Дата рождения: 31 марта (12 апреля) 1839
Дата смерти: 20 октября 1888
Место рождения: Российская империя

Николай Михайлович Пржевальский доктор географических наук, натуралист, исследователь, путешественник и писатель. Также Николай Пржевальский генерал-майор, известен как член Академии наук Петербурга.

Родился будущий путешественник в небольшой дворянской семье деревни Кимбирово в Смоленской губернии и является потомком запорожского казака.

С целью избежать насмешек относительно даты рождения – первое апреля, Николай всегда указывал дату на 1 день раньше. В связи со смертью отца, воспитанием ребёнка занимался дядя. Им же и была привита страсть к путешествиям и охоте.

Сразу после окончания гимназии в Смоленске Николай стал служить в пехотном полке. Через год началась учёба в Академии Генштаба. Несмотря на внимание всей общественности на импозантного, высокого молодого человека, вел он себя обособленно.

После отличного окончания Академии стал преподавателем Юнкерского училища Варшавы. Преподавая географию, прививал своим ученикам любовь к правде. Признавал единственный закон – справедливость.

Начало исследовательских экспедиций. После назначения и службы на Востоке Сибири юный географ вернулся в город Петербург, где состоялась встреча с Семеновым-Тян-Шанским. Она и помогла организовать экспедицию. В течение 2 лет была собрана большая орнитологическая коллекция Уссурийского края.

Работа исследователя награждена серебряной медалью Географического общества. Пржевальский провёл три зимних месяца в городе Николаевск-на-Амуре в звании старшего адъютанта.

На досуге увлекался охотой и игрой в карты, а многочисленные победы были получены благодаря удивительной памяти. Выигрыш больших денег стал последней игрой в карты.

Все экспедиции проводились в центральном регионе Азии. Первыми объектами внимания стали Тибет, Монголия и Китай. Первые выводы касались Гоби, ранее считавшаяся возвышенностью, оказалась впадиной, которая имеет холмистый рельеф. А Наньшань – горная система.

Мировую известность ему принесли открытия 7 больших озёр, котловины Цайдам, нагорья Бэйшань и три хребта Куньлуне. Результаты деятельности принесли автору Большую Константиновскую медаль.

Свои открытия были и во 2-ой экспедиции. Таким объектом стали горы Алтынтаг. Впервые описал реки Кончедарьи и Тарима, которые в то время наполняли озеро Лобнор. Озеро к нашим дням не сохранилось. Был уточнён северный край Тибетского нагорья, который переместился аж на 300 км.

Много хребтов было открыто в период проведения третьей экспедиции. Среди них Куньлуне, Наньшане, Бокалыктаг и Тангла. Последние два относятся к Тибетскому нагорью. Были засняты истоки Янцзы и Хуанхэ, а также озеро Кукунор.

Для Николая четвёртая экспедиция была достаточно сложной, что связано с мучительной болезнью. Несмотря на это он прошёл почти две тысячи километров. На своём пути он открыл миру множество озёр, горных хребтов, относящихся к Куньлуне. Обозначил контур Цайдамской долины. Впервые определил существование пика Победы, белее чем за полвека до его открытия.

Начиная новое путешествие Пржевальский предчувствовал, что уже не вернётся домой. В Караколе его состояние ухудшилось и спустя несколько дней жизнь безудержного путешественника оборвалась.

За свою не слишком длинную жизнь, величайший исследователь посвятил 11 лет экспедициям. Рабочие маршруты, которые он преодолел, составляют 31,5 тысячу километром. Больше 7 500 экспонатов вошли в зоологические коллекции.

Были открыты новые животные: конь Пржевальского, дикий верблюд, медведь пищухоедаи и прочие. 218 видов, а также 7 родов представителей флоры были описаны впервые. Гербарий, собранный в экспедициях, представляет экземпляры 16 000 растений.

Географическое общество России ввело премию и серебряную медаль им. Пржевальского, а через 50 лет – золотую медаль. Памятники в его честь установлены в Петербурге и возле могилы.

Достижения Николая Пржевальского:

Множество географических открытий;
Собрание зоологических коллекций;
Открытие неизвестных видов представителей животного и растительного мира;
Признан почётным доктором наук и членом научных учреждений.

Даты из биографии Николая Пржевальского:

31.03.1839 рождение;
1846 умер отец;
1855 окончание гимназии и начало военной службы;
1860 сделал научный доклад;
1866назначен на службу в Сибирь;
1867 вернулся в Петербург;
1867-1869 исследование Уссурийского края;
1870-1873 исследование Тибета, Монголии и Китая;
1876-1877 вторая экспедиция;
1879-1880 третья экспедиция;
1883-1885 четвёртая экспедиция и второе путешествие по Тибету;
1886 получил звание генерал-майора;
1888 отправился в последнее путешествие;
20.10.1888 скончался.

Интересные факты Николая Пржевальского:

Открытия известны всему миру;
Его доклад увидел мир спустя сто лет после написания;
И в наше время выдаётся премия и медали имени Пржевальского;
Безудержный путешественник предчувствовал окончание своей увлекательной жизни, но всё же отправился в последнюю поездку.

Николай Михайлович Пржевальский (31 марта 1839, дер. Кимборово Смоленской губернии - 20 октября 1888, Каракол) - русский путешественник и натуралист. Предпринял несколько экспедиций в Центральную Азию. В 1878 году избран почётным членом Академии наук. Генерал-майор (с 1886 года).

Родился 12 апреля 1839 года в деревне Кимборово в семье отставного поручика Михаила Кузьмича Пржевальского. Место, где располагалась деревня Кимборово, находится в четырёх километрах от деревни Мурыгино Починковского района Смоленской области. Здесь установлен мемориальный знак.

Пржевальский принадлежал к шляхетскому роду, имевшему герб «Серебряные Лук и Стрела, повёрнутые вверх на Красном Поле», дарованные за воинские подвиги в сражении с русскими войсками при взятии Полоцка армией Стефана Батория.

Дальним предком Николая Михайловича был воин Великого княжества литовского Карнила Перевальский, казак, который отличился в Ливонской войне.

По окончании в 1855 году курса в Смоленской гимназии Пржевальский определился в Москве унтер-офицером в Рязанский пехотный полк; получив офицерский чин, перешёл в 28-й пехотный Полоцкий полк. Затем поступил в школу Генерального штаба. В это время появились его первые сочинения: «Воспоминания охотника» и «Военно-статистическое обозрение Приамурского края», за которые в 1864 году он был избран действительным членом Императорского Русского географического общества. По окончании Академии отправился добровольцем в Польшу для участия в подавлении Польского восстания. Занимая впоследствии должность преподавателя истории и географии в Варшавском юнкерском училище, Пржевальский изучал эпопею африканских путешествий и открытий, знакомился с зоологией и ботаникой, составил учебник географии, изданный в Пекине.

С 1867 года совершал экспедиции по Уссурийскому краю и Центральной Азии. Окончив обработку четвёртого путешествия, Пржевальский готовился к пятому. В 1888 году он двинулся через Самарканд к русско-китайской границе, где во время охоты в долине реки Кара-Балта, выпив речной воды, заразился брюшным тифом. По дороге в Каракол Пржевальский почувствовал себя плохо, а по прибытии в Каракол он совсем слёг. Через несколько дней он скончался. Похоронен на берегу озера Иссык-Куль. Выполняя последнюю волю покойного, место для его праха выбрали ровное, на восточном обрывистом берегу озера, между устьями рек Каракол и Карасуу, в 12 км от города Каракол. Из-за твёрдости грунта могилу копали солдаты и казаки в течение двух дней; два гроба: один деревянный, а другой железный - для внешней стороны.

Путешествия и научно-исследовательская деятельность

В 1867 году Пржевальский получил командировку в Уссурийский край. По реке Уссури он дошёл до станицы Буссе, потом на озеро Ханка, служащее станцией во время перелёта птиц и давшее ему материал для орнитологических наблюдений. Зимой он исследовал Южно-Уссурийский край, пройдя в три месяца 1060 верст (около 1100 км). Весной 1868 года он снова отправился на озеро Ханка, потом усмирил в Маньчжурии китайских разбойников, за что был назначен старшим адъютантом штаба войск Приамурской области. Результатами его первой поездки были сочинения «Об инородческом населении в южной части Приамурской области» и «Путешествие в Уссурийский край».

В 1872 году Пржевальский предпринял первое путешествие в Центральную Азию. Из Пекина он двинулся к северному берегу озера Далай-Нор, потом, отдохнув в Калгане, исследовал хребты Сума-Ходи и Инь-Шань, а также течение Жёлтой реки (Хуанхэ), показав, что она не имеет разветвления, как думали прежде на основании китайских источников; пройдя через пустыню Ала-Шань и Алашанские горы, он вернулся в Калган, проделав за 10 месяцев путь в 3500 верст (около 3700 километров). В 1872 году он двинулся к озеру Куку-Нор, намереваясь проникнуть на Тибетское нагорье, затем через пустыню Цайдам он вышел к верховью Голубой реки (Мур-Усу). После неудачной попытки пройти Тибет, в 1873 году, через центральную часть Гоби Пржевальский возвращается в Кяхту через Ургу. Результатом путешествия стало сочинение «Монголия и страна тангутов». В течение трёх лет Пржевальский прошёл 11000 верст (около 11700 км).

В 1876 году Пржевальский предпринял второе путешествие из Кульджи на реку Или, через Тянь-Шань и реку Тарим к озеру Лоб-Нор, южнее которого им был открыт хребет Алтын-Таг; весну 1877 года он провел на Лоб-Норе, наблюдая за перелетом птиц и занимаясь орнитологическими исследованиями, а потом через Курлу и Юлдус вернулся в Кульджу. Болезнь заставила его пробыть в России дольше чем планировалось, за это время он написал и опубликовал труд «От Кульджи за Тянь-Шань и на Лоб-Нор».

В 1879 году он выступил из города Зайсан в третье путешествие во главе отряда из 13 человек. По реке Урунгу через оазис Хами и через пустыню в оазис Са-Чжеу, через хребты Нань-Шаня в Тибет, и вышел в долину Голубой реки (Мур-Усу). Тибетское правительство не хотело пустить Пржевальского в Лхасу, и местное население было так возбуждено, что Пржевальский, перейдя через перевал Танг-Ла и находясь всего в 250 верстах от Лхасы, был вынужден вернуться в Ургу. Возвратившись в Россию в 1881 году, Пржевальский дал описание своего третьего путешествия. Им был описан новый вид лошади, ранее неизвестный науке, позднее названный в его честь (Equus przewalskii).

В 1883 году он предпринял четвёртое путешествие, возглавив отряд из 21 человека. Из Кяхты он двинулся через Ургу старым путем на Тибетское плоскогорье, исследовал истоки Жёлтой реки и водораздел между Жёлтой и Голубой, а оттуда прошёл через Цайдам к Лоб-Нору и в город Каракол (Пржевальск). Путешествие окончилось лишь в 1886 году.

В любых условиях ежедневно Н. М. Пржевальский вёл личный дневник, который лёг в основу его книг. Н. М. Пржевальский обладал ярким писательским даром, который он выработал упорным и систематическим трудом.

Научные заслуги

Крупнейшими заслугами Пржевальского является географическое и естественно-историческое исследование горной системы Кунь-Луня, хребтов Северного Тибета, бассейнов Лоб-Нора и Куку-Нора и истоков Жёлтой реки. Кроме того, им был открыт целый ряд новых форм животных: дикий верблюд, лошадь Пржевальского, гималайский медведь, ряд новых видов других млекопитающих, а также собраны громадные зоологические и ботанические коллекции, заключающие в себе много новых форм, в дальнейшем описанных специалистами. Академия наук и ученые общества всего света приветствовали открытия Пржевальского. Британское Королевское географическое общество назвало Николая Пржевальского «самым выдающимся путешественником» мира. Петербургская Академия наук наградила Пржевальского медалью с надписью: «Первому исследователю природы Центральной Азии».

По мнению А. И. Воейкова, Пржевальский был одним из крупнейших климатологов XIX века.

Личность

В зрелом возрасте Н. М. Пржевальский был абсолютно равнодушен к чинам, званиям и наградам и столь же неравнодушен к живой исследовательской работе. Страстью путешественника была охота, а сам он был блестящим стрелком.

Будучи хорошо образованным натуралистом, Пржевальский был в то же время прирождённым путешественником-скитальцем, предпочитавшим одинокую степную жизнь всем благам цивилизации. Благодаря своему настойчивому, решительному характеру он преодолел противодействие китайских чиновников и сопротивление местных жителей, иногда доходившее до открытых нападений и стычек.

Семья

Брат Владимир - известный московский адвокат. Брат Евгений - известный математик.

Адреса в Санкт-Петербурге

• 1881-2014 - меблированные комнаты И. Ц. Лошевич - Столярный переулок, 6

Адреса в Московской области

• 1882-2014 - Усадьба в с. Константиново, Домодедовского городского округа, Московской области

Первые упоминания о селе Константиново относятся к 16 веку, до середины 17 века оно принадлежало известному боярскому роду Головиных. Усадьба поменяла большое количество владельцев, среди них князь Ромодановский, граф Михаил Гаврилович Головкин, полковник Лопухин, Татищев, и, наконец, при Иване Федоровиче Похвисневе был создан дошедший до наших дней усадебный ансамбль.

В 1882 году усадьба переходит во владение родного брата известного русского путешественника и географа Николая Михайловича Пржевальского. Семья владела усадьбой до 1917 года.

В 1905 году вдовой Пржевальского, Софьей Александровной, был составлен страховой полис на имение в Подольском уезде в 4-х верстах от станции Домодедово при селе Константиново. Кроме подробной описи построек и их оценки, в страховом деле имелся план усадьбы, на котором представлены все усадебные жилые, нежилые, хозяйственные постройки, а также пруд с плотиной, пейзажный парк и регулярный сад. Достаточно подробно был описан главный дом: «…каменный, одноэтажный с мезонином, антресолями и подвалом под сводами, крыт железом, с каменной на колоннах террасой…», «…дом обогревался 10 голландскими изразцовыми печами…». При реставрации усадебного комплекса в 1990 году использовались данные именно этого документа.

Сейчас усадьба находится в плачевном состоянии - во многих местах штукатурка отвалилась, обнажился деревянный остов. Часть окон выбита и заставлена кусками фанеры. В выходные дни ворота закрыты на замок, но с левой стороны от усадьбы в ветхом проволочном заборчике есть пара проходов.

Адреса в Караколе

• Дом Кариженского - улица Дзержинского (Джамансариева), 156.

Награды

• Орден Святого Станислава 3-й ст. (1866);
• Орден Святого Владимира 3-й ст. (1881);
• австрийский орден Леопольда, кавалерский крест (1874).

• Большая золотая Константиновская медаль - высшая награда Императорского Русского географического общества (1868)
• Малая серебряная медаль Русского географического общества за статью о народонаселении Приморья
• Почётная грамота Международного географического конгресса в Париже
• Золотая медаль Парижского географического общества
• Орден Академических пальм (Франция)
• Большая золотая медаль имени Александра Гумбольдта Берлинского географического общества
• Королевская медаль Лондонского географического общества (1879)
• Медаль Вега Стокгольмского географического общества
• Большая золотая медаль Итальянского географического общества
• Золотая именная медаль с надписью: «Первому исследователю природы Центральной Азии» Академии наук России

Почётные звания

• Почётный гражданин Смоленска (1881 год)
• Почётный гражданин Санкт-Петербурга
• Член-корреспондент Берлинского географического общества
• почетный член Императорской Санкт-Петербургской Академии наук (1878) и Ботанического сада
• почётный член Санкт-Петербургского университета
• почётный член Санкт-Петербургского общества естествоиспытателей
• почётный член Уральского общества любителей естествознания
• почётный член Русского географического общества
• почётный доктор зоологии Московского университета
• почётный член Венского географического общества
• почётный член Итальянского географического общества
• почётный член Дрезденского географического общества
• почётный член Московского общества любителей естествознания, антропологии и этнографии

Память

На месте рождения Н. М. Пржевальского установлен мемориальный знак, а на его могиле в пгт Пристань-Пржевальск (около г. Каракол) воздвигнут памятник по рисунку А. А. Бильдерлинга. Другой, по его же проекту, поставлен Географическим обществом в Александровском саду в Санкт-Петербурге.

В 1891 году в честь Н. М. Пржевальского Русское географическое общество учредило серебряную медаль и премию его имени, в 1946 году учреждена золотая медаль имени Пржевальского.

В 1951 году в СССР режиссёром Сергеем Юткевичем был снят историко-биографический фильм «Пржевальский», главную роль в котором исполнил Сергей Папов.

В советское время недалеко от могилы был организован музей, посвящённый жизни и деятельности Н. М. Пржевальского.

В 1999 году Банком России выпущена серия памятных монет, посвящённых Н. М. Пржевальскому и его экспедициям.

• В память об исследователе названы:
  • географические объекты: Хребет Пржевальского, открытый им; ледник на Алтае и др.;
  • ряд видов животных и растений, в том числе лошадь Пржевальского, пеструшка Пржевальского, бузульник Пржевальского;
  • город Каракол, в Киргизии, с 1889 по 1922 годы и с 1939 по 1992 годы носил имя Пржевальск;
  • поселок Пржевальское в Смоленской области, в котором находилось имение путешественника;
  • улицы Пржевальского в Москве, Минске, Иркутске, Смоленске и др. городах;
  • гимназия имени Н. М. Пржевальского, г. Смоленск;
  • в Приморском крае в честь Н. М. Пржевальского названа горная система - горы Пржевальского, пещера недалеко от города Находка и скальный массив в бассейне реки Партизанская.
  • пассажирский теплоход проекта 860 Амурского речного пароходства.

Николай Михайлович Пржевальский - цитаты

«В сущности, путешественником надо родиться».

«У путешественника нет памяти» (о необходимости вести дневник).

«Путешествия потеряли бы половину своей прелести, если бы о них нельзя было бы рассказывать».

«А ещё мир прекрасен потому, что можно путешествовать».

В Центральной же Азии у меня много оставлено потомства – не в прямом, конечно, смысле, а в переносном: Лобнор, Кукунор, Тибет и прочее – вот мои детища.

Николай Михайлович Пржевальский (1839-1888) – один из величайших русских географов и путешественников. Родился в марте 1839 года, в селе Кимболово, что на Смоленщине. Родители будущего путешественника были мелкими помещиками. Учился Николай Пржевальский в смоленской гимназии, по окончанию которой поступил на службу в Рязанский пехотный полк в звании унтер-офицера. Послужив и получив базовый воинский опыт, Пржевальский поступил в Академию Генштаба, обучаясь в которой написал ряд толковых географических работ, за что был принят в ряды Русского географического общества. Время окончания Академии пришлось на период мятежа, в подавлении которого принял участие и сам Пржевальский. Участие в подавлении польского восстания заставило Николая Михайловича задержаться в Польше. Пржевальский преподавал и географию в польском юнкерском училище. Свободное время великий географ посвящал азартным развлечениям - охоте и игре в карты. Как отмечали современники Пржевальского, у него была феноменальная память, наверное, поэтому ему так везло в картах.

Пржевальский посвятил длительным экспедициям 11 лет своей жизни. В частности, он руководил двухгодичной экспедицией в Уссурийский край (1867-1869), а в период в 1870 по 1885 годы провёл четыре экспедиции в Центральную Азию.

Первая экспедиция по региону Центральной Азии длилась три года с 1870 по 1873 и была посвящена исследованию Монголии, Китая и Тибета. Пржевальский собрал научные доказательства того, что Гоби не является плато, а представляет собой впадину с холмистым рельефом, что горы Наньшань являются не хребтом, а горной системой. Пржевальскому принадлежит открытие нагорья Бэйшань, котловины Цайдам, трёх хребтов в Куньлуне, а также семи крупных озер. Во второй экспедиции по региону (1876-1877) Пржевальский открыл горы Алтынтаг, впервые описал ныне высохшее озеро Лобнор и питающие его реки Тариму и Кончедарью. Благодаря изысканиям Пржевальского граница нагорья Тибет была пересмотрена и отодвинута более чем на 300 км к северу. В третьей экспедиции по Центральной Азии, прошедшей в 1879-1880 гг. Пржевальский выделил несколько хребтов в Наньшане, Куньлуне и в Тибете, описал озеро Кукунор, а также верховья великих рек Китая Хуанхэ и Янцзы. Несмотря на болезнь, Пржевальский организовал и четвертую экспедицию в Тибет 1883-1885 гг., в ходе которой им был обнаружен целый ряд новых озер, хребтов и котловин.

Николай Михайлович Пржевальский и его спутники перед последней экспедицией (www.nasledie-rus.ru)

Общая длина маршрутов экспедиций Пржевальского составляет 31500 километров. Результатом экспедиций Пржевальского стали и богатые зоологические коллекции, включившие в себя около 7500 экспонатов. Пржевальскому принадлежит открытие нескольких видов животных: дикого верблюда, медведя пищухоеда, дикую лошадь, впоследствии названную в честь самого исследователя (лошадь Пржевальского). Гербарии экспедиций Пржевальского насчитывают около 16000 образцов флоры (1700 видов, 218 из которых были описаны наукой впервые). Поражают богатством и минералогические коллекции Пржевальского. Выдающийся учёный был удостоен высших наград нескольких географических обществ, стал почетным членом 24 научных институтов мира, а также почетным гражданином родного Смоленска и столичного Петербурга. В 1891 году Русским географическим обществом была учреждена серебряная медаль и премия имени Пржевальского. Имя великого русского учёного, внесшего огромный вклад в изучение Центральной Азии и мировую географическую науку в целом до недавнего носил город Пржевальск (Киргизия), однако был переименован в угоду идеологическим издержкам эпохи парада суверенитетов на территории СНГ. Имя Н.М. Пржевальского продолжает носить горный хребет, алтайский ледник, а также некоторые виды животных и растений.

Центральной Азии.

В 1870 г. Русское географическое общество организовало экспедицию в Центральную Азию. Начальником ее был назначен талантливый офицер Генерального штаба Н. М. Пржевальский, уже известный своими исследованиями Уссурийского края. В ноябре 1870 г. с помощником М. А. Пыльцовым и двумя казаками он переехал из Кяхты в Ургу и на пути в Пекин пересек в юго-восточном направлении степи и , установив, что она в среднем ниже, а рельеф ее сложнее, чем предполагали раньше.

От Пржевальский в начале 1871 г. двинулся на север, к озеру Далайнор, и произвел его полную съемку. Летом он проехал к городу Баотоу и, переправившись через Хуанхэ, вступил на плато Ордос, которое «лежит полуостровом в колене, образуемом изгибом среднего течения Хуанхэ». На северо-западе Ордоса он описал «оголенные холмы» пустыни Хобч. «Тяжело становится человеку в этом… песчаном море, лишенном всякой жизни… - кругом тишина могильная». Проследив течение Хуанхэ вверх от Баотоудо Баян-Мурэн (Дэнкоу), Пржевальский двинулся на юго-запад через «дикую и бесплодную пустыню» Алашань, покрытую «голыми сыпучими лесками», всегда готовыми «задушить путника своим палящим жаром», и достиг крупного, высокого (до 3556 м), но узкого меридионального хребта Хэланьшань, вытянутого вдоль долины Хуанхэ, «словно стена среди равнины».

Наступила зима, к тому же серьезно заболел Пыльцов, и они вынуждены были повернуть обратно. Весной 1872 г. Пржевальский прежним путем добрался до южной части пустыни Алашань. «Пустыня кончилась… чрезвычайно резко; за ней поднималась величественная цепь гор» - восточный Наньшань, который оказался горной системой, и Пржевальский выделил в ней три мощных хребта. Далее он вышел к бессточному соленому озеру Кукунор (около 4200 км3), лежащему на высоте 3200 м. «Заветная цель экспедиции… достигнута. Правда, успех был куплен иеной… тяжелых испытаний, но теперь все пережитые невзгоды забыты, и в полном восторге стояли мы на берегу великого озера, любуясь на его чудные темно-голубые волны».

По завершении съемки северо-западного берега озера Кукунор Пржевальский перевалил мощный хребет Кукунор и прошел в поселок Дзун (Цзунцзяфанцзы), находящийся на юго-восточной окраине болотистой равнины Цайдам. Он установил, что это котловина и что ее южной границей служит хребет Бурхан-Будда (высотой до 5682 м), составляющий «резкую физическую границу стран, лежащих по северную и южную его сторону… С южной стороны… местность поднимается на страшную абсолютную высоту… На западе же равнина Цайдам уходит безграничной гладью за горизонт…». К югу и юго-западу от Бурхан-Будда Пржевальский открыл хребет Баян-Хара-Ула (до 5442 м) и восточный участок Ку-кушили, а между ними обнаружил «волнистое плато», представляющее собой «страшную пустыню», поднятую на высоту более 4400 м. Так Пржевальский первым из европейцев проник в глубинную область северного Тибета, к верховьям Хуанхэ и Янцзы (Джи-Чу). И правильно определил, что именно Баян-Хара-Ула является водоразделом между обеими великими речными системами. Путешественники встретили там новый, 1873 год.

В 1876 - 1877 гг. Пржевальский совершил второе путешествие по Центральной Азии. При этом он прошел немногим более 4 тыс. км - помешали война в Западном Китае, обострение отношений между Китаем и Россией и, наконец, его болезнь. И все-таки это путешествие ознаменовалось двумя крупнейшими географическими открытиями - низовьев Тарима с озером Лобнор и хребта Алтынтаг. Выдающийся знаток Фердинанд Рихтгофен справедливо назвал их величайшими.

В марте 1879 г. Пржевальский начал третье путешествие по Центральной Азии, названное им «Первым Тибетским». Он проследовал через Джунгарскую Гоби - «обширную волнистую равнину» - и довольно верно определил ее размеры. Миновав озеро Баркель, Пржевальский вышел к оазису Хами. Далее он пересек восточную окраину Гашунской Гоби и достиг низовьев реки Данхэ, а к югу от нее обнаружил «громадный вечноснеговой» хребет Гумбольдта. Через перевал (3670 м) - на стыке Алтынтага и Гумбольдта - Пржевальский прошел на юг и, перевалив три коротких хребта, спустился в поселок Дзун. Оттуда Пржевальский двинулся на юго-запад и выяснил, что Куньлунь здесь протягивается в широтном направлении и состоит из двух, иногда из трех параллельных цепей (шириной от 64 до 96 км), имеющих разные названия в различных своих частях. По номенклатуре, принятой для карт конца XX в., Пржевальский выявил западную часть Бурхан-Будда, несколько южнее — Бокалыктаг, названный им хребтом (с вершиной 5851 м), а к югу от Кукушили - хребет Бунгбура-Ула, который протягивается вдоль левого берега Улан-Мурэна (верховье Янцзы). Далее к югу перед путешественником простирался уже собственно Тибет.

За 33-й параллелью Пржевальский открыл водораздел и Салуина - почти широтный хребет Тангла (с вершинами до 6621 м). С пологого, едва заметного перевала Пржевальский увидел восточную часть хребта Ньэнчентанглха. Он нашел путь к запретной Лхасе и находился от нее примерно в 300 км, но вынужден был повернуть обратно: в Лхасе распространился слух, что русский отряд идет с целью похитить Далай-ламу. Пржевальский прошел тем же путем до верховьев Янцзы и несколько западнее прежнего маршрута в Дзун. Попытка проникнуть к истокам Хуанхэ не увенчалась успехом из-за невозможности переправиться через реку.

В ноябре 1883 г. Пржевальский отправился в четвертое путешествие. Кроме В. И. Роборовского он взял в помощники 20-летнего вольноопределяющегося П. К. Козлова, ранее конторщика пивоваренного завода, в котором Пржевальский угадал настоящего исследователя. От Кяхты экспедиция проследовала в Дзун. На юго-востоке от Цайдама, за хребтом Бурхан-Будда, Пржевальский обнаружил бесплодное солончаковое «волнистое плато, часто покрытое небольшими… в беспорядке насыпанными горами», продолжавшееся далеко к юго-востоку. На плато паслись неисчислимые стада диких яков, куланов, антилоп и других копытных. Миновав это звериное царство, Пржевальский вышел к восточной части межгорной котловины Одонтала, покрытой «множеством кочковатых болот, ключей и маленьких озерков».

Пржевальский перевалил незаметный со стороны Тибетского плато водораздел истоков Хуанхэ и Янцзы (хребет Баян-Хара-Ула) и очутился в высокогорной стране: «Здесь горы сразу становятся высоки, круты и труднодоступны».

По возвращении к Цайдаму Пржевальский проследовал по его южной окраине, открыл на юго-западе узкий, но мощный (180 км) хребет Чиментаг и, таким образом, почти полностью оконтурил огромную (более 100 тыс. км2) Цайдамскую котловину. Перевалив Чиментаг и северо-западный отрог новооткрытого Каякдыгтага, отряд вышел на большую широкую равнину Культала, уходившую «к востоку за горизонт». Далеко на юге перед Пржевальским открылся гигантский хребет широтного направления, нареченный им Загадочным, а усмотренную вершину он назвал Шапкой Мономаха (6860 м). Позднее хребту было присвоено имя первооткрывателя. Повернув обратно и достигнув 38-й параллели, Пржевальский прошел на запад обширной межгорной Долины Ветров, окрещенной им так из-за постоянных ветров и бурь (долина реки Ататкан). К северу от нее простирался Алтынтаг, а югу - Каякдыгтаг и Чиментаг. На южном склоне Каякдыгтака, на высоте 3861 м, Пржевальский открыл соленое озеро, даже в конце декабря не покрытое льдом, и назвал его Незамерзающим (Аяккумкель). Дальнейшее движение к югу было невозможно из-за приближающейся зимы и сильного утомления вьючных животных; отряд направился на север, спустился в котловину озера Лобнор и на его берегу встретил весну 1885 года. Через Центральный он вернулся к Иссык-Кулю в ноябре 1885 г. В 1888 г. увидела свет его последняя работа - «От Кяхты на истоки Желтой реки».

В 1888 г. Пржевальский организовал новую экспедицию в Центральную Азию. Помощниками его и на этот раз были В. И. Роборовский и П. К. Козлов. Они достигли поселка Каракол, близ восточного берега Иссык-Куля. Здесь Пржевальский почувствовал себя плохо и 1 ноября 1888 г. умер. Перед смертью он просил похоронить его «непременно на берегу Иссык-Куля в походной экспедиционной форме». В 1889 г. Кара-кол был переименован в Пржевальск.

В мировую историю открытий Н. М. Пржевальский вошел как один из величайших путешественников. Общая длина его рабочих маршрутов по Центральной Азии поражает. Совершив ряд крупнейших географических открытий, он в корне изменил представление о рельефе и гидрографической сети Центральной Азии.

А.Колесников

Гениальный путешественник

20 октября (по старому стилю) 1888 года в далеком от Санкт-Петербурга Караколе в бараке полевого лазарета мучительно умирал генерал-майор Генерального штаба Российской империи Николай Михайлович Пржевальский. Перед самой смертью им были отданы последние распоряжения: похоронить на высоком берегу Иссык-Куля, деревянный гроб обить железом и опустить в обложенный камнями склеп на трехметровую глубину, положить в походной одежде путешественника без мундира, а на каменной плите кратко выбить - путешественник Пржевальский.

Умирал красивый 49-летний мужчина ростом почти в два метра, восхитивший весь научный мир своими открытиями. По сей день колоссальный материал, привезенный Николаем Михайловичем из своих путешествий, составляет гордость отечественной науки и вряд ли имеет равный себе по научной значимости и обилию редчайших экспонатов. В конце XIX века в мире не было другого такого ученого и путешественника, как Н.М.Пржевальский. Свидетельство тому - мнение мировых авторитетов географической науки: барон Рихтгофен называл открытия русского офицера «поразительнейшими», а самого Николая Михайловича - «гениальным путешественником»; президент Лондонского географического общества считал, что изыскания Пржевальского намного превосходят «все то, что было обнародовано со времен Марко Поло».

Экспедиции Н.М.Пржевальского, особенно центральноазиатские, подняли на недосягаемую высоту научный престиж России. Первая из них длилась три года (1870–1873) и охватила обширную территорию Внутренней Азии. Вторая (1876–1877) - включила исследование западных районов Центральной Азии. Третье путешествие (1879–1880) привело исследователей к Тибетскому нагорью. Целью четвертой экспедиции стало изучение недоступной территории озера Лобнор и южных окраин пустыни Такла-Макан.

За годы экспедиций Пржевальским было пройдено более 30 тысяч километров. Николай Михайлович исследовал высочайшее Тибетское нагорье, хребты Тянь-Шаня и Куэнь-Луня, сделал подробное описание таких областей, как Ордос, Джунгария, Кашгария. Им открыты хребты Бурхан-Будда, Гумбольдта, Риттера, Колумба, Загадочный, Московский и др., описаны верховья крупнейших рек Азии - Янцзы, Хуанхе, Тарима. Помимо известной всем лошади Пржевальского зоологическая коллекция ученого насчитывала 702 экземпляра млекопитающих, 5010 птиц, 1200 земноводных, 643 рыбы. А еще им было описано 1700 видов растений из 16 тысяч собранного гербария. Николай Михайлович исследовал быт, нравы и общественные отношения неизвестных европейцам народов: лобнорцев, тангутов, дунган, магинцев, северных тибетцев.

Своеобразным методическим руководством к проводимым в Центральной Азии полевым поездкам русских офицеров можно считать работу Н.М.Пржевальского «Как путешествовать по Центральной Азии», которая до сих пор не нашла отражения ни в научной, ни в военной литературе. Между тем это, по сути дела, самостоятельное исследование вобрало в себя опыт всех путешествий знаменитого путешественника по Центральной Азии. В известной степени приведенный генералом Пржевальским материал можно рассматривать как солидное методическое пособие по организации и проведению не только военно-статистических исследований, но и научных экспедиций. Остановимся на наиболее важных моментах этого уникального труда, отразившего особенности всех экспедиций русских путешественников по Центральной Азии.

Особо выделяет Пржевальский необходимость научной подготовки и знание различных отраслей предстоящих исследований. Немаловажные качества для путешественника - «быть отличным стрелком, еще лучше страстным охотником, не гнушаться никакой черной работы, словом, ни в каком случае не держать себя белоручкою, не иметь избалованных вкуса и привычек, ибо в путешествии придется жить в грязи и питаться, чем Бог послал».

Многое зависит от удачного выбора спутников и их отношения к руководителю. По мнению Пржевальского, «состав экспедиции для продолжительной научной рекогносцировки неведомых и труднодоступных местностей в глубине Центральной Азии из статских людей едва ли возможен. В таком отряде неминуемо воцарится неурядица, и дело скоро рушится само собою. Притом же военный отряд необходим, чтобы гарантировать личную безопасность самих исследователей и достигнуть иногда силою того, чего нельзя добиться мирным путем. Невоенный человек может быть принят разве в качестве специального исследователя, но с условием полного подчинения начальнику экспедиции. Этот последний и его помощники также будут надежнее из людей военных, разумеется, при условии их годности для дела путешествия. Конвой должен состоять из служащих солдат и казаков. Дисциплину в отряде следует ввести неумолимую, рядом с братским обращением командира со своими подчиненными. Весь отряд должен жить одной семьей и работать для одной цели под главенством своего руководителя».

Для организации путешествий из государственной казны специально выделялись средства. Из работы Пржевальского следует, что все члены экспедиции получали содержание за два года вперед, причем «золотою монетою». Оплачивался также проезд и провозка экспедиционного багажа от Петербурга до начального пункта путешествия и обратно. На деньги, отпущенные казной, закупались инструменты для «астрономических и гипсометрических наблюдений, научные инструменты, препараты для коллекций, часть оружия, аптека, фотоаппарат и проч.».

Исходя из личного опыта, Пржевальский предостерегает от происков китайских властей: «Китайские власти непременно постараются тайными происками тормозить научные исследования путешественника, в особенности, если познают в нем мастера своего дела. Вместе с тем, как это уже было со мною, всячески постараются сначала затруднить путь, а если это не удастся, то воздвигнут более сильную преграду в виде распаленного невежества и фанатизма дикой массы».

Обстоятельно рассматривает Пржевальский вопрос снаряжения экспедиции. Перечень оборудования, необходимого для проведения исследований, говорит о серьезной научной работе, которую вела каждая направляемая в Центральную Азию экспедиция. В числе необходимых для путешествия вещей особое место занимали подарки, без которых, как известно, в Азии шагу нельзя было ступить. Пржевальский называет подарки, которые он всегда имел с собою для местных властей и населения: небольшие складные зеркала; железные вещи: ножи, ножницы, бритвы, иголки; серебряные карманные часы, в особенности больших размеров и с заводом без ключа; ящики с музыкой; оружие - преимущественно револьверы; стереоскопы; бинокли; магний; магниты; духи, мыло, сигары; шкатулки; сердоликовые кольца; раскрашенные фотографии женщин; красное и желтое сукно; при этом путешественник замечает, что «подарки следует давать не особенно щедро, да и деньгами ни в коем случае не сорить».

Большое внимание уделялось экспедиционным животным. Среди них, безусловно, на первом месте были верблюды. Пржевальский в своих работах воспел гимн «кораблю пустыни». По мнению ученого, верблюд способен выполнять долгую и надежную службу для путешественника, лишь бы он умел как следует обращаться со столь своеобразным животным. Путешественнику необходимо сразу приобрести не только хороших, но даже отличных верблюдов, не заботясь об их дороговизне. От качества этих животных будет зависеть весь ход путешествия. Верблюд может обходиться без пищи восемь или десять дней, а без питья осенью и весною дней семь, летом же, в жару, верблюд не выдержит без воды более трех или четырех суток. С верблюдами всюду можно пройти по Центральной Азии, по безводным пустыням и по гигантским горным хребтам.

Грядущему поколению путешественников Пржевальский предлагает четко разработанную систему организации и проведения всестороннего изучения региона. Важное место отводит Пржевальский отношениям путешественников с местным населением. Обладающий колоссальным личным опытом общения с туземцами, исследователь предупреждает: «Научная цель путешествия нигде не будет понята местным населением, и через то путешественник всюду явится подозрительным человеком. Это в лучшем случае. В худшем же - к подозрительности присоединится и ненависть к пришельцу».

По мнению генерала Пржевальского, проверенному практикой, для успеха далеких и рискованных путешествий в Центральной Азии были необходимы три проводника: деньги, винтовка и нагайка. Деньги - потому, что местный люд настолько корыстен, что, не задумываясь, продаст отца родного; винтовка - как лучшая гарантия личной безопасности, тем более при крайней трусости туземцев, многие сотни которых разбегутся от десятка хорошо вооруженных европейцев; наконец, нагайка также необходима потому, что местное население, веками воспитанное в диком рабстве, признает и ценит лишь грубую силу.

Весьма поучительны советы и рекомендации выдающегося путешественника относительно того, как держать себя с представителями разных национальностей и чего можно ожидать от них, находясь в длительных экспедициях. Пржевальский предостерегает путешественников-новичков: «Не смешивать искренний привет с тем зудом любопытства, который на время заставляет азиата даже забыть свое недружелюбие к чужеземному пришельцу ради того, чтобы поглазеть на невиданного человека. Но как скоро возгорается подобный пыл, также скоро он и пропадает. Обыкновенно мы были “интересны” только несколько часов, много на сутки; затем напускное радушие пропадало и мы по-прежнему встречали недружелюбие и лицемерие».

Самым жизненным вопросом экспедиции Н.М.Пржевальский считал систему научных работ, которая подразделялась на наблюдение, описание, собирание коллекций. На первый план путешественник ставил географические, затем естественно-исторические и, наконец, этнографические исследования. Относительно последних Пржевальский замечал, что весьма трудно собирать их при незнании местного языка и подозрительности населения.

Среди способов научных исследований им выделялись следующие: маршрутно-глазомерная съемка; астрономические определения широты; барометрическое определение абсолютных высот; метеорологические наблюдения; специальные исследования над млекопитающими и птицами; этнографические изыскания; ведение дневника; собирание коллекций - зоологической, ботанической и частью минералогической; фотографирование.

Специальное научное изучение Центральной Азии, по мнению ученого, несомненно, принесет огромную материальную выгоду России. Соединенные усилия пионеров науки, с одной стороны, и путешественников-первопроходцев - с другой, «снимут окончательно в недалеком будущем темную завесу, еще так недавно покрывавшую почти всю Центральную Азию, и прибавят несколько новых блестящих страниц к истории прогресса нашего века».

Русские военные исследователи выполняли в Азии триединую миссию: военно-дипломатическую, разведывательную и научно-исследовательскую. На их долю приходилось ведение сложнейших дипломатических переговоров с правителями азиатских государств, заключение договоров, совершение разведывательных поездок, сопряженных с постоянным риском для жизни. Военное проникновение России в Азию, охрана и оборона новых границ - все эти вопросы решались параллельно с научным изучением края, причем зачастую одними и теми же структурами, органами и личностями.

Надо сказать, что вся военная система России продуктивно работала на обеспечение продвижения в Азии. Лучшие военные умы вырабатывали единый подход к проблемам комплексного изучения и освоения новых рубежей, упрочения позиций России в мире. Среди военных мыслителей того времени видное место занимал Д.А.Милютин. С его именем тесно связана организация масштабных исследовательских работ в Азии. Являясь многие годы профессором Николаевской военной академии Генерального штаба, Д.А.Милютин оказывал большое влияние на формирование и направленность деятельности офицеров Генерального штаба в деле изучения географии, экономики и этнографии зарубежных стран, особенно Азии. Фактически он явился родоначальником русской военной географии и военной статистики как отрасли науки. Достойным продолжателем Д.А.Милютина явился генерал Н.Н.Обручев, видный либеральный военный и государственный деятель. Став впоследствии начальником Главного штаба, он обращал особое внимание на изучение Азии.

Тогдашняя Россия умела быть благодарной тем, кто достойными делами прославлял державу. В послужном списке Н.М.Пржевальского значилось: «Пожизненная пенсия в 600 рублей (1874 г.) <…> Прибавка в 600 рублей к прежней пожизненной пенсии (1880 г.)». В качестве высочайшей награды были пожалованы чины подполковника, полковника и генерал-майора. Санкт-Петербург и Смоленск избрали его своим почетным гражданином, а Московский и Санкт-Петербургский университеты - почетным доктором. Русское географическое общество наградило путешественника своими высшими наградами, Российская Академия наук выбила в его честь именную золотую медаль с надписью «Первому исследователю природы Центральной Азии». Здесь же скажем, что Н.М.Пржевальский был удостоен высших наград Берлинского, Лондонского, Стокгольмского, Итальянского и Парижского географических обществ.

К Николаю Михайловичу благоволила императорская семья. После своего первого путешествия в 1874 году Н.М.Пржевальский был представлен Александру II, который лично осмотрел все коллекции и распорядился о передаче их Российской Академии наук. После третьей экспедиции император, по воспоминаниям П.П.Семенова, «пожелал видеть также и спутников Н.М.Пржевальского из нижних чинов и соблаговолил пожаловать им Георгиевские кресты». Александр III жертвовал значительные суммы из собственных средств на организацию последующих путешествий. Царская семья хотела видеть Н.М.Пржевальского в качестве учителя и воспитателя цесаревича Николая, который буквально восторгался увлекательными рассказами Н.М.Пржевальского. Молодой Николай II пожаловал 25 тысяч рублей на издание результатов четвертой экспедиции. Путешественник и наследник престола состояли в переписке. Воспитатель Николая генерал Данилович просил Н.М.Пржевальского чаще писать своему воспитаннику: «Не думайте при этом нисколько о редакции Вашего письма, для Его Высочества интересны будут все известия, написанные или даже нацарапанные Вашей рукой». Перед самым отъездом Пржевальского в третье путешествие наследник престола прислал ему свою фотокарточку и подарил подзорную трубу, которую Николай Михайлович всегда носил с собой и с ней был похоронен.

Казалось, что великий путешественник был широко известен своими трудами и деяниями еще при жизни, однако многие обстоятельства его жизни, да и сама смерть оставляют немало загадок, ответа на которые нет и по сей день. Прадед и отец Пржевальского были военными, и он еще в молодости дал обет безбрачия, так как не мог позволить себе обречь любимого человека на одиночество. Подобного рода проявление благородства души нередко встречалось в офицерской среде, достаточно вспомнить генерала М.Д.Скобелева.

«Я уйду в экспедицию, - говорил своим родственникам Николай Михайлович, - а жена будет плакать. Когда кончу путешествовать, буду жить в деревне. Со мной будут жить мои старые солдаты, которые мне преданы не менее, чем была бы законная жена». Современники характеризовали молодого офицера Пржевальского как веселого, приветливого, доброго человека, производящего впечатление на окружающих. Тем тяжелее, вероятно, было ему избегать общества дам. Всякий приезд в Петербург ставшего уже знаменитым Николая Михайловича сопровождался новыми попытками женить его. Молва приписывала ему «коварные чары», поговаривали, что некоторые особы, будучи страстно влюблены в него, пытались даже свести счеты с жизнью. Путешественник, однако, был непреклонен. Рассказывают забавный случай, когда одна из очередных поклонниц уговорила Пржевальского давать ей на дому уроки географии - дело кончилось тем, что репетитор подарил обучаемой на второй день занятий свой учебник и был таков. В молодости Пржевальский слыл азартным игроком, играл бойко и счастливо, за что получил прозвище Золотой Фазан. При выигрыше в 1000 рублей прекращал игру и велел своему другу забирать у него деньги. После самого крупного куша в 12000 рублей выбросил карты в Амур и больше не играл.

Сильная натура Н.М.Пржевальского притягивала к себе как друзей, так и недругов. Смерть его стала полнейшей неожиданностью для всех, кроме, пожалуй, тех, кто ее давно и усердно накликaл на путешественника. По бытующей длительное время версии Н.М.Пржевальский заразился брюшным тифом, попив воды из арыка во время охоты в окрестностях Пишпека. Тем не менее отсутствуют какие-либо воспоминания очевидцев, что он действительно пил воду из арыка. Да и мог ли такой опытный путешественник, подготовивший не одну инструкцию о правилах употребления воды и пищи в полевых условиях, так поступить. Из письма постоянного спутника Н.М.Пржевальского В.Роборовского, адресованного генерал-лейтенанту Фельдману, известно, что по возвращении из города Верного 5 октября Николай Михайлович весь день был на охоте, «пришел усталый, напился холодной воды и лег спать». Заметим, что ни о каком арыке речи нет. В Пишпеке путешественник пробыл до 7 октября и только 10 октября добрался до Каракола. Жаловаться на нездоровье он стал 15 октября после ночевки в юрте за городом. Лишь через три дня Пржевальский перебрался из юрты в лазарет. При этом доктор 5-го линейного Западно-Сибирского батальона Крыжановский уверял всех в благополучном исходе болезни. Однако в ночь на 19 октября больному стало совсем плохо: поднялась высокая температура, началось сильное кровотечение носом и боли в животе. Так продолжалось до утра 20 октября. За это время Пржевальский был осмотрен врачами всего два раза, другие доктора, как пишет в своем письме Роборовский, «опоздали со своими знаниями» и уже не застали больного в живых. Вскрытие не производилось, объяснение смерти заболеванием брюшным тифом выглядело весьма предположительно. Данное обстоятельство позволяет выдвинуть иную гипотезу смерти великого путешественника, которую на сегодняшний день нельзя ни подтвердить, ни отрицать - отравление медленно действующим ядом. В пользу этого предположения говорит следующее. Главной целью пятой центральноазиатской экспедиции являлось установление контактов между Россией и Тибетом, могущих существенно повлиять на изменение геополитической ситуации в регионе. Противники этого сближения, сознавая, что экспедиция под началом Н.М.Пржевальского наверняка достигла бы поставленных целей, вполне могли бы пойти на физическое устранение ее руководителя. Возглавивший экспедицию после смерти Н.М.Пржевальского генерал Певцов, как известно, поставленной задачи выполнить не смог и до Тибета не дошел.

Значение личности Н.М.Пржевальского для России было отмечено специальным рескриптом императора Александра III, повелевшего воздвигнуть монументальные памятники в Петербурге и на могиле путешественника, а также переименовать Каракол в город Пржевальск. В 1893 году на берегу Иссык-Куля был воздвигнут величественный мемориал. В том же году в Александровском садике напротив Адмиралтейства в Санкт-Петербурге при большом стечении народа был торжественно открыт памятник Н.М.Пржевальскому. Воздал должное заслугам великого путешественника и Николай II, широко отметив в России 25-ю годовщину со дня его смерти. Именем Н.М.Пржевальского были названы улицы в Петербурге и других городах.

Прошедшего столетия, как оказалось, не хватило, чтобы во всем масштабе постичь уникальную личность этого великого человека и по достоинству оценить все его деяния. Н.М.Пржевальский помимо своих научных заслуг был известен в военно-политических кругах империи как последовательный приверженец азиатских приоритетов во внешней политике России. Он непосредственно участвовал в выработке концептуальных положений российской геополитики. Его аналитические материалы, выходящие в те времена исключительно под грифом «секретно», касались взаимоотношений с Китаем, Индией и содержали идею упрочения российского присутствия в Азии. Николай Михайлович весьма нелицеприятно, например, отзывался о политике китайских властей и даже не исключал вооруженного противостояния империй. У него были также свои соображения относительно геополитической судьбы Восточного Туркестана до того момента, когда он стал Китайским Туркестаном. Примечательно, что и в советское время эта часть деятельности генерала российского Генштаба продолжала оставаться неизвестной. Огромный массив рукописей путешественника покоился и продолжает покоиться на архивных полках. А между тем выход в свет уникальных работ Н.М.Пржевальского, его аналитических трудов, путевых заметок и черновых набросков мог бы по-новому представить личность выдающегося ученого.

В архиве Русского географического общества сохранились, например, материалы фундаментальных отчетов Н.М.Пржевальского «Опыт статистического описания и военного обозрения приамурского края» (1869),

«О современном состоянии Восточного Туркестана» (1877). Сюда же следует отнести пять глав рукописи секретной записки «Новые соображения о войне с Китаем». Весьма любопытна незаконченная рукопись Н.М.Пржевальского «Наши приоритеты в Центральной Азии». В фондах архива сохранилось огромное количество писем как самого Н.М.Пржевальского, так и адресованных ему. Всего насчитывается 334 адресата. В их числе выдающиеся люди того времени: вице-президент императорского Русского географического общества П.П.Семенов, начальник Главного штаба Н.Обручев, фельдмаршал Д.Милютин, генералы Г.Колпаковский, Л.Драгомиров, российский консул Н.Петровский и другие. Помимо 18 дневников и 16 записных книжек Н.М.Пржевальского, часть из которых была опубликована еще при его жизни, большой интерес, несомненно, представляют многочисленные наброски, записки и конспекты путешественника, касающиеся самых различных отраслей знания. Вероятно, потребуется еще лет сто, чтобы овладеть колоссальным научным наследием Н.М.Пржевальского и прочувствовать его значимость как национального достояния России.

Есть нечто символическое в том, что последним пристанищем великого путешественника стала киргизская земля, окраина некогда могущественной империи. Легендарным стал и величественный памятник на холме, возвышающемся над доселе таинственным Иссык-Кулем. Он представляет собой скалу, сложенную из больших глыб местного тянь-шаньского гранита. На ее вершине бронзовый орел, держащий в клюве оливковую ветвь. В когтях у него бронзовая карта Центральной Азии с нанесенными маршрутами путешествий ученого. На лицевой стороне скалы - православный крест и большой бронзовый медальон с барельефом путешественника. К нему ведут одиннадцать прорубленных в граните ступенек - количество лет, проведенных Пржевальским в Центральной Азии. Общий проект памятника принадлежит художнику А.А.Бильдерлингу, другу путешественника, генералу от кавалерии, директору Николаевского кавалерийского училища в С.-Петербурге. Скульптурные части памятника выполнены И.Н.Шредером. Результатами их творческого содружества стали бюст Н.М.Пржевальского в северной столице, памятники в Севастополе защитникам города адмиралам Корнилову и Нахимову и генералу Тотлебену.

Участь великого странника - быть похороненным в пути. Вероятно, есть высший смысл в том, что подобно сказочному русскому богатырю покоится Пржевальский на перепутье, как бы указывая продолжателям своего дела дорогу в неведомые края, завесу над которыми приоткрыл он перед человечеством.

Из переписки Н.М.Пржевальского с Я.П.Шишмаревым

п<ост> Зайсанский

Прерванная в прошедшем году экспедиция продолжается… Здоровье мое теперь хорошо. Если послужит счастье, как в былые годы, то, быть может, и побываем в Тибете.

Состав моей экспедиции весьма обширный: кроме Эклона со мною едет в качестве рисовальщика прапорщик Роборовский, ниреларатор Каломейцов, ездивший с Северцовым по Туркестану и с Потаниным в Северо-Западную Монголию. При нас состоят 5 забайкальских казаков (в том числе опять выздоровевший Принчинов), трое солдат (два из них хорошие стрелки, привезенные из Петербурга) и переводчик Таранча из Кульджи.

Таким образом, нас 12 человек; грузна такая экспедиция, в особенности для перехода по маловодным пустыням. Впрочем, до Хами таких местностей не предстоит. Из Хами же, если увижу необходимость, отошлю часть своих спутников обратно. Всех памятнее Каломейцов, отставной унтер-офицер, человек простой и работящий. Эклон же и Роборовский вместе не стоят и половины Пыльцова, каким тот был со мною в Монголии. Трудно, крайне трудно найти подходящего товарища; его нужно воспитать - не иначе. В Зайсанской степи нынче глубокий снег, который и замедлил наше выступление в путь.

Впрочем, завтра идем на Булун-Тохой; отсюда вверх на р. Урунчу и под отрогами Южного Алтая прямо на Баркуль, не заходя в Тучен. Из Баркуля в Хами; отсюда на гираб Ша-Чинсу (не Су-Чинсу), далее в Цайдам и Хинсау. Всего труднее будет пройти пустыню между Хами и Ша-Чинсу. В Хинсау рассчитываю добраться в ноябре нынешнего года; если же этого не случится, то буду зимовать в Цайдаме, или вернее в Тань-Су.

Снаряжен я теперь очень широко: в караване 35 верблюдов и 5 верховых лошадей. Денег вновь дали 20 тысяч (из них половину золотом) да кроме того 9.300 руб. осталось от Лобнорской экспедиции. Кстати - поздравьте меня с новою, высокою наградою: я избран почетным членом нашей Академии наук.

Теперь от экспедиции перейдем к делам обыденной жизни.

В Талпеках я был в последний раз в сентябре прошлого года. Там все в отличном состоянии; только дом необходимо зимою топить - иначе он попортится. Такого же дома теперь не выстроить и за 10 тысяч рублей. Азар очень хороший хозяин - лучшего управителя Вы не найдете. Человек простой, но практически знающий, вроде Каломейцова моей экспедиции. Не знаю, насколько правда, но Головкин говорил мне, что Вы желаете продать Талпеки. Не знаю, какие к тому для Вас мотивы, но скажу только, что таких имений в Смоленской губ. не много: оно всегда стоит заплаченных 25 тысяч; тем более недалеко от железной дороги. При таких условиях ценность земли возрастает с каждым годом.

Извините, что намарано. Переписывать письмо наново нет свободного времени.

Если будет возможно, то доверенных лиц отправьте в Хинсау нынешнею весною.

В будущем году уже будет поздно. Только выберите надежных людей. Лучше никого, чем плута или дурака. Экспедиция продлится два года. Затем думаю купить себе небольшое имение, поселиться в деревне. Хорошо бы в соседстве к Вам. Не продавайте Талпеки.

На днях я получил Ваше письмо; благодарю Вас за добрую память. Через два года, Бог даст, увидимся. Передайте мой низкий поклон Марье Николаевне.

Глубокоуважаемый Яков Парфентьевич!

Целый год минул с тех пор, как я выступил из Зайсана в экспедиции. С тех пор мы прошли 4300 верст по самым диким пустыням Азии: были в Тибете, недалеко от Хлоссы, но в нее не попали.

Начну в последовательном порядке.

Выступив 21 марта прошлого года из поста Зайсанского, мы пришли в конце мая в Хами, где, вероятно вследствие внушений из Пекина, встретили очень хороший прием со стороны китайских властей. Из Хами нам дали проводников в оазис Ша-Чинсу, в котором, наоборот, нас приняли дурно и вовсе не дали проводников в Тибет. Запретили также наниматься местным жителям. Тогда мы пошли вперед без проводника, разъездами отыскивая путь. Проведя июль в горах Нань-Шань, мы достигли в начале сентября гор Бурхан-Буда в Цайдаме, где и вышли на свой старый (1873 г.) путь. Здесь почти силой достали себе проводника в Хлоссу, но этот проводник близ Голубой реки умышленно завел нас в трудные горы. Отпороли мы за это монгола нагайками и прогнали: сами мы пошли вперед одни, опять разъездами отыскивая путь. Так добрались до гор Тан-Ла, на вершине которых на абсолютной высоте 16 800 футов подверглись нападению кочевого Тангутского племени Еграев, которые постоянно грабят здесь монгольские караваны. Только на этот раз Еграи ошиблись в расчете. Так как мы встретили негодяев залпами из берданок. В одну минуту четверть разбойников были убиты, несколько ранено: остальные удрали в горы. Случилось это 7 ноября. На другой день Еграи, собравшись в большем числе, заняли ущелье, через которое лежит наш путь. Опять залп берданок - и опять трусливая сволочь разбежалась куда попало.

Очистив себе путь, мы спустились в Тан-Ла и двинулись в Хлоссу: но близ деревни Напчу нас встретили тибетцы и объявили, что не могут пустить дальше без разрешения своего правительства. Послан был гонец в Хлоссу: мы же остались ждать. Через 20 дней явился посланник Далай-ламы и с ним 7 чиновников, которые самым униженным образом умолили нас не идти в столицу Далай-ламы. Там в это время шел великий переполох: стар и мал кричали, что идут русские за тем, чтобы украсть Далай-ламу и уничтожить веру буддийскую. При подобном настроении целого народа невозможно было идти вперед, - и я принужден был возвратиться. Тем более что в научном отношении посещение одной только Хлоссы мало доставило бы добычи. Обратный наш путь через Северный Тибет на протяжении 800 верст, в январе и декабре, был очень труден. Тем не менее мы все остались здоровы, но из 34 верблюдов, взятых в Тибет, издохли 21. Мое здоровье, как тогда, так и теперь, превосходно. В Тибете мы охотились: убили всего 120 зверей. Коллекцию имеем отличную. Вчера я приехал в Синин, повидаться с здешним алибонем и сказать ему, что нынешнюю весну и лето я намерен посвятить исследованию верхнего течения Мильтай-реки. Алибонь сначала сказал, что не хотел пускать меня туда, но потом согласился с тем условием, чтобы я не переходил на правую сторону Мильтай-реки. Я обещал, но все-таки пройду до истока Хуан-Хэ, а затем схожу на Восток или Юго-Восток, смотря по времени и обстоятельствам.

Приду к Вам, вероятно, в октябре. Пожалуйста, похлопочите, чтобы при нашем следовании из Алашани в Ургу нам давали проводников в Халхе.

Передайте мой душевный поклон Марье Николаевне. Даст Бог, скоро увидимся. Быть может, Вы поедете нынешнею зимою в Россию, - тогда путь будет вместе.

Вот уже целый год, как я не знаю ни о чем, что делается на белом свете.

Душевно Вам преданный Н.Пржевальский

Если будут мне письма, - приберегите их до моего прихода в Ургу.

Мой спутник, Роборовский, нарисовал 150 картин, Эклон Вам кланяется.

с. Слобода

Мой адрес: в г. Поречье

Смоленской губ. в село Слобода

Многоуважаемый Яков Парфентьевич!

Давно, даже очень давно, не писал я Вам; - в Питере настоящая суматоха, а в деревне без конца надоедает ежедневное строчение о IV путешествии. В ноябре рукопись этой книги будет готова, а в феврале или марте выйдет из печати и сама книга.

С начала марта живу в своей слободе. Работы по писанию пропасть. В свободное время охочусь и рыболовствую. Относительно того и другого у меня раздолье. Сад в Слободе совершенствуется с каждым годом. Выстроил и здесь новый дом. Кроме того, уничтожил винный завод, чтобы было поспокойнее. В самом деле - лучшего, как Слобода, места для меня не найти. Одно худо - народ, как и везде на Руси, ужасный - пьяницы, воры, лентяи. Из года в год все хуже и хуже еще и потому, что теперь подрастает молодое поколение, не родившееся в эпоху «всеобщего российского одурения».

Я еще счастлив тем, что имею отличного управляющего, жаль, что в полевое хозяйство почти не вмешиваюсь. Макарьевна заправляет домашним хозяйством, на уши шибко стара стала; хоть еще довольно здорова.

Мои сподвижники сидят за наукою: Роборовский в академии Генерального Штаба, Козлов в юнкерском училище. Последний, впрочем, уже кончил на днях курс и к Рождеству будет офицером. Попаду ли я опять или нет в Тибет - пока и сам не знаю.

Насчет Вашего дела я Вам телеграфировал зимою. Решительно нет никакой возможности попасть в Петербург, где даже на грошовые места десятки кандидатов. Недавно я получил слезное письмо из Кяхты от одного из своих спутников - урядника Чебиева. Его положение теперь незавидное. Просится на почтовую службу от Кяхты до <нрзб.> или Пекина. Не можете ли Вы как-нибудь устроить это дело. Чебиев человек умный, расторопный, знает монголов. Много бы меня Вы обязали определением Чебиева на почту. Или нельзя ли его взять старшим в конвой консульства в Урге?

Будьте здоровы.

Душевно преданный Вам Н.Пржевальский.

Чебиев живет теперь в Троицкосавике.

Публикация А.А.Колесникова