Неидеальные отношения России и Швеции поправил "Северный поток"? Сравнение социальной политики россии и швеции Шведская политика в отношении российской федерации

ГЛАВА 1. КОНЦЕПЦИЯ ВНЕШНЕЙ ПОЛИТИКИ ШВЕЦИИ до начала 1990-х годов: ЦЕЛИ, ЗАДАЧИ И НЮАНСЫ ИХ РЕАЛИЗАЦИИ

§1. Швеция к концу холодной войны: особенности социально-экономического и политического развития, практика реализации нейтралитета

§2. Место и роль нейтралитета во внешнеполитической стратегии Швеции в XX в.

§3. Соотношение нейтральности и активности во внешней политике Швеции времен холодной войны. Северное сотрудничество

ГЛАВА 2. ПРИНЦИПЫ ВНЕШНЕЙ ПОЛИТИКИ

СОВРЕМЕННОЙ ШВЕЦИИ

§1. Теории малых стран и проблемы самостоятельности внешней политики в условиях глобализации

§2. Национальная самоидентификация и багаж культурно-исторического наследия современной Швеции

§3. Основные инструменты достижения «вечного мира». Глобальность внешнеполитической проблематики и перспективы шведского варианта нейтралитета

ГЛАВА 3. ОСНОВНЫЕ НАПРАВЛЕНИЯ ВНЕШНЕЙ ПОЛИТИКИ ШВЕЦИИ начала XXI в. М

§1. Дистанцированный характер членства Швеции в ЕС

§2. Характер взаимоотношений Швеции с соседями по субрегиону

§3. Шведская стратегия в отношении России

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Особенности внешнеполитического курса Швеции в условиях глобализации»

Актуальность проблемы. В первом десятилетии XXI в. вместе с очертаниями нового мирового порядка все четче вырисовывается характер вызовов и угроз современной эпохи. Вместе с тем все яснее становится тот факт, что США - нынешний иерарх однополюсного мира, вышедший победителем из противостояния образца прошлого века, несмотря на очевидность принципиально иного характера встающих перед миром проблем, предпринимает максимум усилий для преодоления их теми методами, которые были актуальны в эпоху биполярности. Очевидно, что сохранение этого диссонанса между вызовом и «ответом» будет иметь плачевные последствия для гегемона.

Современный мир серьезно изменился. Что предопределило эти перемены? Очевидно, что распад биполярной системы - причина совершенно иного порядка. Он-то как раз, с точки зрения системной истории международных отношений, был вполне прогнозируем. Речь здесь идет скорее о качественно новом, непредсказанном повороте, очередном «витке спирали», толчком к которому стала критическая количественная масса в первую очередь технологических нововведений. Мир становится одновременно безграничным и как никогда малым. Телекоммуникации сжимают пространство и расширяют время.

Геополитическая предрешенность перестает быть фатальной, так же как и емкость внутреннего рынка, и запас ракет близкой и средней дальности и т.д. Размеры и местоположение, военная мощь страны уступают место иным факторам. Как в свое время собирательство и охота были вытеснены земледелием и скотоводством, пехота - конницей, а штыки - танками, так и сегодня традиционные мерила государственной мощи, такие, как расходы на оборону, обладание высокоточным оружием массового уничтожения, географическое положение, запас природных ресурсов и т.д. уступают место иным показателям -представленностью на мировых рынках, обладание информационными, био- и иными технологиями, средствами обеспечения soft-security и т.д. В наследство от прошлого века осталась лишь неиссякающая актуальность топливноэнергетической проблемы, жесткая зависимость от которой будет, очевидно, ослаблена лишь в среднесрочной перспективе.

Для субъектов международных отношений это та ситуация новых гипотетически равных возможностей, которая неизменно возникает в переходные периоды и заставляет нервничать вменяемых фаворитов, давая реальный шанс тем, кто давно и, казалось, навсегда, был зачислен в безнадежные аутсайдеры. Однако для многих акторов возможности использовать этот шанс оказываются чрезвычайно ограниченными.

Роль национально-государственных образований в мировой политике может измениться самым кардинальным и непредсказуемым образом (прогнозы охватывают весь спектр вариантов, вплоть до полного исчезновения государств как политической организации одной или группы наций). Развитие любого тренда в мировой политике не имеет однозначных последствий. Тенденции к интеграции сопровождаются ростом сепаратизма и дезинтеграционных явлений, борьба с терроризмом не только сближает государства, разделяющие демократические ценности, но и приводит к усилению авторитарных элементов в управлении (т.е. к вырождению демократии) и т.д.

С теоретической точки зрения, страноведческая тематика сегодня представляет особый научный интерес. Что бы ни произошло с государством как с институтом, какой бы ни была его роль в новой системе международных отношений, очевидно, что она вряд ли останется прежней. И именно в этот момент перехода, когда унификация побуждает вольных или невольных участников глобальных процессов обратиться к феномену собственной национальной идентичности, фиксация потенциала к развитию каждого из акторов международных отношений актуальна с точки зрения прогноза относительно их роли в грядущей модели мироустройства. С этих позиций Швеция как государство с яркой национальной идентичностью, выработавшее своеобразный путь экономического и внутриполитического развития, четко спозиционировавшее себя на международной арене, с высокоразвитой экспортно-ориентированной экономикой, построенное на демократических ценностях западного образца, представляет собой идеальный объект для анализа на предмет выявления потенциала развития и возможную степень влияния на международную жизнь в координатах складывающейся системы отношений.

С другой стороны, особый научный интерес представляет собой судьба института, которому до сих пор находилось место в любой системе международных отношений, - нейтралитета. Стал ли он лишь достоянием истории, временно потерял актуальность или проявляется в новых, доселе неизвестных формах, произошло ли это благодаря глобализационным процессам или тенденции к дальнейшей структуризации и преодолению анархичного характера международных отношений? В этой связи рассмотрение шведского варианта нейтралитета и его места и роли во внешней политике современной Швеции также представляется актуальным.

Кроме того, немаловажное научное значение имеет и изучение характера, особенностей и последствий участия небольших высокоразвитых государств в региональных интеграционных группировках. В совокупности с традиционной ориентацией на нейтральный статус и необходимостью поиска своего места на международной арене в условиях смены систем, это обстоятельство формирует целый комплекс актуальных проблем, до сих пор не нашедший должного отражения в научной литературе, что и обуславливает научную значимость поднимаемых в исследовании вопросов.

В качестве объекта исследования в работе фигурирует национально-государственное образование Королевство Швеция и ее связи с внешним миром.

Предметом диссертационного исследования является внешнеполитический курс Швеции: его базовые установки, мотивы и особенности их реализации в условиях глобализации.

Цель работы - выявить основы внешней политики Швеции, степень их адекватности современному этапу развития международных отношений и функциональности с точки зрения реализации национальных интересов Швеции в мире.

Достижение этой цели требует последовательного решения следующих исследовательских задач:

Определить, исчерпывалась ли стратегия внешней политики Швеции до начала 90х гг. XX в. установкой на статус нейтрального государства или ее можно признать лишь доминантой, акцент на которую был обусловлен особенностями международной системы;

Выявить сущностные характеристики шведского варианта нейтралитета, потенциал его адаптации к изменениям международной обстановки, пределы его применения;

Обнаружить степень адекватности применения по отношению к Швеции определения «малое государство»;

Выявить особенности национальной самоидентификации, оказывающие влияние на внешнеполитическое сознание шведов;

Проанализировать действительную суть изменений во внешнеполитической стратегии Швеции после окончания холодной войны;

Рассмотреть конкретные примеры реализации шведских внешнеполитических установок на основных направлениях - европейском, субрегиональном и в отношениях с Россией.

Научная новизна работы заключается в следующем:

Рассмотрен потенциал небольшого по территории государства как относительно независимого актора международной политики в отстаивании своих национальных интересов на мировой арене и возможностей его реализации в современных условиях не с точки зрения геополитической предопределенности, а с позиции самоидентификации и амбиций самой нации;

Доказана необходимость более целостного, системного подхода к изучению особенностей внешней политики Швеции на современном этапе; ее ограничение рассмотрением вопросов, связанных лишь со шведским вариантом нейтралитета, приводит к существенным заблуждениям и искажениям научного и практического характера;

Предложено замещение теории малых стран, утратившей функциональность в условиях современных международных отношений, системным анализом факторов, приобретающих все большую значимость для определения роли и места малых стран в современном мире;

Выявлены базовые опоры шведского внешнеполитического курса, неизменные по существу, независимые от смены систем международных отношений, но претерпевающие в связи с ней определенные корректировки;

Впервые введен в научный оборот ряд документов, важнейшие среди которых - стратегии Швеции в отношении России 2002-2004 гг.;

На основании выявленной и сформулированной стратегической направленности внешней политики современной Швеции приведены прогнозы внешнеполитических шагов Швеции в среднесрочной перспективе, выявлена логика политики Швеции по основным направлениям, включая политику в отношении России.

Теоретико-методологическая основа исследования. При работе над диссертацией автором были использованы не только методы собственно политической науки, но и пути познания, используемые в смежных отраслях гуманитарного знания: истории, этнографии, психологии. В основе методологии исследования лежат различные формы анализа: ретроспективный, компаративный, системный.

Для того чтобы зафиксировать наличие или отсутствие перемен во внешнеполитической стратегии, необходимо было проанализировать ее до и после «точки преломления», найти в ней сходные и особенные черты, опираясь при этом на теоретические установки самого концепта. Эти задачи были решены путем использования системного и проблемно-компаративного анализа. Хронологического принцип исследования, а также важнейший постулат современной политологической мысли о неразрывной связи внешней и внутренней политики требовали также обращения к тому «багажу», с которым Швеция подошла к рубежу конца биполярного противостояния. Анализ степени соответствия практики XX в. идеалам шведской модели нейтралитета сформировал основу для оценок внешнеполитической активности Швеции на современном этапе.

Теоретическая значимость исследования заключается в очередной попытке актуализации страноведческой тематики, акцентирования особого научно-теоретического значения исследования потенциалов и стратегий рядовых акторов международных отношений для прогнозирования архитектуры последующих международных систем.

Источниковая база. В работе использованы различные группы источников: официальные документы, речи и интервью представителей шведского политического истеблишмента, ежегодные отчеты региональных организаций, в работе которых Швеция принимает активное участие, материалы ежегодных дебатов в ригсдаге по внешнеполитическим вопросам, тексты стратегий Швеции в отношении России.

Основными стратегическими документами, отражающим направления внешней политики Швеции, являются стенограммы ежегодных февральских дебатов по внешнеполитическим вопросам в риксдаге. Именно эти документы стали отправной точкой исследования1.

В отдельный отряд документальных источников можно выделить также так называемые шведские «стратегии» - документы перспективно-планового характера, своеобразные декларации, программы действий для отдельных регионов и государств. В работе, в частности, приведен анализ стратегий в отношении России, последние из которых впервые введены в научный оборот.

В работе нашли отражение лишь отдельные, наиболее примечательные для избранного направления исследования документы из значительной по объему группы - документации организаций севера Европы: планы и ежегодные отчеты 3.

1 См: Statement of Government Policy in the Parliamentaiy Debate on Foreign Affairs, Wednesday 9 February 2005//www.sweden.gov.se; Speech of Minister for Foreign Affairs Laila Freivaids in the Parliamentary Debate on Foreign Affairs, 11 February 2004// www.swcdcn.gov.sc; Utrikesdeklarationen 2003 / Tall2 februari 2003 Anna Lindh // www.regeringen.se и т.д. 2

Strategi for utvecklingssamarbetet med Ryssland 2005-2008 // www, rcgeringcn.sc: Стратегия шведской политики в отношении Российской Федерации. М., 2004; Стратегия сотрудничества с Россией на 2002-2004 гг. М., 2002

3 An open Nordic Region (Annual Report from the Nordic Council and Nordic Council of Ministers). Copenhagen, 2004; Annual Reports from the CBSS Committee (1995-1996, 1996-1997,.2002-2003); Action Plan for the

В качестве вспомогательных источников в работе использованы также различные сборники документов - по шведской и российской внешней политике за разные годы1

Специфическую группу источников составляют многочисленные брошюры, буклеты и информационные листы2, издаваемые Шведским институтом -государственным учреждением, созданным для распространения знаний о Швеции за рубежом. Это и ежегодно переиздаваемые буклеты «Швеция и шведы», и информационные бюллетени, повествующие о различных аспектах жизнедеятельности шведского общества. Будучи написанными в официально-позитивном и в то же время популярном ключе, они представляют собой уникальный, впервые введенный в научный оборот источник по формированию имиджа Швеции в мире.

Впервые в научный оборот введены также такие важные документы, как доклад в риксдаге министра безопасности Лени Бьёрклунд «Безопасность в новое время»3 от 1 июня 2004 г., на основе которого был разработан законопроект «Наша будущая безопасность»4, вынесенный правительством 24 сентября 2004 г. на рассмотрение в риксдаг, а также запротоколированные автором стенограммы встреч, речей, лекций шведских официальных лиц, проходившие в Москве в период 2002-2005 гг.5

Northern Dimension with external and cross-border policies of the European Union 2000-2003. 9401/00. Brussels, 14 June 2000; Action Programme for The Baltic States Co-operation. Kalmar, 1996.

1 Documents on Swedish foreign policy. Stockholm, 1987, 1988, 1993,1998; Сборник документов и материалов по вопросам международных и внешнеэкономических связей су бъектов Российской Федерации. М., 2002 и ДР

2 См.: Sweden and the United Nations. Svenska Institutet, 2001; Брошюры из серии «Биографии знаменитых шведов». Стокгольм, 2001-2005; Швеция и шведы// Издание Шведского института. Стокгольм, 1999, 2003, 2004. (электронная версия - на www.si.se); Социальное страхование в Швеции. Стокгольм, издание Svenska Institutet, 1999 (январь) // www.sweden.ru; Швеция в Европейском союзе. Стокгольм, издание Svenska Institutet, 2001 (август); Швеция в Европейском союзе. Стокгольм, издание Svenska Institutet, 1995 (июнь); Шведские омбудсманы. Стокгольм, издание Svenska Institutet, 1999 (сентябрь); Политические партии Швеции. Стокгольм, издание Svenska Institutet, 1997 (август); Конституционная защита прав и свобод. Стокгольм, издание Svenska Institutet, 1997 (август); Закон и правосудие. Стокгольм, издание Svenska Institutet, 1996 (сентябрь); Внешняя политика Швеции. Стокгольм, издание Svenska Institutet, 1996 (ноябрь) и т.д.

3 Report from the Swedish Defence Commission «Defence for a new time»//Press release. 2004, 01 June// www.sweden.gov.se

4 Government Bill «Our future defence»//Pressmeddelande. 2004,24 September// www.sweden. gov.se

5 Цикл лекций г-на С. Хирдмана (бывшего Посла Швеции в России) в МГИМО (У) 11.04. - 15.04.2005; Речь г-на С. Хирдмана на презентации Стратегии в отношении Российской Федерации. М., 14 мая 2004 г.; Стенограммы встреч депутатской группы ГД ФС РФ по связям с риксдагом с делегациями шведских парламентариев. М., 2003-2005.

Степень научной разработанности. Избранный ракурс исследования затрагивает сразу несколько групп вопросов, степень разработанности которых различна.

Наиболее обширный массив литературы представлен школой отечественной скандинавистики. Работы Н.М. Антюшиной, С.И. Большакова, A.M. Волкова, К.В. Воронова, Л.Д. Градобитовой, Ю.И. Голошубова, К.Г. Гороховой, А.С. Кана, Ю.Д. Комиссарова, B.C. Котляра, Ю.В. Пискулова, Н.М. Межевича, В.Е. Морозова, О.А. Сергиенко, О.В. Чернышевой и др. охватывают различные аспекты истории, экономики и политической жизни Швеции как в годы холодной войны, так и на современном этапе1.

Поскольку в зарубежной историографии шведская тематика представлена еще более обширно, то в исследовании свое отражение нашли по преимуществу работы, имеющие непосредственное отношение к изучаемому предмету. Подавляющее большинство из них принадлежит перу шведских и финских авторов2.

1 См.: Антюшина Н.М. Северная Европа: дивергенция или конвергенция? Анализ двух региональных инструментов (СГБМ и СБЕР) и перспективы третьего (Северное измерение). М., 2001. С. 100-101; Большаков С.И. Север Европы в стратегии НАТО и ЕС и интересы национальной безопасности России. М., 2005; Большаков С.И. Формирование системы безопасности на севере Европы и роль России в этом процессе М., 2005; Волков A.M. Страны Северной Европы. М.,1986; Волков А.М. Швеция: социально-экономическая модель. М., 1991; Воронов К.В. «Ближняя » Балтия между Россией и Западом: выбор курса// Мировая экономика и международные отношения. 1995. № 10. С. 150-154; Воронов К.В. Балтийская политика России: поиск стратегии// Мировая экономика и международные отношения. 1998.№12. С. 18-32; Голошубов Ю.И. Скандинавия и европейская безопасность. М., 1971; Голошубов Ю.И. Скандинавия и проблемы послевоенной Европы. М., 1974; Горохова К.Г. «Государство благосостояния»: шведская модель. М., 1989; Градобитова Л.Д., Пискулов Ю.В. Экономика и политика Скандинавии. М., 1986; Кан А.С. Внешняя политика скандинавских стран в годы второй мировой войны. М., 1967; Комиссаров Ю.Д. Безопасность и сотрудничество: опыт европейского Севера. М., 1989; Котляр B.C. Северный совет. М., 1973; Межевич Н.М. Международные организации региона Балтийского моря: основные направления деятельности и роль в формировании системы международных отношений. СПб, 2000;Межевич Н.М. «Балтийский регион»: попытка идентификации// mvw.rchgi.spb.ru; Морозов В.Е. Идеология шведской социал-демократии и европейская интеграция. СПб, 1998; Пискулов Ю.В. Многоликая Скандинавия. М.,1975; Пискулов Ю.В. Экономика и политика Скандинавии. М.,1986; Сергиенко О.А. Скандинавия сегодня. М., 1987; Чернышева О.В. Швеция в годы II мировой войны. М., 1979 и др.

2 Aalders G. Swedish neutrality and the Cold war. Amsterdam, 1989; Adler-Karlsson G. Funktionssosialism. Ett alternativ till kommunism och kapitalism.Stockholm, 1967; Agrell W. Fred och fruktan: Sveriges sakerhetspolit. Historia 1918-2000. Lund, 2000; Andren N. Landgvist A. Svensk utrikepolitik efter 1945. Stockholm, 1965; Ryden L. Ett svenskt dilemma: Socialdemokraterna, centem och EG-fragan 1957-1994. Goteborg, 2000; Svenslk utrikcspolitik under 1900-talet. Stockholm, 1958; Astrom S. Svensk neutralitetspolitik. Stockholm, 1983; Anderson S. The Nordic Council. A Study of Scandinavian Regionalism. Stockholm, 1967; Bnmdtland A.O. The Nordic Balance. Oslo, 1988; Hadenius S. Swedish Politics During the 20th century. Conflict and Constnsus. Trelleborg, 1997; L6den H. "For sakerhets skull". Ideologi och sakerhets i svensk aktiv utrikespolitik 1950-1975. Stockholm, 1999; Vaahtoranta Т., Forsberg T. Post-neutral or pre-allied? Finnish and Swedish Policies on the EU and NATO as Security Organisations. Working papers. Helsinki, 2000. № 29.

Фундаментальные труды общего страноведческого характера, типа «История Швеции»1, так же как и справочные издания, представляли большую ценность для работы вследствие того, что в них содержатся оценочные квинтэссенции авторов относительно исследуемого предмета2. Так, «История Швеции» Я. Мелина, А. Юханссона, С. Хеденбора заканчивается весьма любопытным обобщающим абзацем, в котором, во-первых, содержится фраза о том, что «после войны шведы видели свое национальное своеобразие в том, чтобы быть современными эпохе»3, а во-вторых, - об ощущении шведами ситуации «малой страны» и ситуации межсистемного перехода: «Раньше шведы никогда не испытывали чувства неполноценности от того, что их нация - одна из самых маленьких в Европе. В силу развитости своей экономики, обороны, крепкой инфраструктуры Швеция выступала как средняя по величине держава. К концу XX в. ощущение своей малой значимости усиливалось и время от времени приводило к пораженческим настроениям. На пороге нового тысячелетия Швеция пребывает в сомнениях»4. JI. Лагерквист в почти телеграфном стиле сообщает, что после распада Советского Союза, шведское правительство «больше не считало, что политика нейтралитета несовместима с действительным членством в Европейском сообществе»5. Далее он делает прогноз относительно того, что «стремление к гуманитарным и укрепляющим мир акциям» со стороны Швеции будет только усиливаться, и называет современную шведскую политику в регионе Балтийского моря мирной версией политики XVII в.6

Шведский нейтралитет в годы холодной войны был довольно популярной тематикой как для отечественных, так и для зарубежных исследователей. Однако в контексте данной работы эти труды сыграли вспомогательную роль, поскольку рассматривались лишь как средство более глубокого ретроспективного

1 См.: Hadenius S. Swedish Politics During the 20th centuiy. Conflict and Constnsus. Trelleborg, 1997; История

Швеции. M., 1974; Лагерквист Л.О. История Швеции. Стокгольм, 2004; Мелин Я., Юхаясеон А., Хеденбор

С. История Швеции. М., 2002 и др.

2 См.: История Швеции. М., 1974; Лагерквист Л.О. История Швеции. Стокгольм, 2004; Мелин Я. Юханссон

А., Хеденбор С. История Швеции. М, 2002 и др.

3 Мелин Я., Юханссон А., Хеденбор С. Указ. соч. С.323.

5Лагерквист Л.О. Указ. соч. С. 192.

Там же. С. 193. погружения в специфику тематики. Совсем другое дело - исследования, вышедшие в свет в последние 15 лет, хотя среди них довольно трудно найти изыскания, посвященные исключительно вопросам нейтралитета в его шведской интерпретации.

Особого внимания заслуживают работы, публикуемые в рамках программы «Швеция в годы холодной войны», в частности, исследования Экенгрен и Лёдена1. Экенгрен в своей книге «Из уважения к международному праву? Шведская политика признания 1945-1995» приходит к сокрушительным для шведского имиджа «совести мира» выводам.

Развилка «идеализм-реализм» после окончания холодной войны вообще стала актуальной в среде шведских политологов. Уже упомянутый X. Лёден на страницах своей книги «Ради безопасности. Идеология и безопасность в активной шведской внешней политике 1950-1975», заявляет себя сторонником идеализма, хотя и с некоторыми поправками. Начав с того, что Швеция уже в 1960-70-е годы снискала себе международную репутацию радикального критика сверхдержав и мировой нищеты и была отнесена к категории «а moral super power», Лёден шаг за шагом анализирует действия Швеции на международной арене в рассматриваемый период. Он приходит к выводу о том, что так называемая «активность» использовалась в качестве постепенного перехода от «стратегии адаптации» во внешней политике к «стратегии перемен». В последней он видит постепенную реализацию социал-демократического видения внешней политики.

Термин «нейтралитет» относительно внешней политики Швеции с начала 1990-х годов в современной литературе, за редкими исключениями3, практически не используется. Его заменили термины, обозначающие не институт как таковой, а внешнеполитическую линию, используемую в отношении конкретного события или организации - «нейтральный статус», «нейтральная позиция»,

См.: Ekengren А.-М. Av Hansyn till folkrattcn? Svcnsk erkannandepolitik 1945-1995. Stockholm, 1999; LSden H.

For sakerhets skull". Ideologi och sakerhets i svensk aktiv utrikespolitik 1950-1975. Stockholm, 1999.

2 Loden H. Тбг sakerhets skull". Ideologi och sakerhets i svensk aktiv utrikespolitik 1950-1975. Stockholm, 1999.

3 См.: Кружков В. Нейтр&титет в европейском политическом поле//Межлународная жизнь. 2000. № 6. С. 6067. неприсоединение», «принцип равноудаленности в отношениях с великими державами»1.

Исключая политически ангажированное мнение о том, что «нивелировка» института нейтралитета - это результат «происков» единственной сверхдержавы, стремящейся к унификации международного политического ландшафта, точки зрения по вопросу о судьбе нейтралитета в современной международной обстановке можно разделить на две большие группы. К первой можно отнести авторов, связывающих первопричину «отмирания» этого международного института с процессами глобализации. Для них судьба нейтралитета фатальна: поскольку глобализация необратима, то и нейтралитет постепенно становится лишь частью истории международных отношений.

Вторая группа исследователей связывает размывание границ института, превращение его в нечто полу- или квази- с конкретными условиями смены систем. По их мнению, нейтралитет получает наиболее яркое воплощение в ситуациях военных или иных противостояний, ярко выраженных центров силы. В этом смысле время мировых войн и холодной войны было «идеальной», относительно устойчивой моделью для проведения нейтральной линии. Сегодня в условиях зарождения новой системы и отсутствия какой бы то ни было определенности очертаний ее архитектуры, нейтралитет стал терять свое значение, что не означает, однако - и в этом главное отличие приведенных здесь точек зрения - того, что времена востребованности подобной внешнеполитической стратегии ушли безвозвратно. В развитие этой точки зрения большинство шведских исследователей, разделяющих позиции политического идеализма (с некоторыми оговорками), утверждают, что возрождение былого значения нейтралитета являлось бы очевидным свидетельством того, что международные отношения вновь мыслятся в понятиях баланса сил и интересов, а наступление «вечного мира» вновь откладывается3.

1 Кучинская М.Е. Эволюция политики безопасности Финляндии и Швеции после вступления в Европейский Сок»// Проблемы внешней и оборонной политики России. Сб.ст. К«9. М., 2002. С. 26.

2 Кружков В. Там же. С. 63.

3 См.: Cramer P. Neutralitet och europeisk integration. Goteborg, 1998.

Что же касается политики неприсоединения, то большинство политологов, как отечественных, так и зарубежных, признают эту позицию если не половинчатой и неопределенной, то во всяком случае временной, обусловленной обстоятельствами переходного периода. При этом практически никто не оставляет неприсоединению места в новой системе международных отношений, какой бы они не была. Этой политике, по мнению большинства предстоит перерождение: либо в нейтралитет и изоляционизм, либо в безусловную интеграцию в международные структуры1.

Проблематика вариантов сосуществования нейтралитета и интеграции до сих пор не нашла своего исследователя, поскольку стереотипное суждение о том, что эти два понятия обладают в принципе несовместимыми характеристиками, по-прежнему признается большинством исследователей единственно разумным. В этой связи особого внимания заслуживает весьма объемный и основательный труд шведского исследователя Крамера, посвященный анализу «точек столкновения» концепций нейтралитета Австрии, Швейцарии и Швеции (с преимущественным сосредоточением на шведском материале) с режимами регионального европейского сотрудничества и интеграции, а также тому, как соприкосновение этих двух явлений влияет на формулировку принципов внешней политики и политики безопасности указанных государств3.

Совершенно отдельную группу исследований, о которой невозможно не упомянуть в общем обзоре представляют работы этнокультурного плана, посвященные особенностям мировосприятия шведов, которые находят свое отражение как в процессе принятия внешнеполитических решений, так и на стратегии внешней политики Швеции в целом.

1 См.: Григорьев Е. Стокгольм прощается с традицией и приоткрывает себе и другим нейтралам дверь в НАТО// Независимое военное обозрение, №6 (22-28 февраля) 2002. С.З.

2 См.: Можаев В. Совместима ли шведская модель с глобализацией и европеизацией?// Человек и труд, 2001. №4. С. 31; Кирт Р. Малые государства в эпоху глобализации. Парадигма Люксембурга // «Международная политика», 1998, №5; и др.

3 Cramer P. Neutralitet och europeisk integratioa Goteborg, 1998. S. 652.

4 См.: Laine-Sveiby K. Svenskhet som strategi. Stockholm, 1987; Svensson S. Svensk etnologi. Stockholm, 1987; Панкин Б. Шведский дом и его обитатели. М., 2003; Фиш Г. У шведов. М., 1966; Хирдман С. «Выполнять обещанное - типичный шведский принцип»// Современная Европа. 2001. №2(6). С. 23-27; Чернышева О.В. Шведы и русские. М., 2004 и др.

Практическая значимость. Выводы, сделанные автором, могут быть использованы министерствами и ведомствами Российской Федерации, тем или иным образом включенными в процесс развития российско-шведским отношений, для более глубоко понимания действительных стратегических установок шведской стороны.

Приведенные в исследовании прогнозы могут быть использованы в практической деятельности МИД РФ, Министерства экономического развития РФ, всех министерств и ведомств, представители которых участвуют в работе Наблюдательного комитета по российско-шведскому экономическому сотрудничеству и торговле, структурам, обеспечивающим участие России в субрегиональных организациях Севера Европы.

Апробация работы. Основные положения, выносимые на защиту, были апробированы в научных публикациях, в выступлениях на научных конференциях.

Структура диссертационного исследования обусловлена логикой достижения цели и решения поставленных задач. Диссертация состоит из введения, трех глав, заключения, списка источников и литературы, приложения.

Заключение диссертации по теме «Политические проблемы международных отношений и глобального развития», Кулябина, Лидия Николаевна

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Итак, проведенные выше анализ практики реализации так называемой политики нейтралитета Швеции в XX в., акцентуация внимания на особенностях исторической традиции и теоретических основ внешнеполитического курса, анализ наиболее значимых в современных условиях практических направлений реализации его стратегии (как-то: членство в ЕС, участие в северном сотрудничестве и отношения с РФ), приводят к выводам, до сих не обозначенным в научной литературе по скандинавистике.

Попытка рассмотрения внешней политики Швеции в контексте более широком, чем традиционно понимаемая политика нейтралитета, дает весьма любопытные результаты и открывает широкие возможности для исследования проблемы в новом ракурсе. Она позволяет представить концепцию внешней политики северного европейского государства, за которым до сих пор нередко признается периферийное относительно мировой политики положение, в ее целостности, более адекватно оценить внешнеполитические амбиции наследника великодержавного величия, направленность и конечную цель избранного курса.

Шведская внешняя политика, согласно наиболее точному прочтению международно-правовых норм, никогда не была политикой нейтралитета в полном смысле этого слова. На это всегда указывал и шведский истеблишмент, отмечая, что формулировка «нейтралитет» используется лишь для упрощения повседневных коммуникаций с зарубежными партнерами. Полная формулировка, звучащая как «неучастие в войне и свобода от военных союзов в мирное время», представляет собой несомненно значительно более вольную интерпретацию нейтральности. Она прежде всего сохраняет свободу выбора торгово-экономических партнеров, активной реакции на происходящие в мире события.

Поэтому выводы российской историографии о «конце нейтралитета» можно с этой позиции расценивать как буквальное прочтение допущений шведской стороны. Кроме того, такую реакцию на виражи внешней политики Швеции можно считать свидетельством того, что процесс деидеологизации международных отношений все еще далек от своего завершения: отечественные исследователи до сих пор склонны рассматривать нейтралитет как некую морально-этическую категорию, а силу, придерживающуюся подобной политики, - как обязанную если не взять на себя объективно-судейскую роль, то, по крайней мере, принять обличье праведного отшельника.

Если же рассматривать институт нейтралитета как одну из составных частей международных реалий, такую же неоднозначную как большинство составляющих их структур и акторов, то картина внешнеполитической концепции Швеции, в частности, становится куда более доступной для изучения.

Распад биполярной системы международных отношений не стал поводом для коренной ломки внешнеполитической стратегии Швеции, поскольку принцип нейтралитета был лишь видимой ее частью, наиболее приемлемым инструментом проведения собственной линии в условиях жесткого противостояния геополитических тяжеловесов.

Военное неблокирование и неучастие в войне до сих пор остается фундаментальной основой внешней политики Королевства. И с этой точки зрения современная интерпретация особой позиции Швеции на международной арене -«неприсоединение» - выглядит как более виртуозная, в сравнении с ситуацией жестких идеолого-силовых противостояний эпохи Холодной войны, реализация неизменных базовых принципов внешней политики.

Роль шведского варианта нейтралитета в истории страны в XX в. трудно переоценить. Однако при изложении несомненных выгод такой политики исследователи обычно обходят стороной следующий его позитивный, пусть и опосредованный итог: реализовывавшееся через нейтралитет стремление к самосохранению малой нации позволяло Королевству неустанно укреплять и оттачивать изначально заложенную в любом национальном образовании способность к самостоятельности во внешней политике.

В то же время в современной ситуации становится очевидным, что государство, граждане которого в исторической ретроспективе являются носителями имперских традиций, может довольствоваться лишь использованием в принципе пассивного инструмента самообороны, коим является нейтралитет как самоустранение от участия в международной жизни.

Тактика внешнеполитической деятельности Швеции за последние полтора десятка лет свидетельствует о том, что активности и упрочению роли Королевства на мировой арене не только уделяется все большее внимание: плодотворное культивирование имиджа пацифистски настроенного государства, способного выполнять судейские функции в мировых масштабах, - вслед на «нейтралитетом», она стала вторым опорным столпом шведской внешнеполитической концепции. При этом по отношению ко второму первый столп играть, хотя и неотъемлемую, но все же вспомогательную роль: шведский нейтралитет - не цель, а эффективное средство ограничения негативного влияния внешней по отношению к государственному образованию среды, формирующее основу для проведения самостоятельной внешнеполитической линии, основанной на расширении влияния в мире.

Эти столпы, существуя совершенно автономно, сегодня, в отличие от времен Холодной войны, когда любое действие склоняло чаши весов симпатий в сторону то одного, то другого гегемона, практически не вступают в противоречия, хотя и имеют общие ограничительные рубежи. Такими «точками преткновения» можно считать, например, вопрос о членстве в НАТО. Этот шаг неприемлем с позиции неприсоединения, но формально желателен для кредо активности (хотя последнюю трактовку нельзя не признать поверхностной: членство в этих обезличивающих малые государства образованиях вряд ли упрочило бы пацифистский имидж страны, всегда сохраняющей здравую дистанцию, который в конечном счете является опорой укрепления шведских позиций в мире).

Характер проводимой Швецией с конца XX в. внешней политики свидетельствует о том, что государство приняло курс, основу которого составляют задачи не национального или регионального, а общемирового масштаба. Швеция взяла на себя неподъемную, с точки зрения сегодняшней политической науки, миссию, которая, будучи взваленной на плечи «малого», согласно стереотипным взглядам, государства, выглядит для приверженцев политического реализма просто нелепо. Но, несмотря ни на что, шведы последовательно реализуют свои идеальные представления о мире, в каждом конкретном случае максимально используя предоставляющиеся для этого возможности. После «потепления» общемирового климата в конце 1980-х годов эти возможности расширились до максимальных, со времен вступления на позиции нейтрализма, пределов. Таким образом, базовая нацеленность внешней политики Швеции свидетельствует о том, что государство ощущает себя способным к решению задач общепланетарного масштаба, а что же еще, кроме этого ощущения, может послужить основой для заявки если не на мировое лидерство, то, по крайней мере, на один из центров силы в мировой политике.

Подобные выводы предлагают довольно простое и рациональное объяснение внешней политики Швеции за последние два столетия. Необходимость отхода на нейтральные рубежи в 1814 г. была, очевидно, вызвана осознанием утраты былого величия и обреченностью на роль «исторического материала», а не вершителя мировой истории. В этой ситуации нейтралитет был самым удачным выходом для того, чтобы не опуститься до разряда третьесортной страны, вовремя, в одностороннем порядке, «выйдя из игры». Этот «выход», не зафиксированный ни в национальных, ни в международных актах, оставлял серьезную свободу маневра, так как его трактовка оставалась исключительной привилегией субъекта, принявшего на себя статус, названный нейтральным. Соответственно, единственным аргументом, свидетельствующим об отходе от нейтралитета, может стать заявление шведского руководства, но ни в коем случае не интерпретация его действий со стороны мировой общественности. На этом основании мнения о кардинальной смене Швецией внешнеполитического курса после окончания холодной войны, свидетельством которого принято считать факт вступления страны в ЕС, следует признать беспочвенными.

Суть шведской концепции нейтралитета заключалась в создании ядра поля безопасности, которое долгое время совпадало со шведской государственной границей. Функционально в исторической перспективе к обеспечению физической безопасности добавились также и своеобразное, в чем-то уникальное, позиционирование на мировой арене, и формирование имиджа миролюбивой нации, и культивирование способности к самостоятельным внешнеполитическим решениям. Несовершенный мир, в котором шведское слово значило не больше, а порой и меньше, чем любое другое, должен был остаться за пределами внутреннего периметра, а «крепостные стены» тотальной обороны призваны были оградить Швецию от любых негативных влияний из вне. В то же время движение в обратном направлении - изнутри в мир - не было регламентировано, за исключением ситуаций, которые способствовали возникновению зависимости от внешних факторов (например, принятие любых международных обязательств).

Относительно вопросов военного блокирования, шведы делают упор на принципиальное различие между военным альянсом и военным сотрудничеством. Последнее не предполагает гарантий вступления в военный конфликт в случае, если одна из стран подвергнется нападению.

Прогнозы, основанные на приведенных выводах и изложенных в работе фактах, могут выглядеть следующим образом:

1. В среднесрочной перспективе Швеция, вероятнее всего, воздержится от вступления в Североатлантический альянс. Сегодня необходимость подобного шага неактуальна. Задачи поддержания обороноспособности страны на высочайшем уровне и оттачивания мастерства в ходе участия в миротворческих операциях обеспечиваются как тесным военно-техническим сотрудничеством с США, так и участием в программе «Партнерство ради мира». Вступление в НАТО к перечисленным возможностям добавят лишь гарантии безопасности такого характера, в которых современная Швеция не нуждается, наложив при этом несовместимые с фундаментальными основами внешнеполитического курса обязательства участника, пошатнув национальную оборонную идентичность.

2. Швеция может всерьез рассматривать вопрос о возможности вступления в ЗЕС (по отношению к которому она сохраняет статус наблюдателя), но только в том случае, если эта структура станет олицетворением европейской оборонной идентичности.

3. В среднесрочной перспективе шведское общество не решится на присоединение к ЕВС, а правительство займется поисками вариантов минимизации ущербов от пребывания вне еврозоны и методов повышения лояльности шведов по отношению к единой европейской валюте.

4. Вне зависимости от проблем, которые встанут перед участниками «Европы 25и», Швеция продолжит выступать за расширение, т.е. против углубления процесса интеграции.

5. Швеция не пойдет на номинальное лидерство в североевропейском регионе.Швеция и далее будет прилагать максимум усилий для сохранения стабильности в регионе Северной Европы, но в случае возникновения конфликта в ближайшем окружении примет на себя функции гуманитарного характера;

6. Швеция будет и далее активно действовать в направлении развития отношений с Россией с миссионерских позиций с целью включения ее в стабильную и эффективную, окончательно лишенную анархичности систему международных отношений, импульсы развития которой исходят со скандинавского полуострова.

Швеция стремится к усилению своего влияния в мире, прекрасно осознавая, насколько это возможно в каждый конкретно исторический момент, и максимально используя для этого все доступные рычаги.

Нейтралитет в формулировке «неприсоединение» сохраняет за собой статус одной из двух базовых составляющих шведской внешней политики, что, наряду с усилиями на построению идеальной системы международных отношений, делает Швецию готовой к развитию мировой истории как по идеалистическому, так и по реалистическому сценариям.

Опыт проведения самостоятельной, относительно независимой внешнеполитической линии в купе с особенностями национального характера и нацеленностью на выработку адекватных реакций на вызовы современной эпохи позволяют предположить, что при определенном стечении обстоятельств в долгосрочной перспективе Швеция может претендовать на роль формирующего ядра одного из глобальных центров силы.

В сжатом виде основные выводы диссертационного исследования могут быть сформулированы следующим образом:

1. Распад биполярной системы международных отношений не стал поводом для коренной ломки внешнеполитической стратегии Швеции, поскольку принцип нейтралитета был лишь видимой ее частью.

2. Шведский вариант нейтралитета обладает поразительным запасом прочности и гибкости. Гибкость шведского нейтралитета заключается в многогранности заложенных в него интерпретаций. При этом силу имеют лишь те из них, которые исходят от шведской стороны. Являясь документально не зафиксированным национальным выбором, он формировал в XX в. и формирует сегодня лишь часть фундаментальной основы шведской внешнеполитической стратегии.

3. Другой, не менее важной и полноценной составляющей внешнеполитической стратегии Швеции всегда являлась активная позиция по большому кругу международных вопросов, непосредственно не связанных с безопасностью Королевства. Круг этих вопросов в годы холодной войны был серьезно ограничен (проблематикой стран «третьего мира», отчасти вопросами глобального управления, экологии). И активность, и нейтральность имеют основой один и тот же императив - стремление к созданию наиболее благоприятных условий для развития нации.

4. Современная международная ситуация выявляет среди прочих позитивных последствий проведения политики нейтралитета два важнейших обстоятельства. Во-первых, нейтралитет был использован, в одних случаях менее, в других - более эффективно, как средство сохранения, развития и шлифовки способности к проведению относительно самостоятельной внешнеполитической линии. Во-вторых, нейтралитет, несмотря на различные морально-этические оценки этой политики, способствовал созданию на международной арене имиджа Швеции как нации - радетеля за мир, справедливость и благосостояние во всем мире.

5. Границы соотношения нейтральности и активности в современной внешнеполитической линии оказались, по сравнению со временами холодной войны, сдвинутыми в сторону существенного расширения поля для активной деятельности. Однако ограничения нейтральности сохраняются. Они касаются, в первую очередь, отказа от формального военного блокирования и участия в военных действиях в качестве одной из противоборствующих сторон.

6. Шведская активность во внешней политике имеет своей целью решение задач общепланетарного масштаба, создание эффективной системы общемировой коллективной безопасности, при которой ни вопросы обороны, ни дилеммы нейтралитета не могут быть актуализированы. При этом решение задач осуществляется методами, вполне адекватными вызовам современности и ресурсам государства.

7. Опыт проведения самостоятельной, относительно независимой внешнеполитической линии в купе с особенностями национального характера и нацеленностью на выработку адекватных реакций на вызовы современной эпохи позволяют предположить, что при определенном стечении обстоятельств в долгосрочной перспективе Швеция может претендовать на роль формирующего ядра одного из глобальных центров силы.

8. Приведенные выше тезисы позволяют сделать научно обоснованные выводы о том, что пока НАТО остается региональным альянсом, членство Швеции в этой организации невозможно; цели и деятельность Швеции в качестве члена ЕС противоречат конечным целям развития интеграционной группировки; Швеция и далее будет прилагать максимум усилий для сохранения стабильности в регионе Северной Европы, но в случае возникновения конфликта в ближайшем окружении примет на себя функции гуманитарного характера; будет и далее активно действовать в направлении развития отношений с Россией с миссионерских позиций с целью включения ее в стабильную и эффективную, окончательно лишенную анархичности систему международных отношений, импульсы развития которой исходят со скандинавского полуострова.

Список литературы диссертационного исследования кандидат политических наук Кулябина, Лидия Николаевна, 2005 год

1. Внешняя политика Швеции. Стокгольм, издание Svenska Institutet, 1996 (ноябрь) // www.swcden.ru;

2. Закон и правосудие. Стокгольм, издание Svenska Institutet, 1996 (сентябрь) // www,swcden. ru;

3. Конституционная защита прав и свобод. Стокгольм, издание Svenska Institutet, 1997 (август) // vvww.sweden.ru;

4. Концепция внешней политики Российской Федерации //Дипломатический вестник. 2002, №8.

5. Концепция национальной безопасности Российской Федерации //Российская газета. 2000, 18 января.

6. Концепция приграничного сотрудничества в Российской Федерации//^лт.1п.п^.ги

7. Общие данные по Швеции // www.mid.ru

8. Политические партии Швеции. Стокгольм, издание Svenska Institutet, 1997 (август) // www.sweden.rii:

9. Сборник документов и материалов по вопросам международных и внешнеэкономических связей субъектов Российской Федерации. М., 2002.

10. Сотрудничество на севере. СПб, 1998;

11. Сотрудничество Санкт-Петербурга с Финляндской Республикой Справка Комитета по внешним связям Санкт-Петербурга //gov.spb.ru

12. Сотрудничество северных стран. Стокгольм, 1990.

13. Социальное страхование в Швеции. Стокгольм, издание Svenska Institutet, 1999 (январь) // www, sweden ru:

14. Стратегия шведской полигики в отношении Российской Федерации. М., 2004.

15. Стратегия сотрудничества с Россией на 2002-2004 гг. М., 2002

17. Швеция в Европейском союзе. Стокгольм, издание Svenska Institutet, 1995 (июнь) // www.sweden.ru:

18. Шведские омбудсманы. Стокгольм, издание Svenska Institutet, 1999 (сентябрь) // www.sweden.ru.

19. Хирдман С. Выступление на встрече в шведском посольстве, посвященной принятию новой стратегии в отношении России. 2004, май.

20. Швеция и шведы. Стокгольм, 1999

21. Швеция и шведы// Издание Шведского института. Стокгольм, 2003. С.2 (www.si.se)

22. Arsbok. Goteborg, Stockholm, 1996 2002

23. Pressmeddeelande av Forsvarsdepartementet// www, sweden. gov, se

24. Action Plan for the Northern Dimension with external and cross-border policies of the European Union 20002003.9401/00. Brussels, 14 June 2000.

25. Action Programme for The Baltic States Co-operation. Kalmar, 1996.

26. An open Nordic Region (Annual Report from the Nordic Council and Nordic Council of Ministers). Copenhagen, 2004.

27. Annual Reports from the CBSS Committee (1995-1996, 1996-1997,.2002-2003).

28. Documents on Swedish foreign policy. Stockholm, 1987.

29. Documents on Swedish foreign policy. Stockholm, 1988.

30. Documents on Swedish foreign policy. Stockholm, 1993.

31. Documents on Swedish foreign policy. Stockholm, 1998.

32. Ekstrom Т., Myrdal G., Pallsson R. Vi och Vasteuropa. Uppfordran till eftertanke och debatt. Stockholm,1962.

33. Speech by Foreign Minister Anna Lindh, Challenges of Peace Operations, Folke Bernadotte Academy, at Krusenbergs Hcrrgard 23 May 2003 // www.regeTingen.se

35. Statement of Government Policy in the Parliamentary Debate on Foreign Affairs, Wednesday 9 February 2005//www.sweden. gov.se

36. Strategi for utvecklingssamarbetet med Ryssland 2005-2008 // www, regcringen. se

37. Sverige satsar 10 miljoner euro рй miljo och karnsakerhet i nordvastra Ryssland / Pressmeddelande 9 juli 2002 // www.regeringen.se

38. Sweden and Russia in a changing Europe // Speech by the Swedish Minister for Foreign affairs, Laila Freivalds, at the Diplomatic Academy in Moscow. 2004, 2nd March.

39. Sweden and the United Nations. Svenska Institutet, 2001

40. Swedish Armed Forces, Facts and Figures. Stockholm, 1998.

41. Tal av Anna Lindh vid Utrikespolitiska institutet den 25 november 2002 // www.regeringen se

43. The Second Northern Dimension Action Plan, 2004-2006 //www.ipolitics.ru/Ink/300.htm

44. Utrikesdeklarationen 2003 / Tall2 februari 2003 Anna Lindh // www.regeringen.se Монографин и книга

45. Авилова A.B. Расширение ЕС на восток: предпосылки, проблемы, последствия. М. 2003.

46. Актуальные экономические и социальные проблемы малых стран Северной Европы. М., 1986.

47. Амвросова М.Н. Африканская политика скандинавских государств. М.,1987.

48. Батане сил в мировой политике: теория и практика. М., 1993.

49. Безопасность будущей Европы. М„ 1993.

50. Большаков С.И. Север Европы в стратегии НАТО и ЕС и интересы национальной безопасности России. М„ 2005.

51. Большаков С.И. Формирование системы безопасности на севере Европы и роль России в этом процессе М., 2005.

52. Бондарева С.К., Колесов Д.В. Традиции: стабильность и преемственность в жизни общества. М.Воронеж, 2004

53. Борко Ю.А., Загорский А.В., Караганов С. А. Общий европейский дом: что мы думаем о нем? М., 1991

54. Бусыгина И.М. Региональная политика Европейского союза и возможности использования ее опыта для России. М., 1995.

55. Внешние связи Северо-Запада Российской Федерации. СПб, 2003.

56. Волков А.М. Страны Северной Европы. М.,1986.

57. Волков A.M. Швеция: социально-экономическая модель. М., 1991.

58. Глоссарий Европейской интеграции. М., 1998.

59. Голошубов Ю.И. Скандинавия и европейская безопасность. М, 1971.

60. Голошу бов Ю.И. Скандинавия и проблемы послевоенной Европы. М, 1974.

61. Горбатова Е.А. Общая внешняя политика и политика безопасности Европейского Союза: развитие проблемы. М., 2003.

62. Горохова К.Г. «Государство благосостояния»: шведская модель. М., 1989.

63. Градобитова Л, Д., Пискулов Ю.В. Экономика и политика Скандинавии. М., 1986

64. Давыдов В.Ф. Безъядерные зоны и международная безопасность. М., 1988

65. Дейниченко Г. Молчаливое семейство. М., 1975.

66. Дерябин Ю.С. "Северное измерение" политики ЕС и интересы России. М., 2000.

67. Европейский союз на пороге XXI века. М., 2001

68. Жуков С.В. Калиниградский анклав в Европе: заплыв против течения. М., 2003.

69. История Дании. XX век. М, 1998.26. История Швеции. М., 1974.

70. Исаев М.А., Чеканский А.Н., Шишкин В.Н. Политическая система стран Скандинавии и Финляндии. М., 2001.

71. Кан А.С. Внешняя политика скандинавских стран в годы второй мировой войны. М., 1967.

72. Кан А. Швеция и Россия. М., 1999.

73. Комиссаров Ю.Д. Безопасность и сотрудничество: опыт европейского Севера. М., 1989;

74. Косов Ю.В. В поисках стратегии выживания М., 1999;

75. Котляр B.C. Северный совет. М., 1973.

76. Кублицкий Г. Вечера со скандинавами. М, 1970.

77. Лагерквист Л.О. История Швеции. Стокгольм, 2004.

78. Макаров В.А. Трансграничное сотрудничество в Баренцево Евро-Арктическом регионе. М., 2000.

79. Малые страны Западной Европы. М, 1972.

80. Матвеевский Ю.А. Внешние связи Европейского Союза. М. 2001.

81. Матяш В.Н. Россия и ЕС: перспективные направления сотрудничества. М., 2002.

82. Межевич Н.М. Международные организации региона Батгийского моря: основные направления деятельности и роль в формировании системы международных отношений. СПб, 2000.

83. Мелин Я., Юханссон А., Хеденбор С. История Швеции. М., 2002.

84. Морозов В.Е. Идеология шведской социал-демократии и европейская интеграция. СПб, 1998.

85. Мюрдать Г., Польссон Р., Экстрем Т. Швеция и Западная Европа. М, 1964.

86. Общеевропейский процесс и гуманитарная Европа. М, 1995

87. Панкин Б. Шведский дом и его обитатели. М., 2003.

88. Петерссон О. ПТведская система правления и политика. М., 1998.

89. Пискулов Ю.В. Многоликая Скандинавия. М,1975

90. Пискулов Ю.В. Экономика и политика Скандинавии. М.1986.

91. Практика глобализации. М.,2000.

92. Прокофьев В. Н. Северная Европа и мир. М, 1966.

93. Рсут О.Ч. Двойная ассиметрия в «Северном измерении». М., 2003.

94. Рысаков П. Монополии США и стран Северной Европы. М. 1956.52. «Северное измерение»: идея и реальность. М., 2002.

95. Сергиенко О. А. Скандинавия сегодня. М., 1987

96. Сергунин А. А. «Северное измерение» глазами российских экспертов. М., 2002.

97. Создавая социальную демократию. М., 2001.

98. Социальная политика Швеции. М„ 1999

99. Сухопаров М.Н. Регионатьная политика Европейского Союза. М, 2002.58. Фиш Г. У шведов. М„ 1966.

100. Фуше М. Европейская респу блика: исторические и географические контуры. М„ 1999.

101. Хадсниус С. Шведская политика в XX в. Стокгольм, 1997.

102. Цыкало В.В., Черный В.В. Формирование европейской оборонной идентичности. М, 2002.

103. Чернышева О.В. Шведы и русские. М., 2004.

104. Шведская модель социализма М, 1983.

105. Штоль В.В. Новая парадигма НАТО в эпоху глобализации. М., 2003.

106. Шуман Р. За Европу. М, 2002.

107. Эклунд К. Эффективная экономика. Шведская модель. М., 1991. Т. 1,2.

108. Яжборовская И.С. Европейский союз на путях политической интеграции. М., 2004.

109. Яковец Ю.В. Глобализация и взаимодействие цивилизаций. М.,2001.

110. Aalders G. Swedish neutrality and the Cold war. Amsterdam, 1989.

111. Abrahamson S. Sweden"s Foreign Policy. Washington, D.C., 1957.

112. Adler-Karlsson G. Funktionssosialism. Ett altemativ till kommunism och kapitalism.Stockholm, 1967.

113. Agrell W. Fred och fruktan: Sveriges sakerhetspoliL ffistoria 1918-2000. Lund, 2000.

114. Anderson S. The Nordic Council. A Study of Scandinavian Regionalism. Stockholm, 1967

115. Andren N., Landgvist A. Svensk utrikepolitik efler 1945. Stockholm, 1965

116. Berglund Т., Hordahl P. Major political decisions and peso phenomena in bond returns: The case of Sweden"s referendum on joining the European Union. Helsinki, 1998.

117. Brundtland AO. The Nordic Balance. Oslo, 1988:

118. Brundtland AO. Urho Kekkonen: a Stateman for Peace. Helsinki, 1975

119. Ekengren A.-M. Av ffinsyn till folkratten? Svensk erkannandepolitik 1945-1995. Stockholm, 1999.

120. Fred i Ost och Vast Stockholm, 1983.

121. Hadenius S. Swedish Politics During the 20th century. Conflict and Constnsus. Trelleborg, 1997

122. Hellstrom M. Politiskt Iiv. Stockholm, 1999.

123. Laine-Sveiby K. Svenskhet som strategi. Stockholm, 1987.

124. LOden H. "FOr sakerhets skull". Ideologi och sakerhets i svensk aktiv utrikespolitik 1950-1975. Stockholm,1999.

126. Pred A. Even in Sweden: Racisms, racialized spaces and the popular geographical imagination. California,2000.

127. Ryden L. Ett svenskt dilemma: Socialdemokraterna, centern och EG-fragan 1957-1994. Goteborg, 2000.

128. Socialdemokratins samhalle: SAP och Sverige under 100 ar. Stockholm, 1989.

129. Svenslk utrikespolitik under 1900-talet. Stockholm, 1958.

130. Svensson S. Svensk etnologi. Stockholm, 1987.

131. Sverige, EU och det nya NATO. Stockholm, 1998.

132. Sweden and the United Nations. New York, 1956.

133. The Economic Consequences of the Size of Nations. London, 1960.

134. The neutrals and the European Integration 1945-1995. Bohlau, 2000.

135. Vaahtoranta Т., Forsberg T. Post-neutral or pre-allied? Finnish and Swedish Policies on the EU and NATO as Security Organisations. Working papers. Helsinki, 2000. № 29.

136. Wahlback K. The Roots of Swedish Neutrality. N.-Y., 1986.

137. Youngs R. The European Union and the promotion of democracy. Oxford, 2003.

138. Astrom S. Svensk neutralitetspolitik. Stockholm, 1983.1. Диссертации:

139. Павлова Е.Б. Португалия и интеграционные процессы в современном мире: политологические аспекты. Дис.канд. пол. наук. М., 2000.

140. Щербинин П.В. Роль нейтральных государств в формировании системы европейской безопасности. Дис. на соиск. степени канд. пол. наук. М, 2003

141. Материалы сборников, периодика, доклады

142. Ажгихина Н. Интервью с Анной Линд (глава МИД Швеции): «Нам нужна сильная, стабильная и процветающая Россия»// Независимая газета, Приложение «Дипкурьер»,2001. №13 (14 сентября). С. 10.

143. Баркова Е.Д. Формирование современной системы безопасности в регионе Балтийского моря// www.sno.spb.ru

144. Буторина О. Новая единая европейская ватюта // Экономист, 1997. №10. С. 16.

145. Власов П., Быков П. Тресковый патриотизм. Отказ от интеграции с Евросоюзом может обернуться для Норвегии экономическим крахом//Эксперт, 1999. №7. С. 17-19.

146. В ЕС, но без евро// Эксперт. 24.10.2004

147. Волков А. Социал-демократы у власти// Новая и новейшая история. 1984 год, №3. С.28-32.

148. Волков А. Швеция на пути к выздоровлению // Мировая экономика и международные отношения, 1997. №5. С. 132-135.

149. Волков А. Экономическая основа шведской модели// Новая и новейшая история, 1990. №3. С. 22 -26.

150. Воронков JI.C. Внешняя политика малых западноевропейских стран и актуальные проблемы международных отношений// Внешняя политика капиталистических стран. М, 1983. С. 230-260.

151. Воронов К.В. «Ближняя » Балтия между Россией и Западом: выбор курса// Мировая экономика и международные отношения. 1995. № 10. С. 150-154.

152. Воронов К.В. Балтийская политика России: поиск стратегии// Мировая экономика и международные отношения. 1998.№12. С. 18-32.

153. Голубков В. Норвежская официальная историография о послевоенной внешней политике// Вопросы истории, 1971, №4. С. 97-100.

154. Григорьев Е. Стокгольм прощается с традицией и приоткрывает себе и другим нейтралам дверь в НАТО// Независимое военное обозрение, №6 (22-28 февраля) 2002. С.З.

155. Гришин И. Социал-демократия Швеции: трудное расставание с прошлым // Мировая экономика и международные отношения, 2000. №9. С. 72-84.

156. Даль А.С. Швеция и НАТО: главное не продолжение, а характер их отношений// Вестник НАТО. Брюссель, 1997. №3. С. 14-18.

157. Дедюхина А. Брокеры глобализации. Некоронованные короли Швеции борются за место в тени //Эксперт. 2000, №47 (11 декабря) С. 47-51.

158. Житомирский В. Альтернатива: Нордический союз // Новое время, 1990. №25. С. 32

159. Заславская Н.Г О расширении ЕС Размышления вслух// www.wdi.ru

160. Зубко М. Стокгольм меняет курс? (по публ. шведской газеты «Экспрессен») // Сегодня, 1990. 15 сентября. С. 5

161. Иванов И. Д. Расширение ЕС на восток: последствия для России // Современная Европа. 2003. № 3. С.23.34.

162. Йоханссон Е. От голубых беретов к зеленым каскам: «Багаж» шведских миротворцев, служащих в силах ООН и НАТО в Боснии-Герцеговине// Солдаты в миротворческих операциях. М., 2003. С. 202-238.

163. Как углубить сотрудничество России и Европейского Союза?: (Практические аспекты на примере Балтийского региона): Доклад / Комитет «Россия в объединенной Европе». М., 2003.

164. Кирт Р. Малые государства в эпоху глобализации. Парадигма Люксембурга // «Международная полигика», 1998, №5.

165. Коврижных Н. Я. "Живет в нас память о великом прошлом." // www.afs.ru/partners/se

166. Коровкин В. Европейская интеграция и региональная политика // Мировая экономика и международные отношения, 1994. №4. С. 93-102

167. Кружков В. Нейтралитет в европейском политическом поле//Международная жизнь. 2000. №6. С. 6067.

168. Крылов С.Б. Сотрудничесто на Севере Европы// Международная жизнь. 1996. №9. С. 41-46.

169. Кузнецов В. Глобализация // Год планеты. М., 2000. С. 17-21.

170. Кузьмин Л.В. Россия Евросоюз в период председательства LLfBeiura//www.mediatext.ru/docs

171. Кучинская М.Е. Эволюция политики безопасности Финляндии и Швеции после вступления в Европейский Союз// Проблемы внешней и оборонной политики России. Сб.ст. №9. М., 2002. С. 5-65.

173. Лукьянов Ф., Слободин А., Тимофеев А. Тени исчезают в полночь //Время новостей. 2001. 5 марта

174. Межевич Н.М. «Балтийский регион»: попытка идентификации// wtvw.rchgi.spb.ru

175. Макарычев А. «Игры понятий»: новая «геометрия регионализма» в европейском контексте // Международные процессы. 2003.№3. С. 68-77

176. Мёллер Ф. От «северного баланса» к «морю мира»? Вызовы политике безопасности в Балтийском регионе и способы их разрешения// Актуальные проблемы Европы. М., 2002. №4. С. 65-80.

177. Можаев В. Совместима ли шведская модель с глобализацией и европеизацией?// Человек и труд, 2001. №4. С. 31.

178. Моргачев С. К вопросу о «северном балансе»// Мировая экономика и международные отношения, 1988, № 1. С. 105.

179. Новое лицо интеграции: орудие конкурентной борьбы // Глобальное сообщество: новая система координат. СПб, 2000. С. 158 165.

180. Новые члены НАТО: расширение зоны безопасности//Пражский саммит и преобразование НАТО. Брюссель, 2003. С. 20-25.

181. Новые отношения: практическое сотрудничество и диалог// Пражский саммит и преобразование НАТО. Брюссель, 2003. С. 37-41.

182. Остос Т. Перспективы современной социал-демократии // Выступление на семинаре в Москве. 2000 (nfo.ib).www. yandexnews.ru43. «Пассивный член НАТО» на севере Европы// Зарубежное военное обозрение, № 10, 1999. С. 63

183. Пешков Г. Политика безопасности и военное строительство в Швеции // Зарубежное военное обозрение, №9, 2001. С. 2-6.45.- Полесский Я. Идеология нейтралитета или о том, как принцип имморализма структурирует общественную мораль //www.mnn.by/ 05.03.2004.

184. Посио М. Дверь в Европу: Курс на Северо-Запад. Граница Финляндии. ЕС и Россия в процессе мировой интеграции: Пер. с фин. / М. Посио; Комитет «Россия в объединенной Европе». М., 2002.

185. Разумнова JT.JI., Батснкова О.А. Расширение Европейского союза: «Северное измерение» // Мировая экономика и международные отношения. 2000. № 12. С. 84-90.

186. Рсут О.Ч. Россия регионов и «Северное измерение» // Десять лет внешней политики России: Материалы Первого Конвента Российской ассоциации международных исследований / Под ред. А.В. Торкунова;). М„ 2003. С. 682-688.

187. Романов С. Межрегиональное сотрудничество на севере Европы//Международная жизнь. 1998. №3. С.32.39.

188. Россия Швеция: диалог продолжается (к визиту в Россию премьер-министа Швеции Йорана Перссона). Москва, 1999 (апрель).

189. Рубченко М. После социализма. Экономический шок помог Швеции осознать свое место в Европе // Эксперт, 1999.№26 (12 июля). С. 17-18.

190. Сахаров Д.М. Банки Швеции на фоне развития европейской интеграции // Бизнес и банки, 1999. №7 (февраль). С. 7.

191. Сигов Ю. Швеция больше не будет нейтральной страной (интервью с главой МИД Швеции Маргаретой аф Угглас) // Независимая газета, 1992. 20 февраля. С. 4.

192. Сиротин С. Северный совет готов к всестороннему сотрудничеству с Россией// РИА «Новости», 2001. 18 июня

193. Смирнов А. Шенгенское пространство расширяется. К «паспортному союзу» в конце года присоединится и Швеция // Сегодня, 1996. № 201 (31 октября). С 8.

194. Смородинская Н. Судьба Калининграда: глобальное измерение// Pro et contra. T.8. 2003. №2 (весна).

195. Соколов В. Интервью со Свеном Хирдманом (посол Швеции в России): «Я влюблен в русскую культуру»// Независимая газета, приложение «Дипкурьер», 2001. №13 (14 сентября). С. 14

197. Степанов А. Искусство находить компромиссы // Европа, №1 2001. С. 10 -14.

198. Таранова Н. Расширение Европейского Союза и Швеция// http://www.brcinfo.ni/ 28.04.2003.

199. Ткачев Г.И., Чуров В.Е. «Северное измерение» в контексте общего развития Европы: взгляд из Санкт-Петербурга// mvw.leontief.ru

200. Травин Д Пер Альбин Ханссон. Эра благоденствия// Дело. 25.03.2002

202. Хирдман С. «Выполнять обещанное - типичный шведский принцип»// Современная Европа. 2001. №2(6). С. 23-27.

203. Хирдман С.: «Мир сейчас меняется очень быстро, а человек гораздо медленнее» // Экономические стратегии, 2001. № 4 (осень). С. 13

204. Худолий Я.А. Уникальное сотрудничество на Севере Европы// Мировая экономика и международные отношения. 1990, №6. С. 100 -104.

205. Чернышева О.В. У истоков государственно-монополистического капитализма в Швеции // Экономическая история. М., 1987. С. 185-206.

207. Чуфрин Г.И. К вопросу о новом мировом порядке: смена парадигмы развития международных отношений//Глобатьное сообщество. С. 181-195.

208. Шведы отказались от евро (по материалам Русской службы Би-би-си) П podrobnosti.ua. 15.09.2003

209. Шупер В. Пружина территориального развития //Знание сила. 2000. №3. http://www.7nanie-sila.ru

210. Ястржембский: Калининград идеален для отработки взаимодействия с ЕС//Росбалт. 27.10.2004.

211. Bjorn von Sydov. Sweden at a Defence Crossroads. A new security Order, a New Threat Environment, a new Defence Concept// Military Technology. 2000. №2. P.9-14.

212. Browning C. Competing or Complementary Policies? Understanding the relationship between the NEI and NDI// Woriting Paper 8/2002. Copenhagen, 2002

213. Brundtland A.O. The Nordic Balance: Past and Present// Cooperation and Conflict 1966. Vol. 1. №2. P. 3063.

214. Buzan B. Rethinking Seurity after the Cold War // Cooperation and conflict 1997. Vol. 3 2. № 1.

215. Conference on the Northern dimension and Kaliningrad: European and regional integration. Copenhagen, 1718 May.

217. Hcderstedt J. Towards a more flexible rapid-reaction defence (Speech by the Supreme Commander of the Swedish Aimed Forces at Central Defence & Society Federation Conference in Salen). Sweden. 2001. January 22.

218. Interview with Minister BjOrn von Sydov. We have lower running costs with our systems// NATO"s Nations and Partners for Peace. 2001. P. 160.

219. Interview with Mrs. Birgitta Bohlin, Director General of The Swedish Defence Materiel Administration (FMV). A New Orientation in Swedish Defence// Military Technology. 2000. №2. P. 16-21.

220. Karvonen L. Sundelius B. Interdependence and foreign policy management in Sweden and Finland // International studies quart. 1990June. Vol. 34, №2. P. 211-227.

223. Laila Freivalds, Utrikesminister: Samarbetet med Ryssland maste starkas // Svenska Dagbladet 21 maj 2004.

224. Lewin L. Framing to persuade Sweden"s decision to join the European Union// European Review. 2004. V. 12. №2.

225. Nordic Balance: Past and Present//Cooperation and Conflict Oslo, 1996.

226. Opening statement by Anna Lind//Challenges of Peace Operations: Into the 21st Century. 2002. P. 15-19.

227. Security policy expert assesses Swedish rejection of NATO membership//Dagens Nyheter online. 2001. March 2.

229. Sweden and the European Community// Cooperation and Conflict 1972. Vol.7. №3/4.

230. Szayna T. NATO Enlargement 2000-2015: Determinants and Implications for Defence, Planning and Shaping//RAND. 2001. March

231. Walters P. The Legalicy of Olof Palme: the condition of the Swedish model.// Gov. a. opposition. London, 1987. Vol. 22, № 1. P. 64-77.

232. Warver O. Eurohean Security Identities // Jornal of Common Market Studies. 1996. Vol. 34. № 1.1. Интернет-ресурсы

Ключевые слова: российско-шведские отношения, саммит Россия-ЕС, энергетическая безопасность, европейская безопасность

Key words: The Russian-Swedish relations, the summit Russia-EU, energy security, the European security

В статье анализируется нынешнее состояние российско-шведских отношений, в контексте более широкого сотрудничества России и ЕС. Рассматриваются сложности и успехи в двусторонних отношениях, а также анализируется влияние председательства Швеции в Европейском Союзе на развитие отношений России с этим объединением, в том числе и в связи с такими вопросами как энергетическая безопасность, проект европейской безопасности, формирование безвизового пространства.

In the article the present condition of the Russian-Swedish relations, in a context of wider cooperation of Russia and EU are analyzed. Problems and successes in mutual relations are considered, and also influence of presidency of Sweden in the European Union on development of relations of Russia with this organization, including in connection with such questions as energy security, the project of the European security, formation of visa-free space are analyzed.

Встречи на высшем уровне между руководством РФ и ЕС являются традиционными и проводятся два раза в год – весной в нашей стране, а осенью саммит принимает государство, которое председательствует в этот период в Объединенной Европе. Предыдущая встреча состоялась в Хабаровске 21 – 22 мая 2009 года. Теперь очередь дошла до Стокгольма, т.к. с 1 июля Швеция является страной – председателем в Евросоюзе. Саммит РФ – ЕС состоялся в шведской столице 18 ноября 2009 года. На данных форумах обсуждаются наиболее важные и сложные вопросы отношений нашей страны с европейским межгосударственным объединением, идут поиски решений возникающих противоречий и проблем, определяются перспективы дальнейшего взаимодействия и развития интеграционных процессов в рамках «Большой Европы».

Повестка дня таких саммитов, как правило, является весьма насыщенной, а сами встречи вызывают пристальный интерес как на европейском континенте, так и во всем мире. Это вполне закономерно, т.к. Россия и Европейский Союз являются естественными стратегическими партнерами, их связывают длительная история отношений, которые они нацелены развивать и в будущем, общие цивилизационные ценности, серьезная экономическая взаимозависимость. Так, товарооборот Российской Федерации с государствами – членами Европейского союза в 2008 году составил 382 млрд. долл., что составляет более половины объема внешней торговли нашей страны. Россия является третьим по значимости партнером ЕС после Соединенных Штатов и Китая. Эксперты обращают внимание на такие факты объем накопленных инвестиций в российской экономике, поступивших из государств, входящих в Евросоюз на конец 2008 года составил почти 221,5 млрд долл, что соответствует 83,7 % от общей суммы накопленных иностранных инвестиций в экономике нашей страны. Приблизительно две трети общего объема накопленных российских инвестиций за рубежом приходятся на зону Евросоюза.

В настоящее время российско-шведские отношения переживают не лучшие времена. Летом 2009 года появились даже слухи о возможности переноса саммита РФ – ЕС в более нейтральный Брюссель, который, как известно, является административным центром Евросоюза. Однако ряд ведущих государств ЕС и Россия пришли к общей позиции, что для развития двухсторонних связей будет лучше не нарушать сложившуюся традицию и провести встречу на высшем уровне, как обычно, на территории страны – председателя.

Что же вызывает напряженность в отношениях северного соседа с нашей страной. Во-первых, министр иностранных дел Швеции К.Бильдт одним из первых характеризовал прошлогодние события в Южной Осетии как агрессию против Грузии и даже провел параллели с вторжением нацистской Германии в Чехословакию в 1938 – 1939 годах. Такая оценка прошлогодней ситуации на Кавказе привела Швецию в группу стран (Польша, Великобритания и государства Прибалтики), которые в конце лета и осенью прошлого года выступали за введение наиболее жестких санкций со стороны Европейского Союза в отношении Российской Федерации. Эти предложения, как известно не встретили понимания и поддержки у большинства стран – членов ЕС.

Во-вторых, Швеция проявляет в последние годы политическую активность в Восточной Европе, которая затрагивает стратегические интересы нашей страны. Например, опять же вместе с Польшей скандинавы выдвинули программу «Восточное партнерство», согласно которой бывшим шести советским республикам на определенных условиях выделяется 350 млн. евро до 2013 года. Руководители шведской внешней политики заявляют, что будут прилагать максимальные усилия по интеграции восточноевропейских постсоветских государств в Евросоюз, что Украина и Белоруссия исторически относятся к европейским странам.

В-третьих, шведское руководство довольно часто критикует положение с правами человека в России. В-четвертых, Швеция долгое время выступала в качестве одного из самых серьезных противников строительства геостратегически важного для России газопровода «Северный поток». Этот проект поддерживают ведущие европейские государства, прежде всего Германия, которые получат возможность получать российский газ на прямую, минуя страны – транзитеры, поведение которых, иногда оказывается трудно предсказуемым. Шведские представители заявляли, что их возражения против указанного энергетического проекта не являются политическими или экономическими, а носят исключительно экологический характер. В данной связи посол Швеции в нашей стране Т.Бертельман в одном из интервью заявил: «Собственно, я расстраиваюсь оттого, что здесь в России, очень трудно встретить понимание в отношении нашей позиции: речь не идет о политизации Швецией этого вопроса с антироссийских позиций». Только перед самим саммитом в Стокгольме правительство Швеции дало согласие на прокладку газопровода «Северный поток» в своей особой экономической зоне акватории Балтийского моря.

Однако существующие разногласия в двухсторонних отношениях не сказались на результатах саммита в Стокгольме. Во-первых, у российско-шведских отношений существует значительный потенциала для их улучшения. Так, политические противоречия существенным образом не сказались на экономических отношениях между двумя странами. Швеция – относительно небольшая страна с населением в 9 млн. чел. – занимает десятое место по размерам инвестиций в Российскую экономику. В этом году открыт крупный завод компании Volvo в Калуге, на котором ежегодно будут производится 15 тыс. тяжелых грузовиков. В общей сложности сегодня на российском рынке присутствует около 400 шведских компаний. Среди них такие всемирно известные компании, как IKEA, Ericson, H@M, SCA,SKF и другие. По имеющейся предварительной информации во время пребывания в Стокгольме президента России Д.А.Медведева может состояться его встреча с главой шведского государства королем Карлом YI Густавом.

Во-вторых, большинство стран Евросоюза, среди которых и наиболее влиятельные государства – члены выступают за развитие конструктивных отношений с Россией. В настоящее время идет работа по подготовке нового Соглашения о стратегическом партнерстве между РФ и ЕС, готовятся проекты формирования общих пространств в различных сферах жизнедеятельности между двумя сторонами.

Повестка дня стокгольмского саммита включала обширный круг вопросов, представляющих взаимный интерес для обеих сторон. Так, в центре внимания оказались проблемы глобального характера. К ним прежде всего следует отнести вопросы, связанные с взаимодействием России и Европейского союза по преодолению последствий глобального финансово-экономического кризиса. По мнению министра иностранных дел РФ С.В.Лаврова: «Сотрудничество России и ЕС во многом способствовало тому, что удалось выйти на конкретные результаты в ходе встречи «Группы двадцати» в Питсбурге». Основные направления развития этого взаимодействия были обсуждены в Стокгольме.

Другой глобальной проблемой, рассмотренной на встрече в Стокгольме стало изменение климата и его последствия. Это связано с процессом подготовки новых международных экологических соглашений. Во время стокгольмского саммита шла активная подготовка пятой встрече стран Киотского протокола, которая состоялась в декабре 2009 года в Копенгагене под эгидой ООН. В рамках этой встречи планировалось достичь соглашения о принятии нового формата международной договоренности. Они призваны прийти на смену Киотскому протоколу, ограничивающему выброс в атмосферу так называемых парниковых газов, срок действия которого истекает в 2012 году. Россия и ЕС активно участвуют в этом процессе и согласование позиций по глобальной климатической проблеме в интересах обеих сторон.

Наряду с глобальной проблематикой на саммите были подняты вопросы регионального характера, связанные с развитием российско-европейских отношений. В Стокгольме было продолжено обсуждение проекта создания новой системы европейской безопасности, выдвинутого президентом России Д.А. Медведевым. Эти предложения сейчас изучаются во многих европейских столицах.

Традиционной темой саммитов РФ – ЕС является энергетическая безопасность и стабильность российских поставок углеводородного топлива в страны – члены Союза. На сегодняшний день Российская Федерация является крупнейшим зарубежным поставщиком природного газа в Европейский Союз. На долю нашей страны приходится 44 % от общего объема поставляемого по импорту в Союз газа. По поставкам нефти и нефтепродуктов в ЕС Россия прочно занимает второе место после Саудовской Аравии. Наша стран на протяжении многих десятилетий была и остается ведущим и надежным поставщиком энергоносителей в зарубежную Европу.

Российскую сторону волнует визовая проблема в отношениях с Евросоюзом. Сейчас между нашей страной и ЕС действует соглашение об облегчении визового режима. Не так давно российская сторона предложила поправки к этому соглашению. Их суть – расширить круг граждан, которые могли бы пересекать границы ЕС и России без виз, либо получали бы их на пятилетним срок. Однако конечная цель российской дипломатии – устранение визовых барьеров на пути перемещения людей на европейском континенте. Евросоюз пока не может назвать точную дату, когда эти барьеры могут быть ликвидированы.

На стокгольмском саммите не было принято новое Соглашение о стратегическом партнерстве между Россией и Евросоюзом. Переговорный процесс по этому вопросу пока не завершен. Уже состоялось шесть раундов переговоров. Прорыв в этом вопросе ожидается в 2010 году, когда, по оценкам некоторых политиков и экспертов новое Соглашение может быть заключено. Надежды в данной связи связываются с председательством Испании в ЕС, которая сменит на этом посту Швецию. Испанские власти выступаю за укрепление взаимодействия России и Евросоюза.

В завершение можно сделать вывод, что стокгольмский саммит РФ – ЕС в ноябре 2009 года не стал проходным дипломатическим мероприятием. Успех данной встречи на высшем уровне может способствовать не только дальнейшем конструктивном развитию отношений между Россией и Евросоюзом, но и потеплению в российско-шведских отношениях

ОБЪЕДИНЕННАЯ АДМИНИСТРАЦИЯ МИНИСТЕРСТВ ШВЕЦИИ Министерство иностранных дел Швеции Стратегия шведской политики в отношении Российской Федерации Исходные положения Европейская безопасность. Развитие Российской Федерации и развитие отношений Швеции и ЕС с Российской Федерацией - важный фактор будущей стабильности и безопасности в Европе. Швеция и ЕС сами глубоко заинтересованы в укреплении связей и модернизации Российской Федерации. . Расширение ЕС к востоку, естественно, еще более повысит интерес Союза и Швеции к Российской Федерации. Цель - дальнейшая интеграция Российской Федерации в общеевропейское сотрудничество. Обмен должен быть взаимовыгодным и основываться на реальных достижениях. . Традиционно приоритетная роль, отдаваемая России в шведской внешней политике, давнее сотрудничество и географическое соседство - вот составляющие шведского опыта, который следует учесть при формировании политики ЕС в отношении России. Экономическое развитие. Модернизация России и раскрытие потенциала российской экономики повысят привлекательность российского рынка для шведских предприятий и способны положительно повлиять на состояние шведской экономики. . Швеция заинтересована в развитии российской экономики и в том, чтобы в перспективе Россия смогла экспортировать более совершенные товары. Государство с сильной экономикой, предлагающее разнообразные и передовые товары, с намного большим удельным весом малых и средних предприятий - более надежный и привлекательный торговый партнер, нежели государство с преобладающей сырьевой экономикой. План действий План действий рассчитан на выполнение в краткосрочной и среднесрочной перспективе. План будет корректироваться по мере необходимости. Политика безопасности. В целом, Швеция стремится, как двусторонне, так и во взаимодействии с другими странами, развивать связи и углублять сотрудничество с Россией и российскими компетентными органами, направленное на устранение существующих угроз в области безопасности и, по мере возможностей, предотвращение возникновения новых угроз. Приоритет отдается прямым контактам между компетентными органами, установлению контактных пунктов и других форм прямого, оперативного взаимодействия. . Благодаря распространению деятельности, направленной на поддержание мер безопасности, на восток, в том числе на Россию, укрепится двустороннее сотрудничество Швеции по вопросам политики безопасности. Сотрудничество должно основываться на широком понимании безопасности и охватывать такие сферы, как охрана границ, предоставление убежища, спасательные операции, защита демократии, в т. ч. миротворческие операции, ядерная, биологическая и химическая защита, а также установление контактов и доверительных отношений. Экология. Следует поощрять усилия, направленные на повышение экологического сознания в российском обществе и более бережное отношение к окружающей среде. Задача Швеции - более четко обозначать экологические вопросы в сотрудничестве между ЕС и Российской Федерацией. . Швеция добивается скорейшего признания Балтийского моря "Особо Чувствительной Морской Зоной" (ОЧМЗ). Россия не присоединилась к заявке, поданной странами региона Балтийского моря в Международную морскую организацию ООН. По этой причине необходимо использовать другие возможности сотрудничества с Россией в области охраны морской среды. . Вопрос ратификации Россией Киотского протокола будет решаться как в рамках ЕС, так и в двусторонних отношениях. Швеция направит дополнительные силы на разъяснение пользы от присоединения к протоколу. . Швеция должна стремиться к расширению сотрудничества с Россией в области ядерной безопасности в рамках двусторонних и многосторонних программ, - такая возможность появилась благодаря подписанию соглашения "Многосторонняя программа по защите окружающей среды в области ядерной энергетики России (MNEPR) в мае 2003 года. Инфекционные заболевания. В рамках сотрудничества в области развития с Российской Федерацией Швеция будет, по-прежнему, поддерживать борьбу с инфекционными заболеваниями. При содействии Всемирного банка ведется работа по профилактике ВИЧ/СПИДа и туберкулеза. В поддержку социальноустойчивых экономических преобразований входит развитие инфраструктуры первичной медицинской помощи и учреждение центров приема молодежи. Борьба с организованной преступностью. Швеция будет и в дальнейшем участвовать в успешной деятельности Рабочей группы по борьбе с организованной преступностью (Task Force) в регионе Балтийского моря и развивать сотрудничество в этом регионе. Общие экономические вопросы. Швеция должна, в двустороннем и многостороннем планах, содействовать макроэкономической стабильности и экономическому росту в Российской Федерации. Важно ускорить проведение структурных реформ в сферах, стержневых с точки зрения долгосрочного экономического развития. . За счет технического сотрудничества Швеция и ЕС будут способствовать модернизации российской экономики и максимально возможному ее приведению в соответствие с европейскими и международными стандартами. . В рамках "Европейской политики добрососедства" (European Neighbourhood Policy) Швеция должна стремиться к созданию новых рыночных связей между ЕС и Россией, чтобы в долгосрочной перспективе создать зону свободной торговли, куда войдут все страны, граничащие с ЕС. . Швеция должна содействовать улучшению инвестиционного климата в Российской Федерации с целью обеспечения роста российской экономики и улучшения возможностей для деловой деятельности шведских предприятий. Посредством активного обсуждения с международными финансовыми организациями их политики Швеция должна способствовать созданию крепких финансовых институтов и борьбе с коррупцией. Торговая политика. Швеция должна, как и прежде, активно выступать за принятие России в ВТО и оказывать конкретную помощь, направленную на приведение российского законодательства в соответствие с нормативной базой ВТО. . Швеция должна выступать за улучшение условий торговли и поощрять деятельность шведских предприятий в России, в том числе, малых и средних предприятий, которые часто не имеют достаточных средств, например, на юридическую помощь при оформлении предприятия. Развитие торговли. Дальнейшая работа будет направлена на распространение информации о российском рынке и поиск перспективных инвестиционных проектов. Шведские промышленники, по-прежнему, имеют ограниченное представление о России. . Богатый потенциал для шведских предприятий представляет российский рынок ИТ и телекоммуникаций. Дальнейшая информатизация - важный инструмент развития по существу всех общественных сфер в России. В общих интересах России и Швеции продолжать сотрудничество по этому вопросу. . Швеция должна активно улучшать возможности для общения между людьми. Большим потенциалом обладает российский рынок туризма. Калининград. Швеция усилила свое присутствие в области, открыв здесь генеральное консульство, и тем самым создала более благоприятные условия для поддержки социально-экономического и экологического развития, а, в дальнейшем, также для улучшения торговли, интеграции и обмена с близлежащими странами. . Швеция должна и в дальнейшем привлекать внимание ЕС к Калининграду и заручаться поддержкой Москвы для экономического и социального сотрудничества в этом регионе. Возможности, открывшиеся в связи с расширением ЕС, нужно использовать для развития Калининградской области. Миграция. Необходимо продолжать и расширять шведско-российское двустороннее сотрудничество по вопросам миграции, способствуя установлению в России работающего миграционного порядка и сокращению потока необоснованных заявлений о предоставлении убежища. . Швеция должна выступать за облегчение режима перемещения между Россией и шенгенскими странами. Улучшение возможностей для личных контактов имеет большое значение для интеграции Швеции/ЕС и России. Упрощение визового режима предполагает выполнение необходимых условий и должно основываться на принятии взаимных обязательств. Чечня. Швеция должна стремиться - в двусторонних отношениях, в рамках ЕС и на международных форумах - привлекать Россию к более конструктивному и конкретному обсуждению положения в Чечне. Политика в отношении Чечни должна быть более нацеленной на результат. . В дальнейших отношениях с Россией необходимо учитывать тот факт, что чеченский конфликт имеет также международные последствия и тем самым создает угрозу международной безопасности. Права человека и общественное развитие. В целях лучшего соблюдения прав человека и правовых принципов в российском обществе Швеция должна активнее привлекать Российскую Федерацию к обсуждению, идущему в рамках международных организаций: Совета Европы, ОБСЕ и ООН. . Следует оказывать содействие свободным средствам массовой информации, в частности, повышать уровень образования журналистов. Свободная и независимая работа прессы - важный залог утверждения российской демократии. Культурный и научный обмен. Необходимо поощрять двусторонний культурный и научный обмен. Будет рассмотрен вопрос о выделении отдельных средств на презентацию шведской культуры и других областей ее жизни в России, в частности, на проведение Года Швеции. . Учреждение Шведского культурно-информационного центра в СанктПетербурге поможет укрепить имидж Швеции в России. . Необходимо повысить уровень знаний о российской жизни в шведских ВУЗах и заинтересованных учреждениях. Швеция должна расширять преподавание шведского языка за рубежом и учебный обмен не только между студентами, но и между представителями различных профессий. Один из способов достичь этого - увеличение количества стипендий по программе Висбю, предназначенных для России, и расширение группы, из которой набираются стипендиаты. Многостороннее сотрудничество. Помимо диалога между ЕС и Россией, необходимо расширить двусторонние консультации и обмен мнениями с Россией по многосторонним вопросам, которые имеют первоочередное значение для Швеции (с течением времени они будут меняться). В частности, Швеция будет стремиться к усилению взаимодействия в рамках ООН по вопросам разоружения. Сотрудничество в области развития. До принятия новой шведской стратегии в отношении Российской Федерации, намеченного на 1 января 2005 года, будут тщательно проанализированы новые предпосылки для сотрудничества, которые появятся в результате разработки новой коллективной стратегии ЕС в отношении Российской Федерацией и выполнения совместной цели, предусматривающей развитие сотрудничества в области экономики, правовой и правоохранительной деятельности, внешней безопасности, науки и культуры. Региональное сотрудничество. Региональное сотрудничество должно в большей мере способствовать выполнению приоритетных задач шведской политики в отношении России. Россия участвует в работе Совета государств региона Балтийского моря, Совета Баренцева Евро-Арктического региона и Арктического совета на равных условиях с остальными государствами и, таким образом, имеет возможность влиять на выборный процесс и принятие решений по конкретным вопросам. . Швеция должна стремиться к усилению чувства причастности России также в тех вопросах, которым шведская сторона отдает приоритет в плане действий по инициативе "Северное Измерение", выполняемой в рамках ЕС. . Швеция будет выступать за углубление и расширение сотрудничества Северных стран с Российской Федерацией, в частности, в области культуры и научных исследований. Трансграничное сотрудничество. Насущная задача, входящая в приоритеты шведской политики - установить более тесное, равное и реальное сотрудничество между приграничными областями ЕС и России (а также других государств, прилегающих к новым границам ЕС). Трансграничное сотрудничество и выравнивание уровня жизни в соседних регионах - важное условие благоприятного развития отношений России с ее соседями.

Введение

ГЛАВА 1. Концепция внешней политики Швеции до начала 1990-х годов: цели, задачи и нюансы их реализации 18

1. Швеция к концу холодной войны: особенности социально-экономического и политического развития, практика реализации нейтралитета 18

2. Место и роль нейтралитета во внешнеполитической стратегии Швеции в XX в. 43

3. Соотношение нейтральности и активности во внешней политике Швеции времен холодной войны. Северное сотрудничество 49

ГЛАВА 2. Принципы внешней политики современной Швеции 63

1. Теории малых стран и проблемы самостоятельности внешней политики в условиях глобализации 63

2. Национальная самоидентификация и багаж культурно-исторического наследия современной Швеции

3. Основные инструменты достижения «вечного мира». Глобальность внешнеполитической проблематики и перспективы шведского варианта нейтралитета 84

ГЛАВА 3. Основные направления внешней политики швеции начала XXI в. 102

1. Дистанцированный характер членства Швеции в ЕС 102

2. Характер взаимоотношений Швеции с соседями по субрегиону 138

3. Шведская стратегия в отношении России 156

Заключение 172

Приложения 178

Источники и литература 187

Введение к работе

Геополитическая предрешенность перестает быть фатальной, так же как и емкость внутреннего рынка, и запас ракет близкой и средней дальности и т.д. Размеры и местоположение, военная мощь страны уступают место иным факторам. Как в свое время собирательство и охота были вытеснены земледелием и скотоводством, пехота - конницей, а штыки - танками, так и сегодня традиционные мерила государственной мощи, такие, как расходы на оборону, обладание высокоточным оружием массового уничтожения, географическое положение, запас природных ресурсов и т.д. уступают место иным показателям -представленностью на мировых рынках, обладание информационными, био- и иными технологиями, средствами обеспечения soft-security и т.д. В наследство от прошлого века осталась лишь неиссякающая актуальность топливно энергетической проблемы, жесткая зависимость от которой будет, очевидно, ослаблена лишь в среднесрочной перспективе.

западного образца, представляет собой идеальный объект для анализа на предмет выявления потенциала развития и возможную степень влияния на международную жизнь в координатах складывающейся системы отношений.

Достижение этой цели требует последовательного решения следующих исследовательских задач:

Обнаружить степень адекватности применения по отношению к Швеции определения «малое государство»;

Научная новизна работы заключается в следующем:

сформировал основу для оценок внешнеполитической активности Швеции на современном этапе.

Наиболее обширный массив литературы представлен школой отечественной скандинавистики. Работы Н.М. Антюшиной, СИ. Большакова, A.M. Волкова, К.В. Воронова, Л.Д. Градобитовой, Ю.И. Голошубова, К.Г. Гороховой, А.С. Кана, Ю.Д. Комиссарова, B.C. Котляра, Ю.В. Пискулова, Н.М. Межевича, В.Е. Морозова, О.А. Сергиенко, О.В. Чернышевой и др. охватывают различные аспекты истории, экономики и политической жизни Швеции как в годы холодной войны, так и на современном этапе.

Фундаментальные труды общего страноведческого характера, типа «История Швеции»1, так же как и справочные издания, представляли большую ценность для работы вследствие того, что в них содержатся оценочные квинтэссенции авторов относительно исследуемого предмета2. Так, «История Швеции» Я. Мелина, А. Юханссона, С. Хеденбора заканчивается весьма любопытным обобщающим абзацем, в котором, во-первых, содержится фраза о том, что «после войны шведы видели свое национальное своеобразие в том, чтобы быть современными эпохе»3, а во-вторых, - об ощущении шведами ситуации «малой страны» и ситуации межсистемного перехода: «Раньше шведы никогда не испытывали чувства неполноценности от того, что их нация - одна из самых маленьких в Европе. В силу развитости своей экономики, обороны, крепкой инфраструктуры Швеция выступала как средняя по величине держава. К концу XX в. ощущение своей малой значимости усиливалось и время от времени приводило к пораженческим настроениям. На пороге нового тысячелетия Швеция пребывает в сомнениях»4. Л. Лагерквист в почти телеграфном стиле сообщает, что после распада Советского Союза, шведское правительство «больше не считало, что политика нейтралитета несовместима с действительным членством в Европейском сообществе»5. Далее он делает прогноз относительно того, что «стремление к гуманитарным и укрепляющим мир акциям» со стороны Швеции будет только усиливаться, и называет современную шведскую политику в регионе Балтийского моря мирной версией политики XVII в.6

погружения в специфику тематики. Совсем другое дело - исследования, вышедшие в свет в последние 15 лет, хотя среди них довольно трудно найти изыскания, посвященные исключительно вопросам нейтралитета в его шведской интерпретации.

Развилка «идеализм-реализм» после окончания холодной войны вообще стала актуальной в среде шведских политологов. Уже упомянутый X. Лёден на страницах своей книги «Ради безопасности. Идеология и безопасность в активной шведской внешней политике 1950-1975», заявляет себя сторонником идеализма, хотя и с некоторыми поправками. Начав с того, что Швеция уже в 1960-70-е годы снискала себе международную репутацию радикального критика сверхдержав и мировой нищеты и была отнесена к категории «a moral super power», Лёден шаг за шагом анализирует действия Швеции на международной арене в рассматриваемый период. Он приходит к выводу о том, что так называемая «активность» использовалась в качестве постепенного перехода от «стратегии адаптации» во внешней политике к «стратегии перемен». В последней он видит постепенную реализацию социал-демократического видения внешней политики.

Термин «нейтралитет» относительно внешней политики Швеции с начала 1990-х годов в современной литературе, за редкими исключениями, практически не используется. Его заменили термины, обозначающие не институт как таковой, а внешнеполитическую линию, используемую в отношении конкретного события или организации - «нейтральный статус», «нейтральная позиция»,

«неприсоединение», «принцип равноудаленности в отношениях с великими державами»1.

Швеция к концу холодной войны: особенности социально-экономического и политического развития, практика реализации нейтралитета

Швеция конца 1980-х годов была страной макро- и микроконсенсусов, где функциональная социализация собственности и самый высокий в мире уровень налогообложения соседствовали со стремлением семейных корпораций к монополизации отдельных рынков; королевство, у руля которого в течение полувека (за исключением одного шестилетнего периода) находились социал-демократы, где нейтралитет во внешней политике не препятствовал развитию экспортно-направленной экономики, постоянному росту расходов на военные нужды и систему тотальной обороны. В целом это страна классового рая, основу которого составлял высокий уровень жизни. Многие из приведенных здесь характеристик нуждаются в отдельных пояснениях.

Макро- и микроконсенсусы и социал-демократия. «Совмещение политики экономического роста, процветания и социальной справедливости - это было опытом Швеции в последние несколько десятилетий. Это значит, что можно одновременно совмещать две вещи: быть одной из самых богатых стран мира и не испытывать такого социального неравенства, как в других государствах»1. Эти слова Томаса Остоса, министра высшего образования Швеции середины 1990-х годов, как нельзя лучше иллюстрируют курс внутренней политики, проводившейся в этой стране во второй половине XX в. По признанию большинства исследователей, так называемый макроконсенсус - одна из характернейших черт «шведской модели», означающая, что общество пришло к соглашению по большинству принципиально важных вопросов, в том числе и внешнеполитических, - был установлен в стране еще в 1957 г.1

В советской историографии это достижение целиком и полностью приписывалось руководящей и направляющей роли социал-демократии. Ее участие в процессе построения общества благоденствия, действительно, трудно переоценить. Концепция «folkhemmet» («народный дом») была выдвинута в 1928 г. именно лидером Социал-демократической рабочей партии Швеции (СДРПШ) Пером Альбином Ханссоном, имя которого сегодня мало известно за пределами страны, но глубоко почитаемо самими шведами. В своих программных статьях Пер Альбин доказывал, что суть социал-демократического движения состоит не в битве с буржуазией, а в удовлетворении интересов общества в целом. Термин «народ» в его концепции заменил марксистскую категорию «класс», понятие «сотрудничество» вытеснило всякие разговоры о «классовой борьбе», идея об «экспроприации экспроприаторов» была отвергнута в пользу системы государственного регулирования экономики, а частная собственность перестала интерпретироваться в исключительно негативном ключе: она была плоха лишь в случае излишней концентрации в руках узкой группы лиц. В ортодоксальном марксизме пролетариат, как известно, не имеет отечества. Ханссон же сделал патриотизм, уважение к национальным символам одной из составных частей своей концепции «народного дома».

Столь «творческое» внеклассовое развитие учения Маркса, предпринятое скромным шведским социал-бюрократом, имело сразу несколько позитивных последствий: доверять социал-демократам свои голоса стали не только не склонные к радикализму рабочие, но и «буржуазные партии», и стоявший за ними электорат. Все увидели в социал-демократах адекватных партнеров, которым можно доверять власть. В 1932 г. социал-демократ Ханссон стал премьер-министром. Произошло это несмотря на то, что СДРПШ не получила большинства голосов в риксдаге: лидеры правых сами рекомендовали королю назначить социал-демократическое правительство. Этот факт - свидетельство того, что стремление к консенсусу было особенностью шведской политической жизни еще до прихода социал-демократов к власти. Их успех был, вероятнее всего обусловлен тем, что именно социал-демократам удалось в своей концепции наиболее четко и в полной мере отразить настроения и чаяния основной массы населения страны, основанные на специфике национального характера шведов. Кстати, именно это направление исследований стало особенно популярно в научной литературе постсоветского времени. «Почти полное отсутствие резких форм классовой борьбы хотя и связано с национальным характером, но не прямым, а опосредованным путем, - отмечает один из ведущих отечественных специалистов по истории Швеции XX в. О. В. Чернышева. - Одна из заметных черт шведского национального характера - склонность к компромиссу, поиск путей обоюдного удовлетворения интересов спорящих сторон. Это свойство шведов неоднократно проявлялось в политической жизни, в истории рабочего движения. Может быть именно поэтому идея «дома народа», всеобщего согласия и взаимодействия, высказанная лидером социал-демократов в 1920-е годы, так хорошо прижилась в дальнейшем на шведской почве»1.

Насколько Пер Альбин «попал в точку», стало очевидно уже через два года, в том числе и после того, как в свет вышла книга Альвы и Гуннара Мюрдалей «Проблемы кризиса народонаселения», посвященная проблеме катастрофического падения рождаемости у шведов и поставившая вопрос о спасении маленькой нации от грозящей ей деградации. Считается, что именно тогда классовое противостояние окончательно вышло из моды. Широкомасштабная социальная политика должна была способствовать «расширенному воспроизводству племени». Но первым кирпичом в строительстве «государства благоденствия» в условиях кризиса перепроизводства и депрессии конца 1920-х - начала 30-х годов стала отнюдь не социальная политика: Швеция преодолела кризис за счет девальвации, проведенной еще в 1931 г. находившимися тогда у власти правыми. Ханссон воспользовался тем, что благодаря развитию экспортных производств страна вышла из Великой депрессии и создала тот продукт, который можно было легко подвергнуть перераспределению в целях «воспроизводства».

Вкупе со склонностью к компромиссам, обостренные чувства справедливости, равноправия и законопослушания легли в основу глубоких демократических традиций, высокого уровня политической культуры, мирного характера межклассовых отношений. В этой связи достаточно упомянуть о том, что первая шведская конституция была принята еще в 1634 г., закон о свободе печати - в 1766 г., о всеобщем образовании - в 1842 г. Кроме того, в Швеции традиционно авторитетом пользовалось рабочее и профсоюзное движение, ведущим координатором которого было Центральное Объединение профсоюзов (ЦОПШ - LO), сотрудничавшее с СДРПШ.

Теории малых стран и проблемы самостоятельности внешней политики в условиях глобализации

Если в годы зарождения и становления биполярной системы проблематика места и роли так называемых «малых государств» в международной политике еще представляла научный интерес для исследователей, поскольку занимаемые руководством этих стран позиции влияли на окончательный баланс сил между двумя антагонистическими лагерями, то в период «цветущей зрелости» биполярного противостояния разработка данной тематики представлялась малоперспективной, поскольку было окончательно установлено, что у малых государств, по сути, не остается иного выбора, как действовать в фарватере политики великих держав, в какие бы красивые номинальные формы эта активность ни была обличена.

К началу XXI в. эта тема уступила свои позиции проблематике роли любого, вне зависимости от размеров и влияния, национального образования, институциональные основы которого «размываются» получающими ускорение процессами глобализации. На место предупреждений о «закате Европы», как это было во времена Освальда Шпенглера, пришли новые версии пути, по которому мир государственности устремится в бездну. В зависимости от политических или философских убеждений и личных интересов автора, они выглядят как «конец истории» (Френсис Фукуяма), «столкновение цивилизаций» (Самюэль Хантингтон), «конец трудовой эры» (Джером Рифкин), «диктатура рынка» (Генри Бургино) или угроза «турбо-капитализма» (Эдвард Н. Луттвак), который, согласно Оливеру Ландманну, через глобализацию и сверхэффективные финансовые рынки собирается уничтожить рабочие места в развитых странах, низвести их системы социального обеспечения до уровня стран третьего мира, лишить политику власти, разрушить окружающую среду и эксплуатировать развивающиеся страны. Приметой начала XXI в. стали рассуждения о «западне глобализации», грозящей «концом национального государства» (Кеничи Омае), и проистекающее отсюда пророчество относительно «конца демократии» (Жан-Мари Геенно). Так что судьба малых стран, рассматриваемая с точки зрения «мэйн-стрима» философско-политологической мысли, считается практически предрешенной. «В течение целого столетия в политических теориях существовало направление, представители которого исходили из того, что роль малых государств скоро будет исчерпана и они, обреченные на исчезновение, будут включены во владения или сферы влияния великих держав. Из дипломатических соображений лишь немногие были склонны развивать этот тезис, но он был весьма распространен», - писали об этой тенденции еще в начале 1960х гг. шведские экономисты и политологи1.

Большинство современных подходов к анализу международных отношений, в том числе и геополитический, не подвергают сомнению то, что сегодня малые страны, к разряду которых нередко относят и Швецию, по определению не способны стать не только самостоятельными центрами силы, но и вообще играть сколько-нибудь решающую роль в процессах зарождения, строительства, стабилизации, надлома и заката систем мирового порядка.

Но наряду с «мэйн-стримом», проповедующим ничтожность и обреченность малой нации, существуют и образцы научной мысли с явно противоположным вектором рассуждений. Толчком для возрождения этого тренда стали многочисленные факты появления на карте мира новых национальных образований, зародившихся на руинах очередной, ушедшей в историю системы международных отношений. Вследствие недавнего массового возникновения новых малых государственных форм Европа сегодня представляет собой, наряду с Персидским заливом и южной частью Тихого океана, образцовый континент малых государств.

Стремительное развитие интеграционных группировок, свидетелями которого мы являемся, на первый взгляд, напрямую подтверждает аксиому классической политической науки: суверенные государства самим фактом вступления в подобные союзы фактически признают свою единичную «неконкурентоспособность», сознательно отказываются от амбиций и попыток повышения своего статуса на международной арене, делегируя полномочия по решению этой задачи наднациональным структурам. С другой стороны, сегодня в условиях глобализации, когда роль государства как первостепенного актора международных отношений продолжает неуклонно снижаться, великие державы, наравне с остальными, продолжают упускать из своих рук нити управления мировыми процессами, а малые, напротив, иногда, посредством участия, к примеру, в интеграционных объединениях, получают такие рычаги влияния, доступ к которым ранее им был заказан.

Эти диаметрально противоположные позиции имеют тенденцию причудливым образом переплетаться между собой в представлениях истеблишмента отдельных малых государств. «Люксембуржцы очень рано осознали, что отторжение прав на национальный суверенитет в пользу наднациональных институтов и международных организаций именно для маленькой страны означает не утрату этих суверенных прав, а их укрепление, -утверждает советник по региональным вопросам при Экономическом и социальном совете ЕС Ромен Кирт. - Суверенен не тот, кто отслеживает все необоснованные утверждения других...суверенен тот, кто вместе с другими сидит за столом переговоров и тем самым имеет возможность принимать участие в определении того, что следует делать и в каком направлении должно двигаться. И попутно заметам: что дает суверенитет, если его должно осуществлять одно лишь государство, и, прежде всего, малое государство? Сегодня, в эпоху глобализации, наверняка не особенно много»1.

Несмотря на то, что проблематика размерности государств постепенно становится достоянием прошлого, отголоски споров о преимуществах и недостатках «крупности» и «малости» до сих пор находят свое отражение в литературе. Ниже приведены лишь некоторые из наиболее часто приводимых аргументов:

Крупные державы имеют несравненно больше возможностей для установления своего решающего влияния на мировых рынках и в мировой политике, а наличие емкого внутреннего рынка стимулирует организацию крупномасштабных массовых производств, способствует развитию многоотраслевого и диверсифицированного хозяйства, что обеспечивает большую устойчивость экономики страны, ограждает ее общественную и политическую жизнь от решающего влияния из вне2.

Теория размера страны (theory of country size) утверждает: поскольку государственным образованиям с большей площадью присущи разнообразные климатические условия и природные ресурсы, они ближе к экономической самодостаточности, чем малые страны. Большинство крупных стран, например Бразилия, Китай, Индия, США, Россия, импортируют значительно меньше потребляемых товаров и экспортируют значительно меньше своей продукции, чем небольшие страны, например Нидерланды или Исландия. Однако в условиях современной интернационализации экономики аргумент самодостаточности не столь однозначен: его в определенном смысле можно признать скорее регрессивным по отношению к уровню конкурентоспособности товаров и услуг, создаваемых крупными государствами.

Основные инструменты достижения «вечного мира». Глобальность внешнеполитической проблематики и перспективы шведского варианта нейтралитета

Направления активности были изначально заданы концептом шведского «нейтралитета» еще в середине XX в.: с особой осторожностью надлежало относиться к контактам с державами - лидерами той системы мироустройства, которую предстояло реформировать, а также ко всякого рода военным блокам; в то же время следовало приветствовать и всемерно содействовать развитию глобального управления, инициатив, приближающих установление мира во всем мире. Совершенно особое место среди задач сегодня занимают усилия, направленные на борьбу со злом планетарного масштаба - локальными конфликтами, загрязнением окружающей среды, болезнями, бедностью, неравенством и т.д. Рассмотрим лишь несколько примеров, подтверждающих такую направленность деятельности Швеции на международной арене.

Усилия по строительству глобальной системы коллективной безопасности. «В сегодняшнем мире безопасность должна строиться совместно и глобально, способствуя повсеместному укреплению свободы и безопасности в широком смысле этого слова. Она должна быть основана на демократии и уважении прав человека и международного права», - заявила Анна Линд на традиционных февральских дебатах в риксдаге в 2003 г. Ровно через год в аналогичном выступлении перед депутатами ее слова процитировала Лайла Фрейвальдс - нынешний министр иностранных дел Швеции, добавив: «Только такой подход может гарантировать равное уважение к правам всех людей. Солидарность и кооперация - основа нашей собственной безопасности». Швеция предпринимает шаги для укрепления безопасности в своем окружении, в Европе и во всем мире: «Наша внешняя политика направлена на предотвращение развязывания вооруженных конфликтов, на остановку уже идущих войн и минимизацию их последствий, активно участвует в судьбе государств, дезинтегрированных в результате гражданских войн и этнических чисток, против терроризма, наркоторговли и организованной преслупности. Мы действуем в районах природных бедствий. Мы боремся с бедностью. Мы действуем как члены ЕС и ООН, совместно с другими организациями, странами и гражданским сообществом. Мы активны в конкретных областях содействия укреплению мира и безопасности»1.

Истолкование понятия безопасности в духе Копенгагенской школы подкрепляется также и весьма любопытной концепцией ее реализации, на первый взгляд, содержащей взаимоисключающие аспекты. Так, настаивая на статусе неприсоединившейся державы, Швеция выступает не только активным сторонником европейской оборонной идентичности, но и «достаточно откровенно подчеркивает значимость компонента НАТО в европейской кризисной дипломатии; выступает за совершенствование элемента взаимодействия (interoperability) шведских вооруженных сил с вооруженными силами стран-членов альянса, причем не только на региональном театре. В качестве подтверждения значимости такого взаимодействия северных стран, в том числе Швеции и НАТО, министр обороны Швеции Бьёрн фон Сюдов приводил действия совместной бригады североевропейских стран и Польши (Nordic-Polish Brigade) в ходе операции НАТО «Объединенная сила» в Югославии. Швеция является также спонсором и в значительной степени координатором форсированной интеграции балтийских государств в структуры (в том числе оборонные) ЕС, не скрывая при этом собственных евроатлантических устремлений»2.

Этот ребус решается довольно просто. Стремление к безопасности и всемерному сотрудничеству во имя ее обеспечения - это не что иное, как пропаганда мира во всем мире, которая отнюдь не означает безоговорочного включения Швеции в этот процесс, четко регламентированного налагающими обязательства договоренностями, - сделать это не позволит ей статус нейтрала.

С момента зарождения постоянно действующих организаций общемирового масштаба, Швеция относилась к ним с особым пиететом: это относилось и к давно почившей Лиге Наций, и к до сих пор еще здравствующей ООН. Традиционными для Швеции направлениями в рамках Организации Объединенных Наций являются участие в миротворческих акциях и помощь развивающимся странам.

В течение XX в. Швеция трижды была удостоена чести нести народам планеты мир и хлеб в ранге члена Совета Безопасности: в 1957-1958 гг. - при очередном обострении Кашмирского, иордано-израильского и ливанского «узлов»; в 1975-1976 гг. - период рецидивов южноафриканских, кипрского и ближневосточного конфликтов; и, наконец, в 1997-1998 гг. Число резолюций, принятых и ветированных, возрастало от периода к периоду.

Шведы также чрезвычайно гордятся тем, что их соотечественник, Дат Хаммаршёльд, не был рядовым Генеральным секретарем. В 1960 г. с трибуны Генеральной Ассамблеи он заявил, что ООН существует не для того, чтобы служить интересам великих держав: напротив, она создана для малых стран, которые нуждаются в ее защите. Шведы считают, что его взгляды повлияли не только на принципы внешней политики Швеции, но и в целом на систему ООН.

В год столетия легендарного Хаммаршёльда, Президентом юбилейной 60-й сессии Генеральной Ассамблеи ООН был избран Ян Элиссон, бывший Посол Швеции в США. В своей приветственной речи он заявил, что во время своего президентства с Ассамблее намерен руководствоваться ценностями и принципами шведской внешней политики, а именно - вера в силу международного сотрудничества, уважение буквы закона и прав человека, солидарность с бедными и угнетенными, соблюдение прав женщин и детей, сохранение здоровью и благополучия на планете Земля1.

В 2003 г. Совет Безопасности ООН проявил интерес к шведским предложениям по повышению эффективности международных санкций, одобрив Стокгольмский процесс и шведское исследование, в котором содержатся рекомендации по применению санкций ООН на практике, - «Делая целенаправленные санкции эффективными. Руководство по имплементации политики ООН». Шведские предложения были представлены Совету Безопасности ООН 25 февраля государственным секретарем по международным делам Хансом Далгреном.

По поручению правительства Уппсальский унивеРситет в рамках Стокгольмского процесса возглавлял исследования, продолжавшиеся в течение года, и результаты которого и составили вышеназванный отчет. В десяти пунктах шведские ученые предлагают улучшения в системе применения санкций по отношению к отдельным политикам или лицам недемократических государств. По словам Ханса Далгрена, при составлении предложений исследователи исходили из того, что применение санкций предусматривает наказание виновных во избежание коллективного наказания нации. Например, предлагается вводить запрет на въезд диктаторов и их ближайшего окружения на территорию демократических государств, замораживать их счета в зарубежных банках1.

Дистанцированный характер членства Швеции в ЕС

Актуальность вопроса об отношении Швеции к европейским тенденциям, давшим свои ростки в послевоенные годы, в этой скандинавской стране возрастала прямо пропорционально динамике интеграционного процесса, охватившего сначала шесть, а затем и девять, и двенадцать стран Западной Европы.

Возможно, рассмотрение внешней политики любого другого европейского государства следовало бы начинать с того, что оно представляет собой составную часть авангардного интеграционного конгломерата, и с анализа последствий, которыми чревато это состояние. Избранная же в данной работе логика повествования диктует совершенно иные императивы. Базовый вопрос о совместимости участия в интеграции с нейтралитетом в свете вышеизложенного приобретает весьма любопытные оттенки. Теперь он представляется не закономерной эволюцией внешнеполитической линии и тем более не дерзкой попыткой ее переориентации. Напротив, вопрос членства в ЕС можно рассматривать как самое близкое за всю национальную историю соприкосновение двух лишь на первый взгляд взаимоисключающих направлений во внешней политике - нейтральности и активности.

Как уже отмечалось, проблема совместимости нейтралитета с интеграцией в основном массиве научной литературы легко разрешается за счет безусловного предпочтения новейшей тенденции, а курс на нейтралитет воспринимается не иначе как путь изоляционизма, который в современных условиях приведет не иначе как к катастрофе национального масштаба1.

Прежде чем обратиться к шведской стратегии участия в европейской интеграционной группировке, необходимо более подробно остановиться на составляющей исключение и уже упоминавшейся в этой связи работе шведского политолога Пера Крамера1. В своем солидном научном труде он рассматривает отношения между нейтралитетом и интеграцией как функцию конфликта между двумя базовыми моделями понимания сути межгосударственной системы, поскольку нейтралитет, с одной стороны, является неизменным спутником идеи баланса сил, а интеграция, с другой стороны, являет собой стремление переступить пределы этого баланса путем обоюдных ограничений государственных суверенитетов участвующих сторон. Вульгаризация этого тезиса выглядит следующим образом: нейтралитет - это понятие из прошлого и настоящего международных отношений, из мира, мыслимого в понятиях реализма, а интеграция - это, напротив, светлое будущее, вечный мир всеобщей политической стабильности, в котором защиты, вроде нейтрального панциря, будут просто неактульаны.

Конечно, на пути развития интеграционных процессов существует множество опасностей, считает Крамер, например, в момент, когда интеграционная группировка, окончательно оформившись, замыкается в своих пределах. В этом случае, несмотря на то, что внутри объединения будет царить гармония порядка и взаимного уважения, нет никаких гарантий того, что по отношению к внешним силам вновь созданный организм не будет действовать как сверхдержава, внося свой вклад в развитие глобального баланса сил2.

Крамер в своей работе приходит к выводу о том, что факт членства государства в ЕС не может быть рассмотрен как автоматический отказ от нейтральной линии. Но углубление интеграции приведет к тому, что постепенно соблюдение нейтрального статуса будет все более дорогостоящим и трудновыполнимым и рано или поздно «точка конфликта» будет достигнута. По его мнению, на сегодня «нейтралы» заняли выжидательную позицию, поскольку в Европе не сложились еще ни эффективно действующий всеевропейский порядок (при котором позиция нейтралитета окончательно утратила бы значение), ни очередной баланс сил (при котором нейтралитет вновь бы был уместен)1. Этот оригинальный подход цене как раз тем, что рассматривает ситуацию не на основе клише, а разворачивающейся динамике, уделяя серьезное внимание максимальному количеству нюансов.

Интеграция - неординарная форма международной активности. Участие в ней, с одной стороны, могло бы существенно подточить охранительные барьеры нейтралитета; неучастие же при условии успешной реализации проекта рано или поздно привело бы к изоляции. До момента осознания серьезности общеевропейского вопроса, активность в отношении судеб стран третьего мира и созидания справедливой системы глобального управления практически не имела «перекрестных точек» с уклонением от военного блокирования и великодержавного соперничества. Эти направления стали взаимными доказательствами и основами имиджа благонадежности и миролюбивости Швеции. С этой точки зрения интеграция казалась своего рода ультиматумом, вынуждающим отказаться от одной из линий: сам характер процесса предполагает либо - в случае вступления - усиление активности за счет отказа от нейтральности, либо наоборот. Принципы же внешней политики Швеции требовали их совмещения. По сути, эту ситуацию можно рассматривать как первую жесткую проверку готовности не декларативного, а реального следования всему комплексу базовых внешнеполитических позиций.

По приглашению Министра иностранных дел Российской Федерации С.В.Лаврова 21 февраля Россию с рабочим визитом посетит Министр иностранных дел Маргот Вальстрём. В ходе переговоров главы внешнеполитических ведомств обсудят актуальные вопросы российско-шведских двусторонних отношений, взаимодействия России и Швеции в региональных структурах на Севере Европы и в международных делах.

Россия выступает за развитие отношений со Швецией на основе взаимного уважения и учета интересов. Состоявшийся в 2009-2011 гг. обмен визитами на высшем и высоком уровне придал весомый импульс развитию российско-шведского практического сотрудничества, прежде всего, в торгово-экономической и инвестиционной сферах. В 2012 г. был достигнут рекордный показатель взаимного товарооборота – 10 млрд. долларов США.

С началом украинских событий Стокгольмом был взят курс на сворачивание российско-шведских контактов по линии глав министерств и ведомств, приостановлены межпарламентское сотрудничество и работа по укреплению договорно-правовой базы отношений.

Российская сторона исходит из того, что различие в оценках тех или иных событий не должно быть препятствием для диалога и конструктивного поиска решений имеющихся вопросов. Эта принципиальная позиция неоднократно доводилась до шведских партнеров,

Швеция традиционно проводит активную внешнюю политику, выступает за укрепление роли Евросоюза в международных делах, проведение единой политики ЕС в отношении Российской Федерации. Россия взаимодействует со Швецией в различных международных организациях, в том числе , включая его Совет безопасности с учетом начавшегося 1 января с.г. двухгодичного членства в нем этой страны. Осуществляется сотрудничество по линии региональных структур на Севере Европы и в Арктике – , « ».

Важной основой российско-шведских отношений традиционно является торгово-экономическое сотрудничество. Несмотря на антироссийские санкции, шведские предпринимательские круги сохраняют заинтересованность в работе на российском рынке. В числе основных направлений – проекты в области транспортного машиностроения, автомобильной и фармацевтической промышленности. Согласно опросу, проведенному Шведским агентством содействия торговле и инвестициям «Бизнес Свиден», об уходе с российского рынка задумывается не более 5% из работающих в России 400 шведских компаний, а 63% предприятий планируют расширить свои операции.

Швеция занимает 15-е место в списке стран-прямых инвесторов в российскую экономику. По данным Банка России , по итогам первого квартала 2016 г. приток прямых шведских инвестиций в Россию составил 32 млн. долларов США, объем накопленных шведских инвестиций достиг 2,67 млрд. долларов. Совокупный объем инвестиций шведских компаний в экономику России составляет к настоящему времени около 15 млрд. долларов. Число созданных рабочих мест – более 30 тысяч. Крупнейшим частным инвестором остается компания «ИКЕА». 7 сентября 2016 г. введена в эксплуатацию новая мебельная фабрика в Новгородской области. Строительство предприятия было начато в 2014 г., выход на полную мощность запланирован на 2018 г., общий объем инвестиций – 3,9 млрд. рублей.

При этом с 2013 г. продолжается снижение объемов взаимной торговли, что обусловлено как рядом объективных макроэкономических факторов, прежде всего падением цены на основную статью российского экспорта – нефть, так и негативным влиянием санкционной политики ЕС и ответных ограничительных мер России. В 2015 г. товарооборот сократился до 4,3 млрд. долларов. С января по август 2016 г. этот показатель уменьшился по сравнению с аналогичным периодом 2015 г. на 16,2% – до 2,4 млрд. долларов. Российский экспорт – 1,4 млрд. долларов (-19,8%), а импорт – 1 млрд. долларов (-10,6%).

Важная роль в координации двустороннего взаимодействия принадлежит российско-шведскому межправительственному Наблюдательному комитету по торговле и экономическому сотрудничеству (НК), учрежденному в 1993 г. Председателем российской части НК является Министр промышленности и торговли Д.В.Мантуров, шведской - Министр по делам ЕС и торговли Швеции А.Линде. 16-ая сессия НК состоялась 4 октября 2013 г. в Санкт-Петербурге. Проведение очередной сессии было отложено в силу занятой шведской стороной позиции. При этом продолжается деятельность рабочих групп НК: по инвестиционному сотрудничеству, по финансам и банкам; по сотрудничеству в сфере космоса, по сотрудничеству в сфере информационных технологий и связи, по сотрудничеству в сфере здравоохранения, по сотрудничеству в сфере энергетики. На 6-м ежегодном российско-шведском инвестиционном форуме в Стокгольме 24 ноября 2016 г. шведская сторона выразила готовность организовать в 2017 г. встречу сопредседателей НК, в том числе для обсуждения перспектив организации его очередной полноформатной сессии.

В настоящее время действует порядка 50 межгосударственных и межправительственных соглашений, а также целый ряд межведомственных документов и соглашений о сотрудничестве на уровне регионов. Важнейшие из подписанных в последнее время (в 2009-2011 гг.) – межправительственные соглашения о сотрудничестве в морском и авиационном поиске и спасании на Балтийском море, в области исследования и использования космического пространства в мирных целях, в области здравоохранения и социального обеспечения, в области культуры и искусства, Декларация о партнерстве во имя модернизации, соглашение о шведском военном транзите через территорию России в Афганистан.

В плане развития региональных связей следует отметить визит в Швецию 17-21 мая 2016 г. делегации Министерства труда и социальной защиты населения Республики Башкортостан. Были организованы встречи членов делегации с руководством Государственной службы занятости Швеции. В начале февраля с.г. Швецию посетили делегации Ульяновской области и Правительства Хабаровского края.

Продолжается практика проведения Дней Швеции в российских регионах, основная цель которых – укрепление экономических и культурных межрегиональных связей. Очередные такие мероприятия прошли в октябре 2016 г. в Ростове-на-Дону и в ноябре 2016 г. в Архангельске. На март с.г. планируется проведение Дней Швеции в Самаре.

Серьезным отягощающим моментом в российско-шведских отношениях продолжает оставаться ситуация вокруг жилого дома Торгового представительства России в Швеции. В сентябре 2014 г. по решению шведских судебных властей здание в нарушение норм международного права было продано на аукционе шведской компании «ЛКО Фастигхетс АБ» во исполнение иска немецкого бизнесмена Ф.Зедельмайера к Российской Федерации (в 1998 г. Стокгольмский международный арбитраж вынес решение в его пользу). Российская Федерация не признает действий шведских властей в отношении здания Торгпредства и требует безусловного и полного выполнения шведским государством его обязательств по защите помещений российского дипломатического представительства, вытекающих из положений Венской конвенции о дипломатических сношениях 1961 г.

Неидеальные отношения России и Швеции поправил "Северный поток"? Сравнение социальной политики россии и швеции Шведская политика в отношении российской федерации

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Особенности внешнеполитического курса Швеции в условиях глобализации»

Похожие диссертационные работы по специальности «Политические проблемы международных отношений и глобального развития», 23.00.04 шифр ВАК

Теория и практика феминистского движения в Швеции во второй половине XX века 2006 год, кандидат исторических наук Тиайнен, Татьяна Валерьевна

Русско-шведская война 1788-1790 гг.: Из истории внешней политики России 2004 год, кандидат исторических наук Сексте, Янис Артурович