И можно перемешать детей в классе», - рассказывала в одном из интервью «РР» доктор психологических наук Катерина Поливанова.

То же самое и с другими «священными коровами» образования: делением знаний на предметы, системой лекций, организацией экзаменов. Они все подвергнутся ревизии и переосмыслению.

Тренд 2. Очень личное образование

Старой школе и старому университету нет места в мире будущего. Человек сможет собирать свое персональное образование без традиционных институтов. Я не исключаю, что в 2030 году постоянное обучение в школе или вузе станет уделом неудачников. Про таких будут говорить: «Он не смог сам сконструировать свое образование…» - считает Павел Лукша, директор корпоративных образовательных программ Московской школы управления «Сколково» и один из главных создателей форсайт-прогноза «Образование-2030».

«Каждый ученик уникален», - пафосно произносят наши педагоги, после чего загоняют этого уникального ученика в максимально тесные рамки. Допустим, идет урок географии. Девочка Ира на первой парте знает назубок больше половины штатов США и их экономические особенности. Ей скучно. А мальчик Вася на последней парте не очень понимает, в каком полушарии эти США находятся. Ему страшно. Но бедному учителю надо выдать единую стандартную программу единому стандартному классу. Такова нынешняя массовая школа.

А образование будущего представляется как эдакий конструктор, который ученик собирает самостоятельно. Допустим, умный подросток в 14 лет определяет, что ему в ближайший год нужно пройти углубленный курс ядерной физики, научиться играть на гитаре, изучить основы китайского языка, пройти краткий курс теории вероятности и попрактиковаться в проведении социологических исследований.

Обычная районная школа такой комплект вряд ли предоставит, но это не проблема - на дворе 2030 год и детали конструктора разбросаны по всему пространству: интернет, университеты (как свои, так и зарубежные), мультимедийные учебники, специализированные курсы, н­еформальные образовательные сообщества.

Конечно, для определения образовательной траектории одного желания ученика мало. Многие вообще выберут углубленный курс лежания на диване в качестве основного предмета. Чтобы эта система заработала, нужно многое: психологи-консультанты, персональные тьюторы, курсы повышения квалификации для родителей. Но ведь такое вполне реально.

Некоторые элементы этой образовательной утопии уже начали появляться. Например, в пресловутом стандарте для старших классов предполагалось, что значительную часть курсов ученик будет выбирать сам. Прогрессивная общественность встала на дыбы: «Это что же творится?! Мы будем слушать желание школьника?! А если он откажется "Войну и мир" читать?! Если он не узнает, что Волга впадает в Каспийское море?!Анархия! Ужас! Развал системы образования!» Под давлением общественности уровень вариативности в стандарте был снижен. Но она все равно осталась.

Предполагается, что в будущем персональными окажутся не только набор курсов и их содержание, но и учебники. Эксперты АСИ говорят о появлении «Алмазного букваря», этот образ взят из фантастического романа Н­ила Стивенсона: учебник начинят искусственным интеллектом, и он сможет подбирать образовательные материалы - фото, тексты, видео, задания, схемы - под потребности каждого конкретного ученика, причем неважно, шесть лет этому ученику или шестьдесят. Ничего принципиально невозможного в этом нет.

Еще одна красивая метафора: «точка бога». Речь идет о том, что наступит момент, когда вся письменная информация будет в Сети, и при этом Сеть будет доступна в любой точке. Уже сейчас монополия учителя на знания сильно подорвана благодаря куче образовательных сайтов и Википедии. Тенденция усугубляется, и педагог должен превратиться из рассказчика в проводника.

Тренд 3. Персональные портфолио

Двойка, тройка, четверка, пятерка, зачет, незачет… Н­ынешнее образование держится на отметках. Они нужны, чтобы диагностировать ученика. Но уж больно узка та область, в которой они могут что-то измерить. Это как если бы врачи ориентировались только на показатели термометра и игнорировали бы анализы крови, рентгеновские снимки и данные томографа.

Кроме контрольных и ответов на уроках у ученика есть множество других возможностей проявить себя. Участие в конференциях и концертах, помощь друзьям, осмысленное посещение экскурсий, доклады, самостоятельные исследования, практика на реальных рабочих местах, поездки на слеты и так далее. Много всего. Учесть это не так просто. Особенно когда речь идет не о количестве выученных фактов, а о более сложных субстанциях типа умения думать или умения принимать на себя ответственность.

Автор этого материала присутствовал как-то на педсовете в одной районной школе. Директор вдохновился книжкой о Гарри Поттере и решил ввести систему баллов для каждого класса. Оказалось, что найти причины для снятия баллов легко: опоздали на урок, шумели, оставили класс неубранным. А вот с начислением возникли проблемы - за что поощрять-то, если хорошая учеба или пристойное поведение считается нормой, а не достижением?! В итоге систему баллов так и не ввели.

Сейчас в развитых странах - США, Канаде, Японии, государствах Европы - очень популярна система портфолио. За время учебы ученик накапливает дипломы, свидетельства, сертификаты и так далее - вплоть до отзывов соседей по дому. В Новой Зеландии, по слухам, эта система доведена до национального масштаба, там учитываются достижения за всю жизнь, к этому привязаны и страховка, и кредит. Система портфолио начинает р­аботать и у нас. Правда, в нашем варианте она очень формальная, да и особых преимуществ не дает.

В будущем накопленный багаж достижений станет одним из ключевых элементов системы образования. И тут опять-таки информационные технологии сделают заслуги человека доступными и прозрачными.

Отдельная тема, о которой очень любят говорить эксперты, - внедрение игры в образование и учет игровых достижений. Представьте себе школьника Васю, который целыми днями сидит за компом и играет в «Цивилизацию». Его одноклассница Маша упорно зубрит учебники по обществознанию и древней истории. Вопрос: кто лучше понимает устройство общества? Понятно, что лучшие оценки получит Маша. Но вопрос не в оценках, а именно в понимании. В компьютерной игрушке есть и распределение ресурсов, и внешняя политика, и управление экономикой, и много других важных вещей.

Правильные решения тут же поощряются дополнительными очками. Описание игрушки гласит: «Как лидеру своей нации игроку предстоит создать свое государство, развивать технологию и экономику, налаживать отношения с сопредельными государствами. Можно попробовать себя в роли Линкольна, Наполеона, Сталина и других не менее выдающихся личностей». Чем не обучение общественным наукам и социальным практикам?

Согласно прогнозу, игра должна стать важным элементом образования. И вполне вероятно, что в портфолио б­удущего вместе с дипломом об участии в конкурсе «Русский медвежонок» будет лежать сертификат о прохождении Civilization 8.0.

Тренд 4. Гражданское общество против государственных институтов

Очень важно: учащийся должен перестать быть объектом учебного процесса и стать его субъектом. За этой занудной фразой стоит настоящая трагедия образования, особенно российского. Школьники и студенты отчуждены от своих учебных заведений. Для начальства они не более чем «контингент учащихся», над которым надо произвести некие педагогические действия. Это больше напоминает завод, где вместо шестеренок обтачивают людей. И эти люди воспринимают учебное заведение как нечто чуждое, внешнее. Университет и школа - это не «мы», а «они».

Аналитики АСИ предрекают, что образование будущего станет совершенно иным. Университет и школа станут единым сообществом, где все чему-то обучаются друг у друга, все помогают друг другу развиваться.

Здесь опять-таки стоит обратиться к примеру Летней школы «РР», где принцип «все учат - все учатся» является одним из основополагающих. Сейчас Иван слушает лекцию по научной журналистике, а через полтора часа он встанет с ученической скамьи и займет место лектора, чтобы рассказать об апоптозе клеток, в котором он разбирается лучше всех собравшихся. А потом и преподаватели, и слушатели вместе пойдут мыть посуду, ибо это их общий университет, общая школа, которую они создают все вместе. Здесь нет «мы» и «они», здесь все являются субъектами, а не объектами.

Конечно, такое получается, когда образовательный проект находится вне традиционных государственных институций. Это, скорее, прерогатива гражданского о­бщества. Оно уже порождает альтернативу государству, когда речь заходит о спасении больных детей, сборе гуманитарной помощи или контроле за честностью выборов. Вполне возможно, что оно может захватить и нишу образования.

Гражданские образовательные проекты пока редки, но те, что есть, очень эффективны. Например, «Тотальный диктант» можно рассматривать как альтернативную форму повышения грамотности. Его масштабы впечатляют: сотни тысяч участников, охват всего мира от Камчатки до Калининграда, от Боливии до Новой Зеландии. И это проект абсолютно новый, никак не связанный с традиционными структурами.

Понятно, что волонтеры и гражданские активисты не смогут полностью заменить педагогов. Скорее всего, речь пойдет о конкуренции разных систем - общественной, государственной и коммерческой.

Еще альтернативой нынешним университетам могут стать своего рода холдинги студентов, когда люди объединяются, чтобы получить образование по определенному набору специальностей. И в этом случае деканы и ректоры оказываются не всесильными диктаторами, а всего лишь наемными работниками или избранными представителями.

Тренд 5. Учиться всю жизнь

Еще одна фишка, которую обещают в будущем: образование станет постоянным, непрерывным и тотальным. Н­апример, с помощью образования можно вернуть семьям былое единство. Ведь сейчас папы, мамы, дети, бабушки, дедушки расползлись по своим углам. Порой единственное, что их объединяет всех, - это семейные скандалы.

Идеальная семья будущего должна жить иначе. Сначала проводится семейный форсайт: к чему мы стремимся вместе, к чему стремится каждый из нас, чего мы хотим достичь, каких знаний и умений нам для этого не хватает? Дальше семья превращается в образовательную ячейку общества. Папа читает для всех курс современной истории, сын-подросток учит маму играть на гитаре, дочь-пятиклас­сница объясняет брату нотную грамоту, мама пересказывает то, чему в свои тридцать пять лет научилась на тренинге по гештальт-психологии, а бабушка делится воспоминаниями об организации медицины при Брежневе. Более продвинутый вариант - семьи объединяются между собой, образуются клубы и сообщества. Опять-таки традиционные институты образования оказываются в стороне.

Тренд 6. «Университет миллиардов»

У российских университетов есть поводы для паники. И дело не только в очередных попытках Минобрнауки найти и закрыть вузы с «признаками неэффективности». Если Стэнфордский университет или Массачусетский технологический институт будут конкурировать за студентов с Волчьегонским финансово-педагогическим университетом, несложно догадаться, кто выиграет.

Что такое университетское образование? Это некий а­вторитетный человек - профессор - выходит к аудитории и что-то рассказывает. Аудитория это записывает, а потом сдает экзамен, то есть демонстрирует, что усвоила мысли этого профессора.

Но почему профессор должен обязательно находиться в той же аудитории, что и студенты?! Мы же слушаем м­узыку любимой группы, хотя физически исполнители находятся на другом краю планеты.

Современные технологии позволяют сделать университетское образование доступным вне зависимости от того, где человек находится - в глухой российской деревушке или на Западном побережье США. Характерный пример - проект Coursera, в котором участвуют преподаватели Стэнфордского университета, Калифорнийского технологического института, Принстонского университета и других высокорейтинговых вузов.

Любой желающий может бесплатно получить доступ к видеозаписям лекций по любому из предлагаемых учебных курсов, которых сейчас более четырех сотен: «социальная психология», «машинное зрение», «введение в социологию» и т. д. На момент подготовки этой статьи на Cour­­sera записались 4 442 445 человек со всего мира, включая Россию. Понятное дело, когда курс «Теория автоматов» ч­итает профессор Джеффри Ульман, который в свое время получил медаль Джона фон Неймана «За создание основ теории автоматов», то это круче, чем лекция печального доцента из провинциального института.

Не исключено, что такие наднациональные «университеты миллиардов» могут всерьез потеснить традиционные вузы. Но здесь встает вопрос: а как проверять полученные знания? Здесь как минимум два пути. Первый - задействовать возможности искусственного интеллекта. Системы анализа текста вполне способны оценить даже творческие работы типа эссе или раздела «С» в ЕГЭ. Другой вариант основывается на социальных сетях. Одни студенты проверяют других, образуется класс добровольных тьюторов и наставников. При желании каждый профессор или успешный специалист может создать свою армию с офицерами, гвардейцами, резервистами, новобранцами и т.д.

В прогнозах АСИ очень много говорится про виртуальные миры и планетарные сети. Наверное, за этим действительно будущее. Но тут же начнет образовываться д­ефицит реального общения. Ведь хороший профессор не только зачитывает лекции. Он общается со студентами, реагирует на их мимику, показывает свои модели поведения. Это и есть настоящее образование. И в будущем возможно появление очень-очень элитных структур, в которых преподаватели, как во времена Античности, будут прогуливаться по реальным садам с реальными студентами. Ведь даже то, как профессор посмотрел вслед проходящей девушке, тоже является важным социализирующим опытом для его учеников.

Тренд 7. Взлет и падение прогресса. А потом опять взлет

На экране график. Кривая начинается где-то в районе 2010 года и стремительно идет вверх. Рядом пояснения: «Осознание кризиса образования», «Мода на технологические решения», «Поиск ответов в информационно-коммуникационных технологиях».

Возле 2017-го кривая достигает пика и скатывается вниз: «Схлопывание рынка типовых замещающих решений. Прорыв решений, создающих новые стандарты. В­ойны стандартов и форматов. Инфраструктура нового образования - следующее поколение ИКТ». После этого график вновь прыгает вверх, максимальные значения видны около 2025 года: «Новое образование становится б­азовой инфраструктурой в развитых странах».

Такой эффект «двойного горба» характерен для множества инновационных секторов. Бизнесы, остающиеся после «схлопывания» пузыря, задают стандарт отрасли, - поясняют эксперты АСИ.

Подобное в истории случалось не раз. Когда интернет-технологии росли как на дрожжах. Была эйфория. А потом раз - и случился в 2000 году знаменитый «крах д­откомов», когда разом рухнули акции телекоммуникационных и компьютерных компаний. И ничего. К сегодняшнему дню мы вполне себе пользуемся и компьютерами, и интернетом, и прочими технологическими штуками. Скорее всего, «образование будущего» ждет та же самая судьба. И то, что сейчас кажется неуклюжей модой, к 2030 году окажется нормой.

«В России есть пренебрежение к IT-сфере, влиятельные люди на очень большом верху считают ее чем-то несерьезным. Но в последние 50 лет вся основная отдача капитала идет из IT, все технологические прорывы происходят именно там. Даже в армии главный тренд сейчас — системы управления и координации на поле боя».

Евгений Кузнецов, директор департамента стратегических коммуникаций ОАО «РВК»

«Важно, что люди приняли общее решение о будущем и верят, что оно будет таким. Приказом чиновника нельзя изменить систему в лучшую сторону. Нужна идеология — как в начале XX века партия большевиков верила в коммунизм и это позволяло им координировать свою деятельность по захвату власти. У нас идеология не политическая, а технократическая».

Дмитрий Песков, руководитель направления «Молодые профессионалы» Агентства стратегических инициатив, один из авторов проекта «Образование-2030»

«Мы хотим дать ответ на вызов, который стоит перед всем миром!.. К 2025 году мы прогнозируем исчезновение привычных нам форм образования — они будут заменены чем-то другим».

Павел Лукша — директор корпоративных образовательных программ Московской школы управления «Сколково», один из авторов проекта «Образование-2030»